Ознакомительная версия.
— А в какую ее палату положили?
— В девятую, выйдешь отсюда и пойдешь со двора, там здание стоит торцом, на втором этаже в отделении травматологии, запомнил? — женщина снова посмотрела на детей и, вздохнув, сказала: — Давай-ка я тебе запишу. — Она взяла разрезанный бланк и написала на нем. Затем протянула бумагу Бакыту: — Отцу скажи, что надо обезболивающее и еще вот эти лекарства, их можно купить здесь у нас в аптеке.
— Хорошо, я сейчас куплю, — Бакыт стал изучать исписанный непонятным почерком листок с назначениями врача. Они вышли вдвоем с Бермет и направились к стоявшей неподалеку аптеке. Вручив список девушке за стойкой, они стали ждать.
Та неспешно прочитала рецепт и стала собирать с полок все необходимое.
— С вас две тысячи восемьсот четырнадцать сомов, — сказала она.
Бакыт стал вытаскивать деньги по одной купюре из конверта, спрятанного за пазухой. Бермет с интересом смотрела на брата:
— А ты где взял?
— Мне Мамат байке дал! Мы теперь бабушку заберем!
Расплатившись за лекарства, Бакыт с сестренкой снова вернулись в больницу. Мальчик прошел, как и говорила ему медсестра, со стороны двора, прошел на второй этаж травматологического отделения и остановился у двери с окошком.
Постояв немного в нерешительности, он постучал. Оконце открылось, и высунулась голова парня:
— Ты к кому?
— К Султановой, она в девятой палате, ее сейчас привезли. — Бемка стояла за спиной брата и исподлобья смотрела на торчащую в оконце голову.
— Сейчас, дверь закрыта, я медсестру позову, — голова скрылась, и оконце захлопнулось. Минут через десять в двери клацнул ключ. Дверь открылась, и на детей пошел резкий запах набранных в огромное пышное тело женщины лет шестидесяти всё, что напоминает больницу.
— К Султановой? Спит. Что принесли? — она бесцеремонно взяла пакет, затем, покачав головой, сказала: — А где белье?
— Какое белье? — удивился Бакыт.
— Какое, какое… Обыкновенное! Привозят алкашню всякую, а мы тут на них корячься!
— Моя мама не алкашня! — Бакыт выхватил пакет. — Я хочу с врачом поговорить, с самым главным!
— Ишь ты! Обиделся! Ты не обижайся на правду. Врача тебе! Сейчас! Ишь, важный какой нашелся! Врача ему подавай! — медсестра, переваливаясь на коротеньких ногах, зашаркала прочь. Дети остались стоять у двери.
— А мама скоро выйдет? — осторожно спросила Бермет.
— Я не знаю, сейчас с доктором поговорим и узнаем.
Появился врач, мужчина лет двадцати пяти.
— Кто меня спрашивал?
— Мммы…
— Ааа, это вы?! — удивился врач, — а что, из старших никого нет?
— Я старший, — невозмутимо ответил Бакыт.
— Хм, а старше тебя кто?
— Никто! Я сам! — с вызовом посмотрел на врача мальчик.
— А папа? Или старший брат?
— Нет, папы и старшего брата нет, я сам старший, и вот моя сестренка, — указал на Бермет Бакыт.
Внимательно посмотрев на детей, врач, протянув руку, сказал:
— Хорошо, давай знакомиться. Меня зовут Самат Шакеевич, я лечащий врач твоей мамы.
— Бакыт, а это Бема, то есть Бермет, — мальчик пожал руку врачу, — вот лекарства для мамы, этого хватит?
— Самат Шакеевич взял пакет, посмотрел содержимое и, накинув на Бакыта висевший на вешалке халат, позвал за собой.
Они пришли в палату. Светлая с большими окнами палата встретила их молчанием. Нургуль в палате была одна. Она спала. После принятого обезболивающего и остатков вчерашнего алкоголя.
— Ну, вот ваша мама. Садитесь, — врач пригласил детей присесть на пустые койки. Дети сели, Бакыту неприятно было сидеть на жесткой кровати.
— Сейчас мы пока не будем ничего делать. Будем готовить к операции. У вашей мамы сломана тазобедренная кость и открытый перелом вот здесь, — Самат показал на ногу женщины, на которой была наложена шина. — Но она будет долго лежать, и лекарства еще понадобятся, я потому и спросил, кто есть из старших. Это стоит денег.
— Я старший, сколько надо денег? Я все отдам! — Бакыт шмыгнул носом.
— Где ты их возьмешь?
— Заработаю.
— Да, я вижу, ты взрослый. Тогда слушай: после операции надо, чтобы кто-то рядом с мамой сидел.
Бакыт молча слушал. Он своим детским умом понимал, что не сможет сидеть здесь, рядом с матерью. Ему снова захотелось заплакать от бессилия. Он молчал, а врач всё говорил и говорил о чем-то. Его слова падали куда-то в пустоту, отскакивая от Бакыта. «А как же бабушка? Как же мои планы? Что делать?» — его сердце бешено колотилось в такт его мыслям.
Он встал и, опустив голову, пошел в сторону двери. Врач окликнул его:
— Так что ты решил?
— Я подумаю, я завтра приду…
Дети вышли на автобусную остановку, дождались маршрутки, идущую в сторону микрорайонов. Сначала Бакыт направился было домой, но затем, передумав, повернул в другую сторону. Он пришел на работу к Урмату.
— Что случилось? — Урмат испуганно встал с места.
— Урмат байке, маму в больницу положили…
— Что?
— Мы с Бемкой только что от нее… У неё нога сломана, ей будут операцию делать. Врач говорит, что после операции надо с мамой сидеть, а у нас некому, и я еще хотел за бабушкой поехать… Вот, — сникнув, добавил с горечью Бакыт.
— Даааа… Вот беда так беда. А как же тогда быть?
Урмат стал думать и разговаривать вслух: если сидеть некому, кто будет ухаживать за мамой, а если мама в больнице, кто будет за вами смотреть?
— Урмат байке, еще в больнице про белье какое-то сказали… у нас нету.
— Да это потом, я сам отнесу. Так, ребята, вот что! — Урмат обрадовался пришедшей мысли. — Мы сделаем вот как: я поговорю с твоей мамой, узнаю адрес бабушки и отправлю вас к ней, она вас встретит, а я тут за мамой поухаживаю. У меня сестренка как раз на каникулы приехала.
* * *
Бакыт давно проснулся и, покормив Бемку, стал собирать вещи в дорогу. Ночь прошла спокойно, да и после бурного дня дети уснули, полные впечатлений.
На следующий день Урмат заехал за детьми. Приехав в больницу, они не обнаружили Нургуль. Как потом оказалось, её уже увезли на операцию. Урмат спросил, сколько будет длиться операция, на что ему ответили, что минимум три часа. Тогда он вместе с детьми поехал на новый автовокзал и стал искать машину. Наконец он нашел подходящего водителя, записал номер его сотового телефона, марку и номер машины. Купив детям в дорогу еды, он стал ждать, пока не наберутся еще пассажиры.
— Ты только не волнуйся, Бакыт, как доедешь до Балыкчы*, тебя встретит мой друг, он там служит, только по дороге никуда не выходи, хорошо? А за маму не переживай, я буду ходить к ней каждый день. Я ей скажу, что отправил вас к бабушке.
— Хорошо, — кивнул головой мальчик.
— Да, вот еще что! — Урмат залез в карман куртки и что-то достал, — вот это тебе телефон, он старый, но работает. Пользоваться умеешь?
— Да.
— Будь все время на связи, а, вот еще зарядка, чуть не забыл, — Урмат протянул зарядное устройство мальчику.
— Спасибо, байке.
Такси наполнилось. Урмат проверил, хорошо ли Бакыт спрятал деньги, не тяжелая ли у детей сумка с вещами, наконец, усадил их в машину, снабдив при этом каждого целлофановым пакетом на случай приступов тошноты.
— Ну, все! Давайте с Богом! Биссмилла!* — затем, обращаясь к водителю:
— Байке, только, пожалуйста, последите за ними, в Балыкчи их встретит один сержант.
— Хорошо, не переживай, брат, сделаем! — подмигнул водитель Урмату.
Машина тронулась. Урмат смотрел вслед машине со смешанными чувствами. Он и переживал, и боялся за детей, и понимал, что сейчас им необходима поддержка.
* * *
Операция закончилась. Нургуль привезли в палату. Лицо её приобрело землистый цвет. Оболочка губ сиреневатого оттенка. Она долго не могла прийти в себя. Через два с половиной часа её вырвало. Урмат бережно обтирал губы женщины. Она все еще была под действием наркоза.
«А ведь она еще молодая…. Жалко, что судьба обошлась с ней так жестоко», — подумал Урмат.
Нургуль открыла опухшие глаза и посмотрела на сидевшего рядом Урмата. Говорить Нургуль не могла, она снова закрыла глаза и провалилась в сон.
Ночью она проснулась от нестерпимой боли, все тело ломило. Она застонала.
Урмат подошел к кровати:
— Нургуль, как вы себя чувствуете?
— Кто это? Где я? — видимо, наркоз всё еще действовал на женщину.
— Вы в больнице, вам сделали операцию, — Урмат поправил одеяло, — может, вам попить принести?
— Да, если можно, а дети где?
— С ними все хорошо, я их к бабушке отправил. Вы спите, вам отдыхать нужно.
— К какой бабушке? У них нет бабушки… Аааааа, больно как, оооо… — простонала женщина.
Урмат не придал значения словам женщины, он подумал, что она еще до сих пор под воздействием наркоза.
Она стонала беспрерывно. Ей казалось, что эта режущая боль разрывает всю её сущность. Нургуль в какой-то момент показалось, что она сходит с ума, боль была настолько сильная, что она скрежетала зубами. Тут еще разговор о детях, она не совсем поняла про бабушку. Боль словно отрезала все её мысли. Ниже пояса всё горело. Всё достигло своего апогея, у Нургуль покраснели сосуды в глазах. Она не выдержала и закричала:
Ознакомительная версия.
