— Перри, ну пожалуйста.
Молчание.
— Перри, я просто спрашиваю, знаешь ли ты, который час?
Приставала сменил тактику: оттащил стул от соседнего стола, поставил его напротив стула Перри и уселся с таким видом, словно вознамерился досидеть до второго пришествия. Руки он сложил на коленях, глазами пожирал Перри. После долгого томительного молчания Перри спросил Джо:
— Кофе хочешь?
Джо не успел ответить. Перри повернулся к гостю и, не глядя на него, произнес:
— Марвин.
— Да, Перри, — отозвался тот, не сводя с него глаз.
— Две чашки кофе, Марвин.
Кинопсих качнулся вперед, словно был готов упасть на колени. Казалось, он собирается просить о чем-то, а о чем — не знает сам.
— Перри, прошу тебя…
— Один черный, Марвин, один со сливками.
Марвин сжал губы, взметнул тонкие черные брови, что придало ему весьма импозантный вид, вздохнул и направился к стойке. Джо улыбнулся.
— Перри, держу пари, этот парнишка — твой брат!
— Проиграл.
Вернувшись с кофе, Марвин поставил обе чашки перед Перри, совершенно сознательно игнорируя присутствие Джо.
— Обслужи моего друга, Марвин.
Марвин пододвинул одну из чашек к Джо.
— Спасибо, — поблагодарил Джо, — большое спасибо.
Он испытал непреодолимое желание нарисовать что-нибудь на плешивой голове гостя или нахлобучить ему шляпу на глаза. Мысль была настолько нелепой, что Джо улыбнулся. Гость снова плюхнулся на стул и уставился в глаза Перри.
— Мой друг благодарит тебя, Марвин.
— Не за что. Угощайтесь, сэр.
Голос Перри не изменился: та же мягкая волна, убаюкивающая, как наркотик.
— Марвин, его зовут Джо.
— Угощайтесь, Джо.
Наступило недолгое молчание.
— Марвин, — снова заговорил Перри.
— Да?
По-прежнему не глядя на собеседника, Перри протянул руку. Он, видимо, считал, что его взгляд способен осчастливить человека на всю жизнь, и поэтому зря им не бросался.
— Покажи мне свой бумажник, Марвин.
— Но, Перри… я…
— Покажи немедленно. — Перри не убирал руку. — Когда я что-то говорю, это нужно выполнять немедленно. Немедленно или тогда, когда я скажу.
Марвин положил бумажник на ладонь Перри.
— Пожалуйста.
Перри пересчитал деньги — четыре долларовых банкноты.
— Сколько у тебя в кармане, Марвин?
— В каком кармане? — Марвин быстро отдернул руку от бокового кармана твидовой куртки.
— В этом самом.
Ни жестом, ни взглядом Перри не уточнил, в каком именно. Марвин вынул пачку банкнот. Перри взял ее, не считая.
— Сколько?
— Семьдесят, — прошептал Марвин.
— Марвин, забери свои гроши. — Перри отдал бумажник. — А это я возьму. — Семьдесят долларов перекочевали в карман Перри.
— А теперь — ключи от машины, Марвин.
— Нет… я не могу… послушай, Перри…
— Извини, Марвин, я плохо слышу. Что ты сказал? Ты ведь что-то сказал секунду назад? Повтори.
— А как я доберусь до дому?
— Как все. Ногами.
— Перри, зачем ты так? Хочешь произвести впечатление на своего друга? Я уверен, ты уже добился этого.
— Я хотел заехать к тебе домой завтра после обеда. Но ты ведешь себя так скверно, что я, пожалуй, изменю свои планы.
— Когда ты хочешь заехать? Сразу после обеда или ближе к вечеру?
— Ключи, Марвин.
— Дам я их тебе, дам. Но скажи, когда ты приедешь?
— Не стоит торговаться, Марвин.
— О-о-о!
— И не хнычь, Марвин, противно.
Марвин улыбнулся и попытался рассмеяться, но сумел выдавить лишь несколько судорожных всхлипов. Джо тем временем твердо решил, что бы он хотел нарисовать на большом лбу Марвина: маленькую девочку с длинными густыми ресницами.
Марвин вынул ключи от машины и положил на стол перед Перри.
— Бери. Значит, в пять?
— Благодарю, Марвин. Ты весьма добр. Я, право, забываю иногда высказать тебе свою признательность, но от этого она не становится менее сердечной.
Перри встал.
— Пойдем, Джо.
Джо медленно вылез из-за стола, потрясенный разыгравшейся сценой. Он почему-то подумал, что если бы он смог посмотреть Марвину в глаза, все бы стало ясно. Но очки, казалось, приросли к лицу как кожа или мышцы и убрать их было невозможно. Марвин вскочил и схватил Перри за руку. Тот даже не обернулся. Голос его звучал совершенно бесстрастно.
— Убери руку, Марвин, и сядь на место.
Обе команды были выполнены немедленно.
— Ну скажи, когда, — канючил Марвин, — около пяти? После пяти? Когда?
Впервые Перри поднял на коротышку свои чарующие глаза. Взгляд был презрительным, но в нем, как ни странно, проскальзывало что-то вроде нежности.
— Завтра после обеда. А сейчас сиди спокойно, пока я не ушел. Понимаешь?
— Ох, — вздохнул Марвин, — ладно, Перри.
Перри не отводил глаз, пока Марвин покорно не повторил его слова.
— Ладно, Перри. И спасибо тебе, — вроде бы не к месту добавил Марвин.
Перри вышел через вращающуюся дверь. Джо — за ним. Проходя мимо окна, Джо бросил взгляд на неподвижную фигурку изобретателя из немого кинофильма. В его молчаливой покорности было что-то жутковатое. Свет от лампы отражался в стеклах очков, и они сверкали, как два прожектора. Их лучи словно провожали Перри.
На стоянке машин Перри облокотился о крыло белого автомобиля. Джо стоял поодаль, сунув большие пальцы в задние карманы брюк. На его лице блуждала неуверенная улыбка, он никак не мог понять, что же, собственно, произошло. Ночь была ясной и прохладной. Казалось, звезд стало больше и сияли они ярче. «Это вроде как возможности у человека — тоже, думаешь, много и все тебе светят», — подумал Джо и вдруг расхохотался. Перри взглянул на него со снисходительной усмешкой, как на ребенка, и покачал головой.
— Джо, — это имя он произносил часто и ласково, зная, что собеседник воспринимает его голос не только на слух, но и сердцем. — Почему ты смеешься?
Джо замотал головой, смех рвался из него.
— Трясет меня что-то. — И рассмеялся еще громче.
Он изо всех сил пытался принять участие в происходящем, но понимал, что выглядит глупо.
— Тебе надо успокоиться, Джо. Ведь надо, правда?
— Ну да, черт возьми, это как раз то, что нужно.
— Ты ведь не понимаешь, о чем я говорю, верно, Джо?
— Как это не понимаю?.. Ну, не совсем… — У него снова вырвался смешок.
— Совсем не понимаешь, Джо. Ты вообще многого не понимаешь. Но это как раз хорошо. Начинать учиться лучше с нуля. Ты ведь хочешь учиться?
— Конечно, хочу, даже очень.
— Вот видишь, значит, хорошо, что ты ничего не знаешь.
Джо передернулся, подавляя очередную волну смеха.
— Джо, ты мне веришь?
Джо энергично закивал, желая выразить тем самым искреннее уважение и дружественные чувства к Перри. Потом услышал собственный лепет:
— Господи, конечно, верю. Но я в городе недавно, так что…
Джо пытался разъяснить что-то очень важное своему новому другу, но выходила полная бессвязица.
— В общем, я тут новичок, а приехал я из…
Совсем не то, что же он несет?
— Не надо говорить, откуда ты приехал. Ты ведь здесь, Джо, и этим все сказано.
— Что? Здесь? Ну да, точно, ей-Богу…
В армии Джо таких разговоров вести не приходилось. Там, если случалось не понять собеседника, достаточно было ухмыльнуться и состроить подобающую рожу. С Перри все было иначе — разговор с ним держал в постоянном напряжении.
— Я хочу помочь тебе, но прежде нужно, чтобы ты успокоился и доверился мне. Ты близко живешь?
— Прямо рядом, в гостинице.
— Пойдем туда. Какая гостиница?
— Там буква «О» на вывеске пропущена.
— Где это? Дойдем пешком или нужно ехать?
— Да можно и так, и эдак…
— Далеко гостиница, Джо?
— Да вроде через несколько кварталов.
— Тогда поехали.
Они поставили машину напротив гостиницы, прошли мимо закутка портье и поднялись в номер. Перри присел на край кровати.
— Джо, я не вижу радио.
— Нет его у меня. Нет и все тут. Но хочу купить.
— Чувствуй себя как дома, Джо. Это ведь твоя комната. Рядом с тобой друг. Расслабься.
Джо уселся на стул с прямой спинкой.
— Будь тут радио — совсем другое дело.
— Пожалуй. Плохо, что его нет.
— Я бы транзистор купил. Ты в них что-нибудь понимаешь?
— Да.
— Я вот тут денег хочу подкопить и куплю.
— И когда начнешь копить?
— С завтрашнего дня.
Они помолчали, и Джо заговорил снова:
— Я чего хочу, приемник хочу купить и помощней, а не какую-нибудь пискушку.
Он окинул взглядом темные стены.
— Ты понимаешь?
— Понимаю, — отозвался Перри. — Ты хочешь купить мощный приемник. Тебе не нужны изящные безделушки.
