“Сценарии фильмов об Индиане Джонсе по своей структуре почти на 90 процентов совпадают с сюжетами волшебных сказок. Более того, все отступления от общей схемы, выведенной Проппом, происходят именно в тех пунктах, на „необязательность” которых он сам обращал внимание. Иными словами, сценарии фильмов об Индиане Джонсе по внутренней структуре отличаются от сказок не больше, чем одна сказка отличается от другой”.
См. также: Антон Котенев, “Антисоветчина и гламурофашизм. Стоит ли обижаться на Стивена Спилберга?” — “Русский Журнал”, 2008, 29 мая <http://www.russ.ru>.
Михаил Эпштейн. Mыслить по-русски: взгляд из-за рубежа. Что мешает международной конвертации отечественной мысли? — “НГ Ex libris”, 2008, № 15,
24 апреля.
“С точки зрения английского языка бахтинские тексты весьма многословны — при том, что они представляются нам чудом ясности и сжатости на фоне гораздо более размытой и многословной традиции русской метафизической прозы — Киреевский, Хомяков, Федоров, Флоренский, Булгаков, Франк...”
Олег Юрьев. Второстепенный поэт эпохи Ривина. — “Booknik.ru”, 2008, 13 мая <http://www.booknik.ru>.
“Просто давно не перечитывал [Давида] Самойлова, а чувство легкого „личного”, человеческого отвращения, совершенно неожиданно возникшее у меня в первой половине 90-х гг. в результате чтения его дневников, мемуарных записей и особенно „историософских статей”, как-то незаметно перенеслось и на стихи, что, конечно, психологически объяснимо, но методологически неверно. <...> Второстепенный поэт эпохи Александра Ривина — вот это будет, пожалуй, честно и справедливо, если говорить о качестве самого стихотворного материала. „Второстепенный поэт” в русской поэзии — звание высокое. Думаю, и сам Самойлов был бы, положа руку на сердце, не против этого определения, хотя и претендовал, как известно, на большее”.
Составитель Андрей Василевский
“Аполлинарий”, “Дальний Восток”, “Дружба народов”, “Звезда”, “Знамя”,
“Интервью”, “Информпространство”, “История”, “Коростель. Письма из России”, “Литература”, “Нескучный сад”, “Новое литературное обозрение”, “Октябрь”,
“Родина”, “Русский репортер”, “Сельская новь”, “София”, “Фома”
“А если я в Бога не верю?”, или О чем спрашивают дети учителя ОПК. С Еленой Рогачевской беседовала Марина Кофтан. — “Нескучный сад”, 2008, № 3 <http://www. nsad.ru>.
Как преподавать основы православия детям из неверующих семей. Уникальный опыт педагога, занимающегося этим предметом c начала 1990-х годов прошлого века.
Ирина Антипова. Подружки “Веселого Роджера”. — “Интервью”, 2008, № 6.
О легендарных женщинах-флибустьерах, как аристократках, так и простолюдинках. Хорошая рифма к эпизоду из исследования В. Ярхо о кулачных боях в России (см. в конце нашего обзора).
Александр Беззубцев-Кондаков. Мутация революции. О романе Леонова “Вор”.-— “Дальний Восток”, Хабаровск, 2008, № 3 <http://www.journaldalniyvostok.ru>.
“На наш взгляд, было бы ошибкой расценивать как дань социалистическому оптимизму понимание Леонидом Леоновым процесса освобождения революции от темной накипи. Автора никак не упрекнешь в идеализации революции, более того, его привлекает в ней как раз жуткое, зверское. Творцами революции были люди, узнавшие „изнанку жизни”, они несли в себе понимание этой потусторонней, аномальной жизни. Но не случайно вкладывает автор в уста Векшина (главного героя. — П. К. ) слова о русской душе, взыгравшей перед „небывалым цветением”. Чем, кроме „тугой упряжи”, можно было унять разгулявшихся по Руси бесов? Перебродившее, расплавленное „общественное вещество” необходимо было залить в форму, в которой оно отвердеет”.
Беседа Иосифа Бродского и Октавио Паса. Перевод Натальи Рахмановой. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2008, № 5 <http://magazines.russ.ru/zvezda>.
“Первоначально меня попросили взять интервью у Октавио Паса. Я же, зная, как он симпатизирует Иосифу Бродскому и восхищается им, предложил встретиться и поговорить нам втроем, чтобы это вылилось во что-то менее формальное. И Пас, и Бродский одобрили эту идею при условии, как они подчеркнули, что результат не будет слишком „серьезным”. Вот фрагменты разговора. Они выбраны, чтобы просто дать представление о разнообразии тем и об удовольствии, с каким собеседники вели этот разговор. <…>” (Джонатан Аарон).
“<…> Иосиф Бродский. Вернемся к поэту и публике. Главная ошибка, какую может совершить поэт, это считать, что должен стараться говорить с народом. А на самом деле он должен говорить от лица народа.
Октавио Пас. На мой взгляд, поэт должен говорить для себя, а говоря от себя, он говорит для других. Но когда он пытается играть роль трибуна, он пропал. И я думаю, большая часть плохой поэзии в наше время есть результат именно такого самозванства. Вся общественная поэзия нашего времени — плохая. Когда Уитмен говорил о себе, это был просто голос одинокого человека.
И. Б. Вам когда-нибудь приходилось читать хорошие стихи о вьетнамской войне?
О. П. Нет.
И. Б. Не помню такого. Не знаю.
О. П. Кстати, довольно удачно высказался Жид. Он сказал: скверное искусство создается с добрыми намерениями.
И. Б. Это чем вымощена дорога в ад.
О. П. Я бы сказал так: мы обязаны быть против войны во Вьетнаме. Мы обязаны писать против нее. Но это совсем другое дело. Нельзя написать хорошие стихи о войне, если не побывал на ней (в ней не участвовал). Хорошие стихи о войне напишут
люди, которые действительно были во Вьетнаме, и не в-качестве зрителей. <…> Неруда написал несколько хороших стихов о гражданской войне в Испании. Он тогда еще не испортился. Ну и, конечно, Вальехо.
И. Б. Я бы сказал, с политикой и с войной в поэзии та же проблема, что и с любовью. Хорошие любовные стихи получаются только post coitus.
О. П. Или до.
И. Б. Или до, или после , но не во время!
О. П. Еще одно: политическая поэзия, чтобы быть хорошей, не должна быть идеологической. Стихи о вьетнамской войне были идеологизированы. Вот гражданская война в Испании породила кое-какие хорошие стихи, потому что люди жили ею.
И кроме того, это связывалось с возможной войной в Европе. Но с войной во Вьетнаме дело обстоит по-другому <…>”.
Война глазами детей. Записи из архива Лидии Чуковской. Публикация Елены Чуковской. — “Коростель. Письма из России”, 2007, № 3.
В эвакуации Л. К. Чуковская работала в Комиссии помощи эвакуированным детям, бывала в детских домах, записывала разговоры с подростками, их дословные монологи, рассказы. Некоторые записи вошли в подзабытый сборник “Слово предоставляется детям” (подготовленный совместно с Л. Жуковой). Я воспринимаю эти записи сегодня как предвестники будущей “Блокадной книги” и книг С. Алексиевич.
Одну такую запись приведу целиком, вспомнив, что отец Лидии Корнеевны Чуковской выпустил в середине 1940-х публицистическую книгу “Дети и война”, повторяющую своим названием цикл его статей на ту же тему в журнале “Нива” (1915). Но то были размышления писателя-очевидца. Здесь — только документы, прямая речь, показания.
Запись называется “Немецкая булка”. По прочтении обратите внимание на возраст рассказчика.
“Одна женщина доказала немцам на мою мать, что, мол, к матери ходят партизаны. Они мою мать и сестру расстреляли. Когда они в другой раз приехали к нам — я сразу в лес и ушел. Я боялся их очень. Они, когда в первый раз в нашу деревню приехали, меня за уши оттягали за то, что я вместо брюквы им редьку принес.
А та женщина ушла вместе с немцами. „Я, говорит, тут не останусь, потому что, говорит, партизаны придут, меня расстреляют”. Немцы и взяли ону с собой.
Я пожил недели две в отряде и чего-то сгрустнул, соскучал. Командир отпустил меня: „Пойди, говорит, сходи домой, погляди глазами на родную избу”.
Я пошел ночью. Я был с оружием домой пришедши: с автоматом, с пистолетом и с гранатой, с лимонкой. (Она маленькая, как яйцо, ф-один называется.) Я захожу в нашу избу — нет ничего, нет никого, один кот ходит сзади, вичит. Я посмотрелся в зеркало, вынул сестры карточку и мамы, сел на лавку и заплакал. Раздумался. Война, мол, окончится, которые люди живые останутся — все поедут к отцам, к матерям, к сестрам, к дядям — а я куда? Сижу под окном, курю и плачу. Смотрю — эта женщина ночью пришла к дочке ко своей. Носит воду. Я сразу автомат на плечо, пистолет вытянул с кобуры, патрон загнал в канал ствола и пошел к ней.
