Ознакомительная версия.
Сергей вовремя вспомнил анекдот, но это его не рассмешило.
Вдруг предстала перед ним наглая и мрачная тень Виталика Тоцкого.
Тень Тоцкого была в майке с российским гербом, как обычно, в черных адидасовских шароварах, в разбитых кроссовках, а за нею угадывались другие мрачные тени. «Спокойно садитесь и нашивайте на трусы еще по одному накладному карману… Сергей явственно ощутил крепкий запах мужского пота, носков и дешевого одеколона. Выруливая по Беговой, негромко сказал себе: «Ладно!» Ну, не пришли деньги сегодня, придут завтра… какая-то накладка… Бывает… Завтра все встанет на свои места.
И все равно нехорошее предчувствие давило Сергея.
И, как оказалось, не напрасно: на другой день он загрузил в вагон только тот чай, полученный за наличку. Безналичные, три миллиона кровных, вовсе не малые для Сергея деньги, все еще бродили где-то по банкам Москвы, не торопясь осесть на счетах фирмы с красивым названием «Русский чай».
Ну, вот где могли бродить его кровные деньги?
«Туда-сюда…» – невесело усмехнулся Сергей. Похоже, меня тоже все раздражает.
Подумав, отправился к брату.
Как ни странно, и тут пошла непруха: утром Левка уехал во Владимир.
Правда, на столе нашлась записка: «Жратва в холодильнике. Завтра позвоню».
Сергей хмуро сварил пельмени и достал из холодильника бутылку водки. Он уже открыл ее, когда перед ним опять предстала наглая и мрачная тень Виталика Тоцкого. Слыхал про «Русский чай»? Вот подожди, через полгода они подомнут под себя всех конкурентов. Видение оказалось столь отчетливым, что Сергей поставил водку обратно в холодильник.
К черту!
Не стоит пить и ста граммов.
Завтра я должен быть абсолютно свежим.
Он и проснулся свежим.
Светило Солнце, небо над Москвой очистилось от облаков.
При ясном свете вчерашние страхи показались Сергею полной чепухой. Конечно, деньги уже пришли в «Русский чай», просто вчера Юрий Ильич не нашел нужную платежку. Сейчас допью кофе и позвоню Юрию Ильичу, и все встанет на свои места.
Сергей позвонил.
Незнакомый женский голос ответил, что указанная сумма на счет фирмы «Русский чай» пока не поступала.
Сергей позвонил в МАП.
– Перевели ли мы деньги? – удивился Карпицкий. – Разумеется. Как ты и просил. Твои деньги обязательно должны быть в «Русском чае». Мы перевели их еще позавчера. Ты же знаешь, что проплаты внутри Москвы занимают часа три-четыре. Они там чего-то недоглядели. Позвони им еще раз.
Сергей позвонил.
Юрий Ильич оказался прав: на телефоне бухгалтерии «Русского чая» всегда кто-то дежурил. Отвечала женщина, отвечал незнакомый молодой голос. Однажды откликнулся сам Юрий Ильич. Нет, на счету «Русского чая» указанной суммы пока нет. Ну, конечно, нет. Он, Юрий Ильич, сам удивлен. Попробуйте разобраться с отправителем. Ах, Вы уже разобрались? Ну, тогда придется набраться терпения. Финансы такая область, что непременно требует терпения. В этой области случается всякое. Ах, у вас поезд через сутки? Ну, сутки это океан времени! Сейчас он скажет: выпейте стакан водки и спокойно нашивайте на трусы еще по одному накладному карману, подумал Сергей, но Юрий Ильич закончил вполне доброжелательно: “Я попрошу проверить платежки, позвоните нам через час».
Сергей позвонил.
Он позвонил через час.
И через полтора позвонил.
И позвонил через два, и через три часа.
Теперь он уже узнавал отвечающие ему голоса.
Женский, например, казался ему нетерпеливым. Видимо, он уже утомил неизвестную женщину. Она даже не делала попытки его узнать.
«Это „Русский чай“? – спрашивал Сергей. – Куда я попал?»
«А вы куда целились?»
Зато помощник главбуха Юрия Ильича оказался более терпимым.
Зато и более лаконичным.
«Русский чай»?»
«Да».
«Это говорит такой-то. Сергей Третьяков из Томска».
«Да».
«Меня интересует поступление денег на ваш счет».
«Да».
«Пожалуйста, проверьте платежки. Я тороплюсь. У меня вагон для товара заказан».
«Да, да».
«Вы проверили?»
«Да».
«Деньги на счету?»
«Нет».
«Вы уверены?»
«Да».
«Вы действительно уверены?»
«Вам поклясться?»
Наиболее доброжелательным и терпимым оставался сам главбух Юрий Ильич. Он узнавал Сергея по первому слову. Он не забывал интересоваться его делами, он много советовал хорошего. Например, советовал: «Отправляйте вагон с тем товаром, который получили. Если не можете больше ждать, непременно отправляйте. Потом мы поможем вам разобраться с товаром, который вы получите. Как только придут ваши деньги, мы с удовольствием вам поможем».
Несколько раз Сергей сам ездил на Беговую.
– Юрий Ильич, я не могу больше ждать.
– А мы можем?
Сергей отчаялся.
Он терял время, он терял деньги.
Часто бывая в «Русском чае», он познакомился и с другими такими же, как он, озабоченными бедолагами. Перечисленные ими в «Русский чай» деньги тоже где-то бродили по банкам столицы. И, следует признать, деньги куда более крупные, чем у Сергея. И бродили не трое суток, а уже неделю, а то и две. О странной беде, обрушившейся на них, эти озабоченные люди говорили крайне скупо и неохотно. Они здорово были сбиты с толку. Они ничем не напоминая разговорчивого Виталика Тоцкого, энергично бедствующего в гостинице «Академическая».
Что-то не складывалось.
Сергей начал подозревать, что ничто уже и не сложится.
Наверное, поэтому он позвонил уже не Юрию Ильичу, а директору «Русского чая» господину Фесуненко. В конце концов, решил он, фирмой управляет директор, а не главбух. Правда, неясно было, чем ему может помочь господин Фесуненко, если денег Сергея на счету фирмы нет, но, как ни странно, директор «Русского чая» от предложенной Сергеем встречи не отказался.
В три тридцать Сергей вошел в указанный ему кабинет.
Директор «Русского чая» оказался человеком молодым, нисколько не старше Сергея, но большим аккуратистом. Сергею приходилось встречать таких людей. Таким был его собственный отец, например. Работая в угольной шахте, отец принципиально не признавал темных рубашек, среди приятелей он выглядел настоящей белой вороной. Но господин Фесуненко, несомненно, превзошел всех, кого знал Сергей. На нем были замечательно аккуратный костюм-тройка, белоснежная рубашка, темный галстук. Круглая, коротко стриженая голова деловито поворачивалась то вправо, то влево, будто он проверял гибкость шеи. Чисто выбритый, прямой, действительно аккуратный, подтянутый, он и держался прямо, по-офицерски. Может, из бывших военных? – невольно отметил Сергей, с непонятной неприязнью прислушиваясь к скрипучему голосу.
– У нас в России вечно так, – скрипуче объяснил господин Фесуненко. – вечно бардак. вечно разруха. Третьего не дано. С самого начала бардак и разруха. У нас в России все надо менять. Все в корне, понимаете? От начала и до конца, не глядя на личности! Что может построить народ, национальными героями которого являются такие философы, как Бакунин, и такие люди, как Павка Корчагин? Помните, как долго корчагинцы возились с узкоколейкой?
– Этот народ много чего построил, – осторожно возразил Сергей. – не только ту узкоколейку. – Он никак не ожидал, что директор «Русского чая» будет тратить время на какую-то чепуху.
– Вот и построил, – все так же скучно проскрипел господин Фесуненко. – Построил такую систему, в которой деньги из одного столичного банка в другой идут неделями.
– А они пришли? – обрадовался Сергей.
Господин Фесуненко внимательно на него посмотрел.
Во взгляде его не было ничего, кроме равнодушной внимательности.
Он и Павку Корчагина приплел, наверное, только для того, чтобы до Сергея как можно яснее дошла конкретная ситуация.
– Я видел копии вашего платежного поручения и видел выписку из лицевого счета МАП, – скрипуче объяснил господин Фесуненко. – Все правильно, к предъявленным документам у нас нет никаких претензий. Но на счет «Русского чая» ваши деньги все еще не поступили.
Господин Фесуненко произнес все это скрипуче, но по-прежнему вежливо.
К вопросу о Павке Корчагине он больше не возвращался.
Наверное, он давал этим знать, что беседа закончена.
Но Сергей не собирался сдаваться.
– Я понимаю, что существует коммерческая тайна, – заявил он упрямо, – но позвольте мне самому просмотреть выписки с ваших счетов за последние четыре дня. Сами знаете, всякое бывает в делах. Я хочу убедиться, что деньги действительно не пришли.
Господин Фесуненко посмотрел на Сергея вежливо и положил руку на один из телефонов. Под рукой Фесуненко их стояло сразу четыре – три черных рядом, и один белый в стороне. Не просто белый, а под слоновую кость и с литым металлическим гербом Советского Союза в центре диска.
Сергея это удивило.
Что за черт? Не может же директор какой-то фирмы, не очень, кстати, известной, иметь прямой выход на правительство?
Ознакомительная версия.
