— Буду осторожен, — сказал Ричер. — Я всегда осторожен. Но я уйду от него, когда сочту нужным.
На это Патти Джозеф ничего не сказала.
— Мне хотелось бы встретиться с этим Бруэром, — попросил Ричер. — Если он коп, а не пустое место, то он поддерживает связи со следователями по этому делу и с агентами ФБР.
— Обычно он приходит сюда после того, как я ему звоню и докладываю обстановку.
— Вы говорили, что он не занимается этим делом.
— Он просто навещает меня после дежурства.
— Когда у него заканчивается дежурство? — спросил Ричер.
— В полночь. Не думайте, между нами нет ничего такого, — сказала Патти, словно прочитав мысли Ричера. — Он одинокий, я одинокая, только и всего.
Ричер промолчал.
— Поглядывайте на мое окно. Если Бруэр у меня, свет будет гореть. Если нет — не будет.
Выйдя на улицу, Ричер на всякий случай обогнул квартал по часовой стрелке. Стоял конец лета, вечер был дивный. Время — ровно без четверти десять. Из парка доносилась музыка, а в Бронксе или на стадионе Ши шел бейсбольный матч. Ричер вошел в вестибюль «Дакоты».
Портье позвонил наверх и пропустил его в лифт. Грегори ждал его в коридоре.
— Мы думали, вы нас бросили, — сказал он.
— Нет, выходил прогуляться, — ответил Ричер. — Были новости?
— Слишком рано.
Он провел Ричера в квартиру. Эдвард Лейн сидел в кресле перед телефоном. Место на диване рядом пустовало, подушка была примята. Тут только что сидел Грегори, догадался Ричер. Дальше сидел Бёрк. Затем Аддисон, Перес и Ковальски. Грум стоял лицом к двери, подпирая спиной стену и всем своим видом давая понять, что он при деле.
— Когда позвонят? — спросил Лейн.
Хороший вопрос, подумал Ричер. Или вы сами им позвоните? И дадите команду на уничтожение. Но Лейну он ответил:
— Не раньше восьми утра.
Лейн глянул на наручные часы:
— Через десять часов.
— Да, — сказал Ричер.
— Я все сделал, как было велено, — заметил Лейн.
Все промолчали.
Часа через полтора Лейн посмотрел на Ричера и сказал:
— Захотите поесть — на кухне найдется.
Есть Ричеру не хотелось, но хотелось убраться из гостиной. Словно все они собрались у смертного ложа.
— Спасибо, — сказал он и пошел на кухню.
На кухонном столе стояли немытые тарелки и открытые коробки с едой из китайского ресторанчика. К еде он не притронулся, уселся на табуретку и посмотрел направо. Дверь в кабинет была открыта.
Он прислушался. Никого. Вошел. Письменный стол, факс, телефоны, картотеки, полки.
Начал он с полок.
Телефонные книги, руководства по стрелковому оружию, однотомная история Аргентины и атлас мира. Имелась также вращающаяся картотека. На карточках были указаны фамилии, телефонные номера и коды ВП. Военной специальности. Ричер поискал под буквой «Г» Картера Грума. Не нашел. Затем под «Б» — Бёрка. И этого не было. Очевидно, тут хранились данные о кандидатах в команду Б. Некоторые карточки были помечены УВБ или ПБВ: «Убит в бою», «Пропал без вести».
Ричер пошевелил «мышку». Диалоговое окно запросило пароль. Ричер попробовал «Кейт». Доступ закрыт. Он попробовал 05ЛейнЭ — полковник Эдвард Лейн. Доступ закрыт. Он отказался от дальнейших попыток.
И перешел к картотекам.
Их было четыре, и каждая занимала два ящика. Без этикеток, незапертые. Он вытащил первый ящик. Две рейки, к ним подвешены шесть разделителей из тонкого желтого картона. В каждом файле по кипе бумаг. Финансовые документы.
Ричер задвинул ящик и вытащил другой — нижний слева. Такие же желтые разделители. Но между ними стояли разбухшие пластиковые футляры вроде тех, что вкладывают в бардачки новых автомобилей. Инструкции по эксплуатации, гарантийные сертификаты, техпаспорта. В одних футлярах лежали ключи «зажигание-двери», в других — ключи запасные и дистанционные электронные. Документы об оплате проезда.
Ричер задвинул ящик. Обернулся. В дверях стоял Бёрк и молча за ним наблюдал.
Наконец Бёрк нарушил молчание:
— Пойду прогуляюсь.
— Я с вами, — сказал Ричер.
Бёрк пожал плечами и вышел из кухни, Ричер следом за ним. Они молча спустились на лифте, вышли на улицу и направились на восток, в сторону Центрального парка. Ричер посмотрел на окно Патти Джозеф. Темное. Значит, она одна.
— Вот вы тогда задали вопрос, — произнес Бёрк.
— Какой?
— Кто знал, что миссис Лейн нравится «Блумингдейл»?
— Ну и что?
— Думаю, тут не обошлось без своих, — сказал Бёрк.
Черный как уголь, миниатюрный, он ростом и статью напоминал игрока второй базы из высшей лиги былых времен.
— Что случилось после гибели Энн?
— С похитителями? Не скажу.
— Они признались?
— Нет.
Впереди вырисовывались очертания парка — безлюдного, погруженного во мрак. Музыка уже не играла.
— Куда мы идем? — спросил Ричер.
— Не имеет значения. Просто мне захотелось поговорить.
— О наводчике из своих?
— Да.
— Кто же он, по-вашему?
— Не представляю, — сказал Бёрк и повернул на юг.
— Но кто получил наводку? — спросил Ричер. — Не кто навел, ответ на первый вопрос мне кажется много важнее. Еще мне кажется, что именно это вы мне и хотели сказать.
Бёрк не ответил и продолжал идти.
— Я думал, вы хотите поговорить, — сказал Ричер. — А говорить особенно не о чем. Вы чуть не силком вытащили меня на улицу, и вовсе не затем, чтобы я подышал свежим воздухом и размялся.
Бёрк хранил молчание.
— Хотите, чтоб я сыграл с вами в «двадцать вопросов»?
— Может, так было бы всего удобнее.
— По-вашему, все дело в деньгах?
— Нет, — ответил Бёрк. — В лучшем случае только полдела.
— Вторая половина — наказание?
— Верно.
— Кто-то хотел поквитаться с Лейном?
— Да. И не один.
— Двое?
— Да.
— За что поквитаться?
— Как может один человек поступить с другим так, что хуже уже не бывает?
— Смотря кто и с кем, — ответил Ричер.
— Точно. Мы кто такие?
Ричер подумал и сказал:
— Бойцы специальных подразделений.
— Точно. Чего мы никогда не делаем?
— Не бросаем убитых в бою.
Бёрк промолчал.
— А Лейн бросил. И не одно — два тела.
Бёрк остановился у северного изгиба площади Колумба.
— Что вы хотите сказать? — спросил Ричер. — Кто-то возник непонятно откуда, чтобы за них рассчитаться?
Бёрк не ответил. Ричер пристально на него посмотрел:
— Вы бросили парней живыми?
— Не я, — сказал Бёрк. — И не мы. Бросил Лейн.
— Хобарта и Найта, — сказал Ричер.
— Вы знаете их фамилии. Откуда? В тех картотеках о них нет ни слова. Как и в компьютере. Их стерли.
— Что с ними случилось?
— Их ранило — если верить Лейну. Они были на передовых наблюдательных пунктах, мы услышали перестрелку из стрелкового оружия. Лейн к ним пробрался, вернулся и сказал, что их тяжело ранили и они не могут передвигаться. Сказал, что нам их не вытащить — положим много людей. Приказал немедленно отходить. Мы их бросили.
— Что, по-вашему, с ними произошло?
— Мы решили, что их захватили. После чего, опять же решили мы, им оставалось жить полторы-две минуты.
— Почему вы после этого не ушли от Лейна?
— Я подчиняюсь приказам, а решают пусть офицеры. Так всегда было и будет. Таковы правила.
— Он знает, что они вернулись? Я о Лейне.
— Вы меня плохо слушали, — ответил Бёрк. — Никто не знает, вернулись они или нет. Никому не известно, живы ли они вообще. Я только строю догадки.
— Кто мог вступить с ними в контакт? Из ближнего окружения Лейна?
— Не знаю.
— Кто они были?
— Морпехи.
— Как Картер Грум?
— Ага. Как Картер Грум, — ответил Бёрк.
Ричер промолчал.
— Морпехи удавятся, а такого не сделают, — сказал Бёрк. — Ни за что не бросят своих.
— Тогда почему он не ушел от Лейна?
— По той же причине, что и я. «Приказ не обсуждать, но сразу исполнять»[1].
— На действительной службе, может, и так, — возразил Ричер, — но вовсе не обязательно в полудурочной частной лавочке.
— Выбирайте выражения, приятель. Я даю вам шанс зашибить миллион монет. Найдете Хобарта с Найтом — значит, найдете и Кейт с Джейд.
— Мне не нужно выбирать выражения, — сказал Ричер. — Раз вы до сих пор держитесь казарменных правил, то и я для вас до сих пор старший по званию. Могу говорить что хочу, а ваше дело — стоять, слушать и отдавать честь.
Бёрк развернулся и пошел назад. Ричер его нагнал и пошел рядом. Больше они не обменялись ни словом. Через десять минут они свернули на 72-ю улицу. Ричер поднял глаза. В окне у Патти Джозеф горел яркий свет.
— Вы возвращайтесь, а я еще пройдусь, — сказал Ричер.
