Статья о книге канадской исследовательницы, профессора русской истории Университета Торонто Линн Виолы «Крестьянский ГУЛАГ: мир сталинских спецпоселений» (М., 2010).
«Л. Виола приводит одно из множества свидетельств очевидцев — вологодского врача Лебедева: „Раскулаченных скопилось в Вологде множество… Их высылали далее, на север, в самые глухие необжитые и гибельные места, а временно расселяли в вологодских церквях… Там были построены нары, и людей битком набивали в церковные помещения. И вспыхнул тиф. Началось страшное… Вызывают меня тогда в губернское ГПУ, а начальник говорит мне: ‘Не ликвидируешь тиф — расстреляю‘. Я пошел к одной из церквей вместе с гэпэушниками. Стоит у церкви охрана, а за дверьми — стон и крик. Открыли двери. А там — ад. Больные, здоровые, мертвые… И живые кричат криком и тянут к нам руки: ‘Воды! Воды!‘ Много видел страшного в жизни, а такого не видел. И не выдержал, заплакал”». Особый сюжет в книге — голод 1932 — 1933 гг.
В этом же номере — помимо прочего — замечательный отчет корреспондента издания Ольги Лашковой о путешествии на Русский Север («Соловецкий крест»).
Сергей Уваров. Речь Президента Императорской Академии Наук, попечителя Санкт-Петербургского учебного округа, в торжественном собрании Главного педагогического института. — «Посев», 2013, № 1 (1624).
Знаменитое либеральное слово, произнесенное 22 марта 1818 года.
«Читатель, без сомнения, заметит: уваровские критерии истинного просвещения вопиюще „ неэффективны ”. При прагматичном подходе сегодняшних российских властей были бы свернуты все блестящие образовательные начинания позапрошлого века. При последовательном же применении этого подхода следовало бы просто закрыть основанные Уваровым, составившие гордость нашей науки российские университеты» — из редакционного вступления.
В этом же номере — интересная беседа с сотрудницей журнала «Знамя», ведущей рубрики «Ни дня без книги» Анной Кузнецовой . Любопытное «приподнятие занавеса» над стилем работы редакции. Ближе к концу номера — вопль Иннокентия Хлебникова («Ужас и боль продолжающейся Гражданской войны»), рассказавшего о единственной сохранившейся в России Братской могиле офицеров Белой армии — в Екатеринбурге. Могила в плачевном состоянии. «Посев» опубликовал даже домашний адрес краеведа.
Дмитрий Шеваров. Жизнь как встреча. — «Бюллетень Библиотеки „Дом А. Ф. Лосева”», 2012, выпуск 15.
«Поступив в университет, я на соседнем философском факультете обнаружил шкаф с дореволюционными изданиями и малотиражными философскими сборниками разных лет. Выносить их было нельзя, вот я сидел и читал: Фихте, Шопенгауэр, Фейербах… Конечно, я был сильно разочарован этими мудрецами. Они были какие-то чужие . А я искал родную истину, о существовании которой догадывался белыми июньскими ночами, и на меньшее, чем истина, не был согласен.
Это была, может, и не трагедия, но драма — чувствовать, что самое главное где-то рядом, а хватать пустой воздух. Ах, если бы мне тогда попалась хоть одна книжка Павла Флоренского, Евгения Трубецкого или Семена Франка… Но не попадались, были истреблены или хорошо упрятаны. Но спасибо тому заветному шкафу — однажды я там наткнулся на Лосева. Может, и к лучшему, что это была не „Диалектика мифа” (чтобы я в ней понял?), а более доступная слабому уму „Эстетика Возрождения”».
А. Ф. Лосев был, как мы помним — монахом Андроником.
Дмитрий Шеваров . «Чем бескорыстнее дар, тем жестче гонения…» — «РАН. Наука. Общество. Человек» (Вестник Уральского отделения РАН), 2012, № 3 (41).
Рецензия на книгу: Флоренский П. В. «…Пребывает вечно»: Письма П. В. Флоренского, Р. Н. Литвинова, Н. Я. Брянцева и А. Ф. Вангенгейма из Соловецкого лагеря особого назначения. Автор-составитель П. В. Флоренский. М., 2012.
«Это кажется чем-то непостижимым: подцензурные письма из концлагеря дышат не унынием, а любовью. Как же много света в этих весточках, написанных на краю света, у последней черты! Читая их, становится стыдно: отчего же мы, живя на воле и в комфорте, часто не способны дать нашим близким и толику того тепла и любви, которые слали Соловецкие узники своим родным?..»
Составитель Павел Крючков
