Ознакомительная версия.
7. Назовите общую площадь всех земель в США по состоянию на 2000 год (в квадратных милях).
8. Назовите число заключенных государственного и федерального уровня в США по состоянию на 2003 год.
9. Сколько детей родилось в США в 2003 году?
10. Сколько человек умерло в США в 2003 году?
Ответы: 1) 13 657; 2) 2 187 000; 3) 103; 4) 50; 5) 1 348 503; 6) 86 100 долларов; 7) 3 537 438; 8) 1 409 280; 9) 4 091 000; 10) 2 444 000.
Примечания к Главе 10
Глава 11
Мы уж лучше сами во всем разберемся
ЕСЛИ БЫ, ВЗРОСЛЕЯ и умнея, мы учились верно оценивать свои силы, было бы замечательно. К сожалению, это умение не всегда приходит с опытом. Один из лучших примеров, подтверждающих данный факт, показывает Ассоциация профессиональных игроков в гольф (Professional Golfers’ Association – PGA). В конце 1980-х ее сотрудники, не афишируя, протестировали способность игроков загонять мяч в лунку – это ключевой элемент игры, на него в гольфе приходится 43 процента всех ударов. PGA также собиралась выяснить, насколько часто лучшие гольфисты мира делают шестифутовые удары. При финансовой поддержке еженедельника Sports Illustrated Ассоциация отследила удары данного типа на всех пятнадцати турнирах, проводившихся во второй половине 1988 года. На каждом мероприятии персонал выбрал поле с гладкой и относительно ровной поверхностью, после чего в течение четырех дней турнира регистрировался каждый сделанный на нем удар.
Чему еще можно научиться на площадке для отработки ударов в гольфе
В целом PGA зарегистрировала 11 060 успешных ударов. (По статистическим причинам 2593 удара, сделанные с расстояния менее восемнадцати дюймов, в анализ не включались.) Из них 272 удара были шестифутовыми. И какой же процент из них принадлежал лучшим гольфистам мира?
Оказывается, чуть больше половины, точнее говоря, 54,8 процента[41]. В самом этом числе нет ничего удивительного. Американская ассоциация гольфа, руководящий орган в этом виде спорта в США, тоже отслеживала удары по лункам с конкретных расстояний на открытых турнирах 1963-го, 1964-го и 1988 годов, и результаты ее исследований в точности совпадают с выводами PGA.
Любопытной оказалась реакция профессионалов, игравших в турнирах PGA. Большинство из них были убеждены, что точным попаданием заканчиваются не менее 70 процентов шестифутовых ударов по лунке. Так, новичок профессионального турнира Билли Мэйфейер, в прошлом чемпион США по гольфу среди любителей и признанный мастер ударов данного типа, заявил, что шестифутовые в среднем успешны более чем в 80 процентах случаев, а его собственный средний показатель составляет 91−92 процента. Ответ ветерана гольфа Дэйва Барра оказался вполне типичным. Он сказал: «Если, ударяя с шести футов, вы попадаете в лунку по крайней мере в 85 процентах случаев, значит, вы ничего не зарабатываете». А когда ему сообщили, что на самом деле число попаданий в среднем составляет 54,8 процента, Барр ответил: «Быть того не может».
Такое поведение характерно для большинства людей; как мы уже убедились, мы все себя несколько переоцениваем. Но, если внимательно изучить «послужной список» многих так называемых профессионалов, окажется, что и их успехи далеко не всегда столь впечатляющи, как они утверждают. При рассмотрении некоторых конкретных задач, в частности связанных с субъективными оценками или прогнозами, их результаты зачастую бывают хуже, чем можно было бы подумать. Так, в рамках одного исследования группе психологов-клиницистов и их помощников раздали информацию об итогах обследования пациента с повреждением головного мозга и попросили поставить диагноз. Вердикты профессиональных психологов оказались ничуть не точнее и не лучше, чем диагнозы их помощников.
«Послужной список» многих так называемых профессионалов показывает, что их успехи не всегда столь велики, как им самим кажется.
Еще хуже дело обстоит у специалистов, на которых многие из нас полагаются при принятии решений по поводу важнейших финансовых вопросов, – с аналитиками по ценным бумагам. Когда ученые проанализировали способность этих профессионалов прогнозировать прибыль компаний, результаты их деятельности оказались не просто неудовлетворительными. Выяснилось, что они еще и ухудшаются с течением времени. В 1980 году финансовые аналитики ошиблись в 30 процентах прогнозов, в 1985-м – в 52 процентах, а в 1990-м – в 65 процентах[42]. А это уже заставляет задуматься об их профессиональной пригодности.
Не более позитивную картину выявили и исследования, в рамках которых прогнозы профессионалов сравнивали с прогнозами, сделанными с применением вероятностных моделей (то есть компьютерными программами). По словам Колина Камерера, профессора Калифорнийского технологического института, который занимался этим анализом, ученые провели около ста таких исследований. Вывод Камерера был однозначным: «Прогнозы экспертов оказывались более точными крайне редко». Исследования проводились в самых разных областях деятельности: прием в высшие учебные заведения, рецидивы преступлений, медицинская диагностика и многое другое. Иногда предсказания «опытных специалистов» бывали точнее прогнозов новичков, но обойти простые статистические модели им удавалось очень редко. Камерер отмечает: «Особенно удручает тот факт, что в большинстве клинических и медицинских областей оценки экспертов ненамного точнее оценок малоопытных новичков».
По логике вещей, такие выводы должны были заставить экспертов оценивать себя скромнее. Но нет! Например, один тест на способность профессиональных политологов предсказывать события в мире показал, что «прогнозы и специалистов, и неспециалистов были лишь немногим точнее догадок, сделанных наобум». Однако эти две группы действительно отличались друг от друга скромностью в оценках своих способностей. «Большинство экспертов считали свои прогнозы более точными, чем было на самом деле», – пришли к выводу исследователи, проводившие тест. Даже когда им предъявляли доказательства обратного, они старались «убедить самих себя в том, что в основном их предсказания верны».
Даже когда экспертам предъявляли доказательства обратного, они старались «убедить самих себя в том, что в основном их предсказания верны».
Практика, практика и еще раз практика
Учитывая все вышесказанное о результатах деятельности многих профессионалов, логично было бы спросить: а что же в действительности делает эксперта экспертом? Так и поступили американские военные – и обнаружили, что многих летчиков-асов ВВС США, по сути, можно назвать истинными мыслителями. Подобно гроссмейстерам и прочим профессионалам высокого класса, лучшие пилоты обладают способностью быстро оценивать влияние конкретных событий на пять-шесть ходов вперед. Иными словами, они умеют глубоко проникать в суть проблемы и оперативно ее решать. Но как им это удается?
Во многом за счет развития способности накапливать огромные запасы полезной информации, утверждает Андерс Эрикссон, профессор психологии из Флоридского университета. Эрикссон – специалист по экспертам. Более тридцати лет он изучает значение опыта в самых разных профессиях: официанты, шахматисты, пилоты самолетов, музыканты и др. Профессор обнаружил, что почти у всех экспертов, независимо от сферы деятельности, есть нечто общее. Большинство, так сказать, «исполнителей мирового класса» серьезно увлекались своим делом, когда им не было еще и шести лет. Кстати, врожденные способности, как физические, так и умственные, играют тут намного меньшую роль, чем принято считать. Например, тесты на уровень интеллекта не выявляют у людей, достигших определенных высот в своем деле, практически никаких отклонений от общепринятой нормы в области гуманитарных и естественных наук. Почти нет убедительных доказательств и в пользу того, что для достижения заметных успехов в спорте здоровому взрослому человеку необходимы какие-то врожденные качества.
Независимо от сферы деятельности, чтобы стать высококлассным специалистом, понадобится не менее десяти лет постоянных напряженных усилий.
А вот что действительно имеет значение – это практика. Эксперты практикуются, и практикуются очень много. Независимо от сферы деятельности, чтобы стать высококлассным специалистом, понадобится около десяти лет постоянных напряженных усилий. Среди профессиональных групп, изучаемых Эрикссоном и его коллегами, были скрипачи. Так вот, к двадцати годам каждый из категории «лучшие скрипачи молодого и среднего возраста» провел с инструментом в руках более десяти тысяч часов. Для сравнения скажу, что две другие группы менее успешных скрипачей той же возрастной категории посвящали этому занятию две с половиной и пять с половиной тысяч часов соответственно.
Огромная библиотека разума
Чтобы стать настоящим профессионалом, годится не любая практика. Опыт и знания – не одно и то же. По словам Эрикссона, просто постоянно повторяя одну и ту же задачу, вы не приближаетесь к улучшению результатов. Практика должна быть четко нацелена на развитие памяти в отношении того, что обеспечивает высокую производительность. При правильном подходе длительная, осознанная практика приводит к значительному расширению круга узкоспециализированных знаний, своего рода библиотеки разума, в сознании практикующегося человека. И это чрезвычайно важно, так как именно благодаря этой объемной библиотеке эксперт намного быстрее других распознает знакомые модели.
Ознакомительная версия.
