– Ну и почему павлиане отвергли завет?
– А вот потому, что в нем то, что ты привел – МЕСТЬ!
И мне вспомнились давно забытые стихи Симонова.
Человек склонился над водой,
И увидел вдруг, что он седой.
Человеку было двадцать лет.
У того ручья он дал обет
Беспощадно, яростно казнить
Тех убийц, что рвутся на восток.
Кто его посмеет обвинить,
Если будет он в бою жесток!
Влад опять все перевернул и поставил с ног на голову.
– Понимаешь, Вадим, месть – это удел сильных. Удел слабых – принимать любые насилия и обиды. И утешать себя тем, что он «выше мести».
– А прощение, Влад?
– Прощать надо. Близких. Своих. Если обидел тебя свой – прости ему. Объясни неправоту его и прости. Пока своими делами и словами не вывел он себя из числа своих – прости ему. Но чужакам – месть! Жестокая, беспредельная, ужасающая! Но адресная! Или частично адресная!
– Это как?
– Ну адресная – понятно. Тебе сделал зло чужак – отомсти чужаку. Частично адресная – отомсти тем, кто разделяет его взгляды, поступает так же (хоть и не с тобой), носит ту же военную форму. Является последователем тех же вождей. Частично адресная месть так же оправдана, как и адресная…
Мы поговорили с Владом еще с полчасика, потом он взглянул на часы и сказал, что ему пора.
– Меня не будет неделю – дней десять, – сказал Влад.
– Далеко?
– На родину, в степь.
– Отдыхать?
– Мстить.
– Вот как?
– Именно.
– А кому? И за что?
– Вадим, ты уверен, что тебе оно надо? Мы с тобой приятели, но ты мне не родственник, не названный брат и даже не друг, извини за резкость… А того, чего не знаешь – не сможешь сдать, верно?
– Наверное, ты прав, Влад…
– Программу «Время» смотри, – сказал Влад и ушел.
А я остался и думал.
Я вспомнил разговор с одним еврейским парнем в Израиле.
– Я плохо отношусь к немцам, – сказал он.
– Почему? – удивился я.
– Они убили шесть миллионов евреев.
– А те, кто родился после войны и не то, что не убил ни одного еврея, но даже в морду не дал ни одному?
– Они их дети!
– А как быть с детьми тех немцев, кто попал в концлагерь или под расстрел за то, что укрывали евреев?
– Таких было мало.
– Но они были! А немцы-антифашисты? А советские немцы на фронтах ВОВ? А восемь миллионов немцев в гитлеровских концлагерях? Друг, ты ошибаешься! Обрати свою ненависть на тех русских, шведов, германцев, чехов и прочих, кто надевает свастику и кричит «Хайль!».
Обрати свою ненависть на тех, кто написал напротив синагоги «Смерть жидам!»
Обрати свою ненависть на тех, кто пишет антисемитские книги. На Истархова, Климова, Ключника.
Обрати свою ненависть на тех, кто ее заслуживает.
Мой еврейский приятель задумался.
– Вадим, не могу сказать, что принял твою точку зрения, но я буду думать над твоими словами…
Еще Бисмарк когда-то чуть не «уничтожил» всех евреев. Отказавшись от притеснений.
Его слова: «У нас не будет евреев! У нас будут германцы, которые по воскресеньям ходят в кирху, и германцы, которые по субботам ходят в синагогу!» И евреи едва не растворились в Германии…
Евреи служили в вермахте.
Евреи занимали посты в госслужбе.
Евреи получали титулы.
Евреи двигали вперед немецкую науку.
Евреи изобретали новые механизмы.
Но это были уже не евреи!
Это были германцы иудейского вероисповедания и еврейского происхождения.
Но пришел Маньяк со своей шайкой негодяев и все испортил!
И написано было кровью на стене тюремной камеры: «ЕВРЕИ, МЕСТЬ!»
И евреи мстили.
Моссад и по сей день отлавливает убийц евреев и их пособников.
И в этом их сила.
Я удивляюсь, почему бы Дзюдоисту не дать команду шлепнуть Математика.
Подумаешь, Лондон! Зато все его враги будут знать, что на него нападать НЕЛЬЗЯ!
Я удивляюсь, почему не вырезали всех погромщиков Кондопоги и лагеря «Дон»?
Я удивляюсь. Неужели так ослабла сила духа?
Какая-то мразь наводит клевету на звезду эстрады, мультимиллионера.
Какой бы там он ни был, но неужели ему некого попросить помножить ее на ноль? Или посадить за что-нибудь, типа торговли чем-нибудь неподобающим…
Во время недавних событий в Москве и Питере многие ублюдки засветили свои лица…
Отомстят ли им?
Недовольные бьют несчастных мигрантов, которые берутся за самую тяжелую работу, лишь бы отправить домой деньги.
Недовольны миграционной политикой – есть Глава УФМС. Придите к нему и выразите свое недовольство. Он виновен!
Когда враги цивилизации взрываются на станциях метро – кому и за что они мстят? Тем несчастным, которые едут на свой рабский труд и несут на себе гнет?
Месть должна быть адресной.
Почему еще жив меченый ублюдок? Почему не ответил за свои деяния, плюралист недоделанный, демократ перестроечный?
Неужели некому отомстить?
Но нет!
Людишкам удобнее терпеть.
Врать себе.
Главное – не принимать решения, не выполнять его.
А ОТСУТСТВИЕ МЕСТИ ПОРОЖДАЕТ МЕРЗОСТЬ БЕЗНАКАЗАННОСТИ!
МЕСТЬ!
ДА ЖИВЕТ В ЭТОМ МИРЕ БЛАГОРОДНАЯ АДРЕСНАЯ МЕСТЬ!
Виновен – ответь!
Месть – это наказание.
Мстящий присваивает себе право судить, определять степень вины, выносить приговор и приводить его в исполнение.
Минуя все государственные и религиозные институты…
Но отвратителен тот, кто мстит не по адресу.
Кто карает невиновных!
Да будет он наказан самой жестокой карой!
Да ЖИВЕТ В ЭТОМ МИРЕ МЕСТЬ!!!
Влад умел подчиняться.
Влад умел подчиняться дисциплине.
Влад умел подчиняться Закону.
Влад умел подчиняться субординации.
Но Влад совершенно не умел подчиняться персонам.
Если Персона ценил Влада, тактично руководил им, ставил задачи и спрашивал исполнение, Влад подчинялся приказам. Но, столкнувшись с неуважительным отношением, с неприятием своей уникальности, Влад раздражался и не признавал такое руководство…
Так было всегда.
Всегда, когда у Влада было начальство, у Влада не складывались с ним отношения. Даже если поначалу все было супер.
Влад никогда не позволял держать себя за говно. А это общая беда начальства в России – считать своих подчиненных за говно.
Влад никогда ни за что не держался. Влада всегда поражали люди, придающие большое значение игрушкам – звездочкам, медалькам, звучным должностям. Пожалуй, из всех игрушек Влад ценил только оружие. И то не фабрично-заводское, пусть даже и очень дорогое, а только эксклюзивное. Единственное в своем роде. Типа атагийского ножа, выкованного из трака гусеницы подбитого российского танка.
Сам Влад не придавал значения вещам, столь важным для человечков, – никакого…
Влад всегда был уверен в том, что он отмажется в случае неприятностей. Потому мог позволить себе иметь гордость, честь и достоинство. То, чего не могли себе позволить большинство «цивилизованных» людишей.
Влад не понимал, как можно быть подавленным чем-либо – авторитетом, силой, жестокостью. Для Влада чужой авторитет, сила, статус персоны были скорее факторами, воспринимаемыми со знаком плюс или минус.
Когда-то, в самом начале девяностых, Влад работал на одного важного персонажа. Был кем-то вроде сотрудника для спецпоручений. Однажды Персона, будучи сильно не в духе, посмел повысить голос на Влада. Влад внимательно посмотрел на Персону и сказал: «Еще раз повысишь на меня голос – башку отстрелю». После этого положил на стол удостоверение помощника Персоны, ствол, разрешение на ствол. И со словами: «Ты сегодня много потерял», – вышел вон.
Влад ехал домой и думал: «Вот дела! Я сегодня потерял работу, которая давала все – деньги, статус, неприкосновенность, сознание принадлежности к элите. А почему мне все это пофигу?»
Влад приехал домой, улегся на кровать, взял Коран в переводе Крачковского и стал читать. Ясные, чистые, жесткие строки в сухом академическом переводе всегда приводили Влада в возвышенное вдохновенное настроение.
И вдруг раздался звонок в дверь. Влад открыл. За дверью стоял Персона с двумя телохранителями. Он протянул Владу корку, ствол и лицензию.
– Если б у меня в команде был еще один такой, как ты, я бы тебя с твоим характером поганым нах послал!
Когда впоследствии Влад все же ушел от Персоны, без Влада Персону сожрали другие персоны…
Влад всегда вспоминал песню Высоцкого «Иноходец».
Я согласен бегать в табуне,
Но не под седлом и без узды!
Влад всегда вспоминал классика: «СЛУЖИТЬ БЫ РАД, ПРИСЛУЖИВАТЬСЯ ТОШНО!».
В разумно устроенном обществе Влад, возможно, служил бы ему. Тренировал бы воинов, возможно, сам ходил бы на операции.
Но в условиях, где
■ задача армии – красить газоны и строить генеральские дачи,
■ задача милиции – шакалить и отжимать имущество,
■ задача чиновников – прессовать людишек,
■ задачи конторы – вообще полный мрак,
отношения подчиненных с начальством были отвратительны Владу.
