Ознакомительная версия.
Для растопки печки моряки использовали подшивку газеты «Красная звезда», найденную в рубке. В одной из газет Асхат Зиганшин случайно наткнулся на сообщение ТАСС. В нём говорилось:
«На основе достигнутых в Советском Союзе успехов по освоению космического пространства с помощью баллистических ракет, в соответствии с планами научно-исследовательских работ советскими учёными и конструкторами ведутся работы по созданию более мощных ракет для запуска тяжёлых спутников Земли… В течение ближайших месяцев 1960 года будут произведены запуски этой ракеты без последней ступени в центральную часть Тихого океана… Падение предпоследней ступени ракеты ожидается в районе, ограниченном координатами:
Широта — Долгота
9 гр. 06 мин. сев. — 170 гр. 47 мин. зап.
10 гр. 22 мин. сев. — 168 гр. 22 мин. зап.
6 гр. 16 мин. сев. — 166 гр. 16 мин. зап.
5 гр. 03 мин. сев. — 168 гр. 40 мин. зап.
Первые пуски ракет состоятся ориентировочно с 15 января по 15 февраля 1960 года… Правительство СССР просит зарубежные страны дать указания капитанам кораблей и командирам самолётов не заходить в указанные районы».
Прочитав это сообщение, Асхат Зиганшин понял — их несёт в район, куда должна упасть ступень баллистической ракеты. На самом деле испытуемая ракета должна была нести на своём борту не тяжёлые спутники Земли, а доставлять боеголовки. Это была та самая «кузькина мать», которую Никита Хрущёв обещал показать Америке. Но для четвёрки моряков было, в общем-то, всё равно, для чего именно испытывается ракета. Главное, что в течение месяца в районе испытаний не появится ни одно судно, которое могло бы им помочь.
Около 22 часов 17 января Т-36 вынесло в открытый океан. Шторм хоть и не прекратился, но стал немного ослабевать. Именно тогда моряки впервые подумали о еде. Они подсчитали запасы еды. Всё, что у них было, — буханка хлеба, банка консервов, немного крупы и три ведра картошки. Эта картошка во время шторма рассыпалась по машинному отделению и пропиталась соляркой. Не лучше было и с пресной водой. Пили моряки ржавую жижу, слитую из системы охлаждения двигателя.
В первый день они съели хлеб. Потом сварили картошку «в мундире», но есть не стали — от впитавшейся солярки запах и вкус были просто невыносимыми. Кто-то предложил выбросить картошку за борт, но Асхат Зиганшин сказал: «Пусть полежит». Тогда они ещё не знали, что эта пропахшая соляркой картошка спасёт им жизнь. Так же как и случайно обнаруженная в газете заметка об испытаниях ракеты.
Когда Асхат Зиганшин прочитал товарищам сообщение в «Красной звезде», сначала его не поняли. «Зачем командир читает нам это? — подумали рядовые. — Может быть, он уже начал потихоньку сходить с ума?». Но потом и до них дошло — когда их найдут, неизвестно. И тогда моряки стали экономить свои скудные запасы. Они ещё не знали, сколько дней им придётся питаться картошкой, сваренной в ржавой воде…
День, другой, третий, неделя, вторая, третья, месяц… Т-36 по-прежнему дрейфовала на просторах Тихого океана, и по-прежнему на горизонте не было ни единого судна, а в небе не слышно было гула самолёта. И всё так же экипаж Т-36 боролся за жизнь — свою и своего корабля. Они всё делали вместе и ни разу никто не позволил себе втайне от товарищей взять хотя бы один лишний грамм еды или выпить лишний глоток воды.
Последнюю картофелину съели 24 февраля. Дальше морякам пришлось есть кожаные ремни. Кусочки нарезали как вермишель и варили. Когда ремни закончились, вспомнили, что есть ещё кирзовые сапоги. Кожаную часть сапог варили в океанской воде, гуталин выплавляли, а оставшуюся кожу жарили на печке-буржуйке, используя вместо масла тавот.
2 марта, на 44-й день дрейфа, моряки впервые заметили на горизонте судно. Для такого случая экипаж заранее приготовил на палубе факелы, пропитанные маслом и белые простыни. Видимость была хорошая, однако их не заметили. И всё-таки это судно дало надежду — значит, Т-36 находилась в районе, где судоходство разрешено, и вскоре может появиться другой корабль. 6 марта мимо баржи прошли целых два судна. Обессилевшие моряки отчаянно махали тряпками, зажигали факелы, но всё безрезультатно. На тот момент у них оставались остатки кожи от сапога и чайник ржавой воды. Неужели их так и не спасут…
В 16 часов 7 марта 1960 года с палубы американского авианосца «Кирсадж», шедшего из Японии в Сан-Франциско, поднялся вертолёт. Спустя несколько минут пилот доложил капитану Роберту Тансену: «Обнаружил неуправляемое судно, судя по признакам, терпящее бедствие. На судне четыре человека в советской военной форме». Тансен связался с базой и, получив разрешение, направил корабль в район, указанный пилотом вертолёта. Вскоре огромный авианосец подошёл к Т-36. С палубы поднялся вертолёт, оснащённый специальным устройством для спасения терпящих бедствие людей.
Это было спасение. Однако экипаж Т-36 не спешил им воспользоваться. Перед ними был американский военный корабль. А значит, перед ними был враг. Холодная война в самом разгаре, отношения между СССР и США были очень напряжёнными. Четверо молодых солдат были воинами Советской Армии, они давали присягу и боялись её нарушить.
После некоторых раздумий Асхат Зиганшин сказал: «Мы попросим у американцев продуктов, воды и топлива, а дальше пойдём своим ходом». Тогда они ещё не догадывались, что течение отнесло их более чем на 2000 километров от острова Итуруп. С помощью потомков украинских эмигрантов, которые были в составе экипажа «Кирсаджа», капитану удалось уговорить Зиганшина оставить баржу и следовать в Сан-Франциско.
Впервые за 49 дней они смогли нормально поесть. Когда им дали воду, Асхат Зиганшин стал передавать кружку по кругу. «Зачем? — удивились американцы. — Пейте, воды у нас много». Но моряки настолько привыкли всё делить поровну, что уже не могли поступать иначе.
Они были крайне истощены, даже побриться не могли сами. Но к счастью, под наблюдением американских врачей моряки быстро поправлялись. Через неделю после спасения, когда Зиганшин, Поплавский, Федотов и Крючковский чувствовали себя нормально, на борту «Кирсаджа» была организована пресс-конференция. На авианосец на вертолётах были доставлены журналисты американских и европейских изданий (советских журналистов на пресс-конференцию не допустили). А перед началом пресс-конференции экипажу Т-36 передали официальное предложение американского правительства предоставить всем четверым политическое убежище в США. Однако Асхат Зиганшин в ответ заявил: «Нет, мы хотим домой, возвращаться мы не боимся». Именно эти слова, твёрдое желание вернуться в СССР сделали их героями на родине.
Предположим, что дрейфующую в океане Т-36 обнаружило бы советское судно. И тогда, если бы даже экипаж остался в живых, их бы ждали крупные неприятности и обвинения в дезертирстве, в попытке сбежать за границу. Не случайно ведь КГБ в домах, где до призыва жили моряки, провёл обыски, а родственников допросили. И только после того как спасённая четвёрка моряков вернулась на родину героями, руководство КГБ принесло им и родственникам извинения…
На пресс-конференции вопросы сыпались один за другим. «Что было самым трудным за эти дни? Как вы не подрались и не выкинули друг друга за борт? Как вам удалось не сойти с ума?». И наконец: «Как вы не съели друг друга?». Такие вопросы задавались не случайно. Когда экипаж Т-36 возвращался в СССР, один британский моряк рассказал им, что тоже оказался когда-то в подобной ситуации. Английский корабль потерял управление, радиостанция сломалась, пищи и воды было не много. И уже на второй день обезумевшие люди подрались из-за куска хлеба, при этом погибло три человека. А четыре советских молодых бойца 49 дней дрейфовали в открытом океане, и при этом ни у кого не возникло даже мысли забрать лишний кусок пищи у товарища. Так что на все подобные вопросы ребята отвечали: «Мы люди советские, а у нас человек человеку друг, товарищ и брат».
Спустя несколько дней авианосец «Кирсадж» прибыл в Сан-Франциско. Четвёрку моряков встречали в советском консульстве. Встреча была торжественной. Морякам зачитали приветственную телеграмму Никиты Хрущёва, в которой он благодарил их «за яркое проявление мужества и силы духа советских людей в борьбе с силами стихии». Однако советские граждане ещё долго не знали о том, что случилось в Тихом океане, и о спасении американцами советских моряков. Только небольшая заметка в «Правде» рассказала об одиссее экипажа Т-36.
Между тем в Америке четверо моряков были героями № 1. Все радиостанции Сан-Франциско говорили о них. Не осталось в стороне и телевидение. Мэр Сан-Франциско вручил четверым морякам символический ключ от города. Раньше из советских граждан такой чести удостаивались знаменитая балерина Галина Уланова и генсек Никита Хрущёв. Госсекретарь Ричард Никсон, до того занимавший достаточно жёсткую позицию по отношению к СССР, заявил, что «потепление в отношениях двух супердержав получило новый импульс».
Ознакомительная версия.
