Ознакомительная версия.
Главное здесь — ощутить вкус своей свободы, полёт мысли и воображения, радость вольного выбора направления.
Эссе имеет право состоять из одной фразы или вырасти в большую книгу. Размер нужен такой, чтобы суметь высказаться.
Возможные виды эссе
Какими бывают эссе? Попробуем обрисовать характер некоторых его разновидностей. Не для того, чтобы разложить по полочкам все варианты — их слишком много, и они зависят прежде всего от побуждений автора. Но чтобы пунктиром обозначить разнообразие, а вместе с тем и своеобразие жанра.
• Эссе-размышление. Саму мысль нельзя записать. Другое дело — дать ей, развиваясь, вписаться в слова. Результатом такого взаимодействия мысли и слов становится эссе-размышление. Оно не нуждается в сюжете, но нуждается в стиле, в выразительной фразе, в образе.
• Эссе-зарисовка. Это картинка, а значит, прежде всего образ или череда образов. Внешние образы углубляются, уходят внутрь.
Метафоры внутренних переживаний стремятся к материализации. Лучшее, что можно сделать в таком эссе, — соединить изображение с метафорой, превратить картинку в символ переживания или переживание в смысл картинки.
• Эссе-рассказ. Здесь используется сюжет, но не он становится каркасом произведения, а связанное с ним осмысление, личное переживание. Поэтому центральным участником оказывается чаще всего автор, а основой повествования — то, как он воспринял описанный здесь случай.
• Эссе-свидетельство. В нём тоже может быть своя фабула. Впрочем, она обычно уходит в тень, уступая главное место смыслу — той истине, которую судьба приоткрывает автору. Это не история О чём-нибудь, а история РАДИ какого-то понимания.
• Эссе-провокация. Игра с читателем, задача которой — растормошить его, побудить к самостоятельному обдумыванию и переживанию проблемы. Автор идёт к своим выводам, но не доходит до них, уступая дорогу читателю (и даже не знает иногда, в какую сторону тот сделает последний шаг).
• Эссе-этюд. Развитие темы, сосредоточенной в себе. Темы с вариациями, с разнообразием подходов. Темы-ключа, которая открывает дверь в иное пространство, но остаётся у порога. Нам важно найти, обозначить возможный путь для последующих путешествий.
• Эссе-медитация. Самый непредсказуемый для автора вид эссе. Входишь в созерцание интересного тебе явления — а дальше следуешь этому созерцанию, фиксируя его словами. Откуда знать, к чему оно приведёт?
• Эссе-очерк. Здесь важную роль играет использование фактуры, детализации внешних обстоятельств. Из фактических подробностей можно сплести замысловатый узор, переходящий в картину понимания, интерпретации описанного.
• Эссе-отступление. Оно может входить в большое произведение. Отделившись от главной темы, оно перекликается с ней, выстраивая контрапунктом дополнительную мысль. Но можно написать и самостоятельное эссе-отступление — ответвляющееся от основной темы жизни и творчества.
• Эссе-исследование. Звучит фундаментально, но это не призыв к научному анализу, а возвращение к исходному значению слова «исследование». Присмотреться к явлению, исходя из оставленных им следов. Многое невозможно рассмотреть в упор, зачастую оно невидимо и неуловимо. Написать о неизвестном по намёкам, о таинственном — по приметам, о чудесном — по вере. Эссе как раз подходит для этого.
• Эссе-прогноз. Заглянуть в будущее — или, может быть, оттуда глянуть на сегодняшний день. Разумеется, я имею в виду не научный прогноз. Предположение, предостережение, надежда... Может быть, даже пророчество, если автор окажется готов к такой духовной нагрузке...
• Эссе-расширение. Взяв в качестве отправного пункта определённую фразу, можно расширить её, рассмотреть со всех сторон содержащуюся в ней мысль (или даже многообразие мыслей). С точки зрения перетекания жанров друг в друга интересно написать эссе, исходя из афоризма-определения.
Школа свободы
Перечисление видов — это всего лишь эссе о разнообразии эссе. О тех измерениях свободы (о некоторых из них), которые свойственны этому жанру.
В том, что эссе подразумевает полную писательскую свободу, — его пьянящая особенность. Но в этом кроется не только облегчение для автора, но и определённые сложности. Ведь писать свободно не означает писать как попало. Жанры строгие, ограниченные не только стесняют сочинителя. Они помогают ему, как ремни и корсеты помогают держать осанку. Принимая их требования, мы тем самым получаем инструкции о том, что должны делать. Чем свободнее жанр, тем в большей степени все решения зависят от самого автора. Научиться быть свободным труднее, чем научиться выполнять правила.
Можно сказать, что эссе — это искусство нарушения всяческих литературных канонов. Если мы оглянемся на наши трёхбуквенные законы, то заметим, что хотя бы одна из букв непременно начинает прихрамывать на эссе.
Вместе с тем эссе — лучшая школа прозы для писателя. Оставив в стороне сюжет, персонажей, диалоги, мы можем сосредоточить внимание на мысли, на метафорах и образах, на стиле как таковом.
Для того чтобы написать эссе, достаточно отыскать три главные составляющие.
Первая — это ТЕМА. То, о чём мы пишем. Событие, человек, явление, предмет, переживание...
Вторая — МЫСЛЬ. То, что мы об этом пишем. Мысль-рассуждение, мысль-образ, мысль-метафора...
Третья — ИНТОНАЦИЯ. То, как мы об этом пишем. Замысловато, трогательно, иронично, взволнованно, декоративно...
Но может быть, достаточно только двух составляющих? Или даже одной?.. Каждый может попробовать.
Для себя или для читателя?
Два оттенка перевода с французского слова «эссе» — «попытка» и «опыт» — символично отражают две возможные тональности жанра. Эссе как попытка акцентирует предварительность трактовки темы, пробный подход. Эссе как опыт подчёркивает сосредоточенность на пережитом лично, на свидетельстве о своём.
Но и в том и в другом случае эссе — очень личностный жанр. Это собственное месторождение мыслей. Собственное — и вместе с тем предлагаемое читателю. Прямое послание ему. Открытость и в ка-ком-то смысле незащищённость автора являются прямым следствием этих жанровых свойств.
Эссе недостаточно ценится читающим обществом. Как правило, внимание к нему проявляют тогда, когда работает магия известного писательского имени. Однако для самого автора, для становления творческой личности это крайне важный жанр.
Что же касается читателя, про него нельзя забывать. Писать только для самого себя — это принижает служение Слову. Письменная речь, как и устная, обращена к другим людям. А если мы рассчитываем на внимание другого, стоит учиться привлекать это внимание, удерживать и оправдывать его. Учиться размышлять и воображать письменно. Учиться образной речи. Учиться оживлять каждую фразу своим интересом, передавать его читателю. Учиться быть искренним, знающим, чувствующим вкус слова. Учиться искусству свободного полёта.
Примеры прозы приводить труднее, чем примеры афоризмов-определений: всё-таки это произведения другого объёма. Совсем без примеров тоже плохо. Приведу одно небольшое эссе, а дальше — ищите примеры сами, начиная с классики: Монтень! Бэкон! Лаб-рюйер! Паскаль! Шамфор! Лихтенберг! Честертон!..
Изречённая мысль
«Мысль изречённая есть ложь». Тютчевское откровение стало расхожей аксиомой.
Но попробуем приглядеться к мысли до её изречения. Не удастся. Неуловимая, туманная, недодуманная, она обманчивее во сто крат. Она вроде бы есть, но её ещё нет. С неё взятки гладки и спрос невелик.
Словесное выражение мысли отважно. С ним можно сразиться, его можно уничтожить - и оно готово к этому риску. В этой готовности к бою, в этом выходе в открытое поле общения - правота любой фразы, даже самой косноязычной, даже самой ошибочной, даже самой странной.
Неизречённая мысль очаровательна, пикантна, загадочна. Это нечто многообещающее, но всегда готовое ускользнуть в недосягаемые лабиринты подсознания или просто раствориться в ноосфере.
«Мысль изречённая есть ложь». Что за строка! Она соблазнительна и вместе с тем точна. Она содержит в себе и яд и противоядие. Ведь сама она тоже - изречённая мысль.
Сказка: самый чудесный жанр
Сказка — это такой жанр, которому предопределено перемещаться из века в век и даже из тысячелетия в тысячелетие.
Марк Розовский, современный автор
Неприятие сказочного жанра встречается и у людей сурово-материалистичных («да ну, всё это бабушкины сказки!»), и у тех, кто полон самого что ни на есть идеалистического духа («ну зачем всякие волшебные выдумки истинно верующему человеку?»). Но, несмотря на это, сказка живёт и здравствует. И не только дети рады ей, но и совершенно полноценные взрослые. Значит, что-то необходимое есть в этом жанре, раз ни с какой стороны его не упразднить.
Ознакомительная версия.
