Но кроме насильственного просмотра фильма вам еще предложат отгадать квизы, то есть загадки в виде нескольких объединенных одной темой вопросов, которые они так безумно любят в Японии. А когда полуживые пассажиры молчат и уже никак не реагируют на вопросы, им поставят караоке.
Если в автобусе едут корейцы, китайцы или японцы, то вам предстоит выслушать десяток-другой идентичных по смыслу, мелодии и набору слов заунывно-страдальческих женских песен о любви, например о том, как бедная Юкико любит своего Итиро и как глубоко она страдает. О том, как светит луна за окном, а тяжелые слезы катятся по ее щекам, обжигая душу одиночеством. Разница лишь в том, что в первой песни она страдала летом, во второй — весной, в третьей — при дожде, в четвертой — в сезон цветения хризантем и так далее… Ну как, вам все еще хочется поехать на автобусе с группой на экскурсию?
Хорошо, допустим, вы приехали. Вас толпой выведут из автобуса, и, подняв над головой яркий флажок, экскурсовод поведет вас строем до места, где уже ждет группу ее коллега. Теперь вы в надежных руках. Он вам все объяснит, вы обязательно сфотографируетесь там, где до вас уже снялись на камеру миллионы таких же, как вы, туристов. Что? Вам вдруг захотелось погулять самостоятельно и осмотреться вокруг? К сожалению, время вышло, надо ехать дальше. Вы садитесь в автобус и…
Пока я стояла и ждала поезда на станции Тоцука, допивая свой кофе и дожевывая бутерброд, надумало вставать солнце. Огромный красный шар медленно выкатился из-за крыш одноэтажных домиков… Вдруг с реки поднялся на крыло журавль, и его силуэт в какой-то момент оказался посередине этого красного шара. Затем, плавно взмахивая крыльями, он быстро полетел вдоль реки и скрылся из виду… На табло высветилась информация о прибытии моего поезда.
Поезд быстро бежал мимо мандариновых плантаций, то ныряя в проложенные сквозь горы долгие темные тоннели, то выныривая к залитому солнечным светом морю. Это была та самая дорога Токай-до, станции которой когда-то давным-давно рисовал Хокусай… Однако с тех пор и пейзажи изменились, и сама дорога. Я ехала в Атами, это название состоит из двух иероглифов — теплый и море, в парк Байэн, где уже расцвели сливовые деревья…
Парк был посажен в последний год войны… В этом году проводится уже шестидесятый юбилей праздника цветения слив. Как всегда, в парке много народу. Люди с фотоаппаратами, направив объективы на ветки слив, усеянные нежными розовыми цветками, ждут появления маленьких желтых птичек. Те прилетают, громко поют и склевывают с цветов пыльцу, а японцы отщелкивают свои кадры в режиме репортажной съемки.
Облака сегодня бегут удивительно быстро, появляясь из-за одной горы, они пролетают над головой вместе с лепестками цветов и в мгновение ока скрываются за другой горой…
Мандарины давно поспели, и японцы, расположившись на освещенных солнцем скамеечках, едят их сладкие плоды. Я сегодня по случайному совпадению тоже принесла с собой мандарины, поскольку утром не обнаружила в своем холодильнике ничего другого. Ветер быстро уносит за гору сладко-дымный запах сигарет и мандаринов.
Из динамиков несется музыка, что-то национальное — игра на кото и спокойно-надрывные японские песни. Странное сочетание «спокойно-надрывные», но по-другому и не скажешь. Конечно, о любви поет японка, и, судя по страданию в голосе, о несчастной любви. Надо же, как японцы любят песни о катящихся по щекам слезах.
В какие-то моменты ветер более рьяно набрасывается на сливовые деревья, и тут же лепестки белых, розовых и алых цветов срываются с веток и смешиваются в сплошную розовую массу…
Город Атами известен своими горячими источниками. Проходя по его маленьким, петляющим по холмам улочкам, вы увидите тут и там вырывающиеся из-под земли клубы пара с запахом сероводорода. И еще тут открывается красивый вид на море….
Кроме того, здесь растут какие-то гигантские пальмы и огромные кактусы, не знаю, посажены ли они людьми или это часть натуральной флоры, поскольку эти растения виднелись и вдоль самой железной дороги, где поблизости нет жилых строений.
Красивое и очень спокойное место Атами. Спокойствие его проникает глубоко в душу, а у здешнего морского ветра достаточно сил, чтобы унести прочь самые мрачные мысли, у цветущих сливовых деревьев достаточно красоты, чтобы затмить любые неприглядности нашей жизни, а горячие источники достаточно горячи, чтобы согреть наши замерзшие сердца.
Это совершенно особое место. Здесь зарождалась японская культура… Построенный по примеру китайской столицы, Киото очень прост в смысле ориентации в пространстве. Прямые улицы не петляют, а идут прямыми линиями. Каждый день в Киото стекаются толпы туристов. И не зря. Здесь есть на что посмотреть. В этом городе присутствует какая-то чисто японская атмосфера. Среди мест must go, то есть обязательных для посещения, конечно же первенствует знаменитый сад камней с прилегающими территориями Рёандзи. Мастер дзен явно знал какие-то секреты, задумывая его. Я плохо разбираюсь в учении дзен, но, когда я села и стала смотреть на «расчесанный» граблями песочек вокруг камней, меня переполнило удивительное спокойствие. Чудеса!
В двадцати минутах ходьбы от Рёандзи находится не менее знаменитый Кинкакудзи — Золотой храм, от слова кин — золото, чью красоту безжалостно уничтожил огнем монах в романе Юкио Мисимы. Храм покрыт позолотой и смотрится очень странно по сравнению с остальными японскими строениями и храмами, как-то празднично.
Может, поэтому он так и знаменит? Это буддийский храм секты Дзэн.
Гинкакудзи — Серебряный храм, от слова гин — серебро, в отличие от Золотого вовсе не серебряный. Построенный в XV веке, он так и не был покрыт серебряной фольгой: не успели строители — и служил буддистским храмом все той же секты Дзен на вилле Асикага Ёсимасы. Оба храма гармонично сочетаются с расположенными рядом зданиями и садами. В случае с Золотым храмом это пруд с японским садом, а у Серебряного храма возвышается имитация горы с песком, «расчесанным» таким образом, что создается ощущение чередования белых волн и песка.
Следующее место Киёмидзудера — Храм чистой воды. Это место стоит того, чтобы взобраться на склон. Во-первых, храмовый комплекс действительно красив, особенно в период цветения сакуры и осенью, в пору красных кленовых листьев момидзи. Сам храм Киёмидзу стоит на крутом, отвесном склоне, его передняя часть опирается на многочисленные деревянные сваи, отчего складывается впечатление, будто храм завис над пропастью. Что еще интересного стоит здесь посмотреть? Отсюда виден Киото — это раз; вдоль дороги, ведущей вверх по склону к храму, полно лавок с прекрасной местной керамикой, японскими сладостями и сувенирами — это два; по пути можно встретить гейш — три. Мелькнут в проулке и исчезнут… Если их пытаются остановить иностранцы, чтобы сфотографироваться вместе, они, смеясь, с акцентом говорят: «О, busy busy», то есть заняты, и уплывают куда-то, ступая мелкими шажками.
Этот район называется Гион. Знаменитое место. Здесь есть чайные домики, куда людям с улицы просто так не войти, их достаточно много — почти половина существующих.
Членство в некоторых таких чайных сообществах достигает трех поколений, то есть вход в данный чайный домик был разрешен деду, отцу и сыну почти в течение века. А еще здесь приглашают гейш и их учениц майко, которые музицируют, танцуют, рассказывают о традиционном искусстве, но не нам и не с нами.
Еще об одном место хотелось бы упомянуть. Оно вовсе не знаменитое, маленькое, вдалеке от must go мест, в восточной части Киото. Это вилла генерала Аритомо Ямагата, который успешно руководил военными действиями против Китая и России в ходе Русско-японской войны (1904–1905), строя козни во время осады Порт-Артура. Сам Ямагата-сан, судя по фотографиям, был весьма колоритным японцем с длинными пушистыми усами. Жил он до восьмидесяти трех лет и умер в 1922 году. На этой вилле под названием Муринан есть еще, кроме двух строений в японском стиле, японский сад и двухэтажный особнячок. Всю виллу, включая сад, Ямагата спланировал сам по своему вкусу.
Так вот, возвращаясь к истории…
На втором этаже этого особнячка непосредственно перед началом Русско-японской войны, в 1903 году, проходила так называемая конференция в Мурин-ан. Кроме маршала Ямагаты, в комнате находились еще три ключевые фигуры японской правящей элиты: премьер министр Таро Кацуро, министр иностранных дел Дзютаро Комура и выдающийся политик Ито Хиробуми.
Комнатка эта такая уютная, с креслами на ковре, шторами, камином; о Японии здесь напоминают только великолепные росписи с изображением сакуры и журавлей. Посидели, попланировали и побили русских в войне. Историческая память дала о себе знать, я почувствовала, что нахожусь в самом логове врага…
