* * *
Учитель-ученик, или Последние годы мага. Однако не будем предварять события и последуем за естественным ходом событий. По возвращении во Францию, следуя данному себе слову, Папюс решил-таки навестить в Лионе доктора Филиппа, хотя сделал это не без внутреннего сопротивления. С другой стороны, откладывать поездку долее представлялось невозможным: потерпев ряд неудач в лечении высокопоставленных больных, среди которых был и министр финансов, благоволивший к ордену и обещавший ему материальную поддержку, Папюс оказался в ситуации, когда начавшая распространяться о нем как о целителе дурная слава могла существенно навредить и его репутации мага.
«Прошу вас, доктор, примите меня в ученики», — с такими словами обратился Папюс к месье Филиппу, как только тот принял его в своем кабинете в собственной клинике в Лионе. Скромная обстановка кабинета поразила Папюса: кушетка, простой деревянный стол и два стула. В ответ на просьбу гостя хозяин разрешился добродушным смехом: «Куда мне учить тебя, Жерар! Ведь ты не в пример умнее меня».
Чтобы расположить к себе хозяина, Папюсу пришлось поделиться с ним своими страхами и сомнениями. И Филипп уступил. «Чистота сердца и молитвы, — сказал он. — Больше ничего на требуется. Никаких пассов и заклинаний». Это и была та самая магическая формула целительства!
Вскоре, однако, последовала целая череда судьбоносных событий. В августе 1904 года Папюс получил спешное известие от доктора Филиппа, в котором он сообщал, что его дочь Виктория опасно больна, и просил Жерара срочно приехать. По дороге в Лион Папюс недоумевая; чем же он может помочь учителю, если даже тот бессилен?
В доме целителя царила суматоха. Бледный, осунувшийся месье Филипп стоял у постели метавшейся в жару дочери. Жерар взял руку девушки, пощупал пульс, и его сердце сжалось: не нужно быть магом, чтобы понять — девушка при смерти! Дав дочери какое-то снадобье, от которого та сразу уснула, Филипп предложил Папюсу прогуляться. Вечер был душный, безлунный. «Чернолуние Гекаты», — мрачно изрек Папюс. На что Филипп отозвался: «Я, собственно, позвал тебя, чтобы преподать самый важный урок. Ты сам просил об этом. Судьбе угодно, чтобы Виктория умерла, ибо запас ее жизненных сил исчерпан. Я могу воспротивиться и исцелить ее, но тогда я лишусь дара исцелять других…»
Жерар был потрясен: — «Но ведь это наша дочь! При чем здесь другие?!» — «Вот поэтому-то твои пассы и не действуют, — отозвался Филипп. — Разве не сказано в Писании: люби ближнего своего и заботься о нем? Ты, великий маг, ничего не знаешь о жертве?! Если хочешь исцелять, тогда забудь о себе. Не бери вознаграждения. И будь готов к жертве. Это и есть главное правило». И добавил, что сам он, когда приближается к больному, чувствует себя ничтожеством и умоляет о заступничестве высшие силы — в противоположность Папюсу, который всегда нисходил до больного, чувствуя себя при этом едва ли не полубогом.
После этой памятной встречи магические методы и заклинания, к которым прибегал в ходе лечения Жерар, неожиданно возымели стопроцентно положительный результат. Его практика увеличилась втрое, соответственно возросли и доходы, Матильда, простодушно радуясь успеху мужа, уже было собралась купить приглянувшееся поместье в Грасе, но Жерар разрушил ее планы: все заработанные им за это время деньги он передал французскому Красному Кресту. И начал делать то, чего раньше никогда не делал: стал бесплатно лечить малоимущих больных.
Месье Филипп скончался 2 августа 1905 года. На его похоронах присутствовало огромное количество народа, телеграммы со словами соболезнования приходили от высокопоставленных чиновников и правительств самых разных стран, в том числе и от русского царя. А в октябре Папюс получил приглашение от Николая II, где император просил доктора безотлагательно приехать в Россию.
Петербург встретил Папюса звуками выстрелов, улицы были наводнены голодными озлобленными толпами… В Царском Селе, на удивление, царила гнетущая тишина, а сам Николай, его жена и приближенные сновали по огромному дворцу подобно теням.
Спустя одиннадцать лет, в 1916 году, посол Франции в России Морис Палеолог сделал в дневнике весьма любопытную запись. Прочтя в газетах известие о смерти Папюса, пишет Морис, он вспомнил об устроенном магом в 1905 году в Царскосельском дворце спиритическом сеансе, на котором француз по просьбе государя вызвал дух его почившего отца — Александра III, чтобы испросить у него совета по поводу создавшегося положения. В мертвой тишине Папюс начертил на полу магические знаки и произнес заклинания. Вдруг его глаза закатились, он обмяк и погрузился в транс, и в этот момент через него заговорил дух Александра, изрекший мрачное пророчество о том, что династия падет от рук революционеров.
Николай, услышав отцовское предостережение, впал в состояние глубокой депрессии. Воцарилось полное молчание, которое первой нарушила императрица, спросив, нельзя ли как-то предотвратить предсказанный крах. «Не знаю, пожалуй, возможно…» — наконец отозвался Папюс. Несколько дней он провел взаперти, раскладывая карты Таро и изучая каббалистические таблицы, а когда полнился передцарской четой, сообщил, что выполнил просьбу и совершил соответствующий защитный ритуал.
Правда, прибавил он, действие заклинания, под чьим защитным полем находится чета Романовых и которое уберегает их от гибели, будет иметь силу лишь до тех пор, пока он сам, Папюс, «не исчезнет с физического плана». (Кстати, царица в знак благодарности подарила доктору Жерару массивный золотой ковш, украшенный драгоценными камнями, который он, видимо, отдал на благотворительные цели, поскольку после смерти среди его вещей ковш не обнаружили.) «И вот, — заключает Палеолог, — маг наконец исчез с физического плана. А значит, скоро ждать революцию!»
В 1906 году Папюс в третий раз посетил Россию с коротким визитом и, по слухам, гадал Николаю (скорее всего, на картах Таро), убеждая его готовиться к войне с Германией. Как показал ход истории, прогнозы мага оказались небеспочвенными. Нельзя не упомянуть и о том, что опасения Палеолога по поводу судьбы монархии полностью разделяла и Александра Федоровна, переписывавшаяся с магом до самой его смерти (любопытно, что в своих письмах он неоднократно предостерегал царскую чету от влияния Распутина). Узнав о кончине Папюса, императрица написала мужу на фронт: «Папюс умер, а значит, мы обречены». И как в воду глядела — через 141 день после смерти мага династия Романовых окончательно пала.
На этом, однако, влияние Папюса на судьбы России не кончилось. Уже в послереволюционное время советские «функционеры от оккультизма», приверженцы мартинизма — А. В. Барченко, Павел Мокиевский и протеже последнего Глеб Бокий — усердно штудировали произведения Папюса, разрабатывая оккультные основы иерархической пирамиды Советского государства. Ибо — что греха таить! — на оккультных (в частности, масонских) принципах зиждился не только Третий рейх, но и внутренняя управленческая структура Советов… Но об этом позднее.
ТАРОватый сочинитель. Несмотря на разностороннюю эзотерическую деятельность и занятия мистицизмом, Папюс-оккультист более известен в мире как родоначальник современной традиции Таро — карт, которые он (едва ли не первый в XIX веке) рассматривал как символическое отображение античной эзотерической мудрости и средство для предсказания будущего. В 1889 году, в возрасте двадцати четырех лет, он опубликовал первое исследование по этой теме — «Цыганское Таро: древнейшая книга в мире» («Le Тагоt des bohémiens: le plus ancien livre du monde»), к сожалению, неверно переведенное на английский язык как «Богемское Таро» и в таком искаженном варианте распространившееся по всему миру. В ней Папюс открыто заявляет, что родиной происхождения карт является Древний Египет. «Да, — пишет он, — карточная игра, называемая Таро, секретом которой владеют цыгане, — это Библия Библий; это книга Тота — Uермсса Трисмегиста, книга Адама, первобытная книга откровений древних цивилизаций», содержащая детально систематизированный метод изучения каббалы (особенно выведенное из Тетраграмматона имя Бога — Яхве, YHVH), астрологии, нумерологии, теогонии, андрогонии, космогонии и так далее.
Все эти идеи он подает в обычной для себя манере — менторски, догматично, не представляя никаких убедительных доказательств и не приводя никаких логических аргументов, однако, надо признать, вполне систематично и в полном соответствии с традициями французского эзотеризма XVIII–XIX веков — в манере, которая особенно по душе женской половине читательской аудитории. Вот как он «обольщает» своих читательниц (а это доктор Жерар, по свидетельству современников, умел делать как никто другой) в предисловии к книге:
