В Азии древние старцы — не редкость. Но то — старцы. Этот же по легкости и здоровью был равен молодым. Он не уступал своим внукам и в Чи.
— И много у вас в селении таких «дедушек»? — со смехом спросил я Дуна.
— Много, — махнул он рукой. — Есть и старше. Они уважают Чи и Чи уважает их. Некоторые уже не помнят, когда родились, да на девушек посматривают.
Черноглазая принесла нам душистый чай в большом заварном чайнике. Затем она принесла лепешки и комковой сахар. Рядом поставила молоко.
«Как у казахов, — подумал я. — Только чай зеленый, а не черный».
— Ты хорошо говоришь по-русски, — сказал я Дуну.
— С русскими общались, а я учился еще.
Мне показалось, что дедушка присутствует здесь. Я оглянулся, но никого не было. Дун это заметил.
— Дедушка всегда там, где захочет, — невозмутимо сказал он. — Хотя долго сидит на одном месте. Он говорит, что так жить интереснее. Если он к вам расположится, то вечером многое расскажет, а возможно и покажет кое-что.
До вечера было еще далеко и Дун повел нас показать селение. Я сразу заметил вкопанные в землю каменные столбы и ямы рядом.
«Для тренировок молодежи», — подумал я.
Такие же движения с пунктуацией я увидел в нескольких дворах. Но были среди движущихся не только молодые, но и средних лет люди.
Дунган я видел в Алма-Ате, но эти отличались. В этих была та особенность, что они были «просвечены» и «пропитаны» энергией Чи. Культивирование ее, как на Западе культивируют речь, было заметно. Изучение себя и в себе Чи было здесь основой знания. Учились все от маленьких, которые подражали взрослым, до почтенных, которые подражали детям. Как у любителей цветов есть свои традиции, так и у местных семей были свои традиции. Чи искали, наблюдали, варьировали им, делились опытом. Мне не доводилось встречать такую массовость.
Нечто подобное я видел в Талгаре, где читали книги все и даже семьями. Здесь же «читали» книги Чи на страницах своего тела. Это были прекрасные «книги». Тема одна — жизнь. Предметными являются Космосы внутренний и внешний. Продолжая вести беседу, я непрерывно копировал в себе все, что видел. Дун это понимал. Он знал, что только это могло нас привести сюда. Он добросовестно все рассказывал и водил нас к множеству своих друзей, которые охотно демонстрировали зримое и незримое владение Чи.
Абдыбая они удивили своей силой, будучи стройными и умеренными в мышцах. Эдика восхитила их техника боя и неутомимость. Один весельчак у Абдыбая на глазах пробил доску пальцем. Абдыбай щупал качество доски и мерил ее толщину. Он никак не мог взять в толк, что здесь иные законы энергетических взаимодействий. Я ликовал. Меня восхищало все. Легкость и пронзительная сила, техничность и свобода владения Чи были у них нераздельны. Дун что-то сказал парням и они отрицательно покачали головой.
— Наш род имел свое название «Вишневое Дерево». Ударом руки или ноги в полдень предки могли «срубить» вишневое дерево.
«Это не мало! — посмотрел я на парней. — В полдень ствол вишни разогревается так, что его можно положить на землю. Это то же самое, что „срубить“ рукой тягучую резину».
Парни отказались, но показали в дальний конец селения.
«Уж не наш ли дедушка — мастер этого? — без шуток подумал я. — Энергией, чувствуется, он владеет мастерски».
Парни показали еще в несколько сторон, а сами заняли скромную позицию.
— А что мы им покажем? — забеспокоился Абдыбай.
— Подойди к перекладине и подтянись одной рукой, — сказал я ему.
Абдыбай охотно подошел к самодельной перекладине и, словно в стрессе, подтянулся восемь раз одной рукой. Парни одобрительно покачали головами. Я попросил Дуна принести двухпудовую гирю. В это время Абдыбай не так уверенно принялся подтягиваться левой рукой. Подтянулся всего три раза, но парни тоже одобрительно покачали головами. Когда же в его руках оказалась двухпудовая гиря, он их восхитил. Он перемещался с ней и играл ею также легко, как они играют с Чи.
— А что я буду являть? — с сомнением усмехнулся Эдик.
— Тебе придется держать бой, — посоветовал я. — Чи ты не владеешь как они, но у тебя большой вес и ты занимался тяжелой атлетикой. Бери напарника и бросай. Они тоже бросают друг друга, но твой вес позволяет бросать их убедительнее.
Напарник у Эдика был крепкий дунганин, но Эдик занимался джиу-джитсу, каратэ и самбо. Поединок был на равных, так как после каждого Эдикиного броска парень не сразу приходил в состояние Чи.
«Что же буду являть я? — размышлял я. — Буду показывать им цирк».
Когда все повернулись ко мне, я повернулся к пасущимся лошадям. Они вздрогнули, прекратили щипать траву, а затем во весь опор понеслись в направлении выбранного мной дерева.
Вслух я сказал:
— Разверну я их возле того дерева.
А про себя подумал: «Не пустить ли мне галопом коров? Привычно и легче». Но тут же стало жаль коров, так как я знал, что от беготни и тревог их удой резко падает. Коровы — животные с характером ХУМ. Они любят «комфорт», «благополучие», «спокойствие» и психические гарантии. В общем, как люди.
Возле намеченного дерева лошади резко осадили и с такой же скоростью помчались назад. Пока они скакали, я повернулся к Дуну и сказал:
— А теперь они будут мирно пастись.
Доскакав до исходного места, лошади опустили головы и стали щипать траву.
«Лошади имеют характер ТАО. Коровы сейчас в душе имели бы „претензию“. Они ждали гарантию на не беспокойство, — сравнивал я, пока парни оживленно обсуждали мой трюк. — Лошади ведут себя как дети. Надо, значит надо, и тут же переключаются. Лошадь никогда не обидится на человека, а корова — может. Лошади не обижаются друг на друга и терпеливо переносят ненастье. Коровы затаенно обижаются друг на друга и страдают от ненастий».
Парни прекратили обсуждение. Поединки я не любил и не хотел. Поэтому я попросил Дуна ударить меня ногой. Пропуская удар вблизи лица, я успел пощекотать ему подошву ноги. Все дружно рассмеялись, кроме Эдика с Абдыбаем. Эдик недоумевал, почему я веду бой при такой маневренности, а Абдыбай не понял, почему все смеются. Получилось что-то вроде маленького соревнования. Обе стороны были довольны собой и противником. Мы дружно расстались, наобещав всем, что придем к ним в гости, хотя очевидно было, что это не реально.
Дома густо дымила печь во дворе, наверное, кизяк был сырой. Готовился ужин. Сестра Дуна уже накрывала на низенький стол. Было очень много овощей, трав и различных приправ. Обычно дунгане едят мясо. Здесь же на стол был поставлен искусно приготовленный плов, такой же острый, как самса.
Дун рассказывал вполголоса дедушке о стихийном состязании, но чувствовалось, что он особо оттеняет мои фокусы. Дедушка добродушно кивал головой и посматривал в нашу сторону. Они говорили по-дунгански.
— Хорошо, — вдруг сказал дедушка по-русски и повернулся к нам, — завтра я поведу вас в ущелье Таинственных Скал, но сначала я расскажу вам их историю. В нашем роду Ша был юноша, очень талантливый в освоении энергии Чи…
Перед моими глазами вновь пошли живые картины:
Выходя утром на солнце, юноша получал Чи в каждой клетке своего тела и чувствовал, как Чи заливает все предметы внешнего тела: деревья, траву, птиц, солнце, и огромное небо. Он наблюдал непосредственно переливы Чи в телах, как солнце переливает цветами радуги.
Он, перемещая Чи в разных законах, изучил энергетический язык животных, деревьев. Он знал энергетический язык планет.
— Что ты делаешь, дедушка? — подбежал он к старцу, составляющему какие-то картинки.
— Это — великая и тайная наука. Она изучает язык тела и язык звезд.
Юноша удивился. До этого он думал, что тут нет места для знания. Все это так просто и непосредственно!
— Многие поколения мудрых заложены в науке о Космической Чи, — увлеченно и с надеждой, что у внука возникнет интерес, продолжал он. — Тело человека усеяно Звездами. Эти звезды не видны простым людям, но играют огромную роль в жизни внутренних планет. Эти планеты называют органами. Но не путай орган с планетой. Планета — это то, что образует узлы связей и существования Чи. Орган — это материальный объект, состоящий из воды, эемли, воздуха, огня, дерева.
— Да я это знаю, — сказал юноша, и дедушка удивленно поднял брови:
— В нашем роду только я изучил эту древнейшую науку. Откуда ты знаешь?
Юноша пожал плечами.
— Я вижу Чи, — ответил он. — Она течет и создает комплексные узлы в органах и самостоятельные, где органов нет. Она поднимается к поверхности тела, но в разной силе. На поверхности образуются Звезды. Внутренний мир чутко реагирует на зов звезд. Так меняются процессы в теле.
Дедушка уронил схему с активными точками меридианов на теле человека.
— Непостижимо! — воскликнул он. — То, что дается одним тысячелетиями, другой берет сразу вместе с материнским молоком! Но не разыгрываешь ли ты меня?
