Ознакомительная версия.
Поскольку я принимал активное участие в работе Бостонского теософского общества, моя карма сводила меня с ним в разных обстоятельствах, в критических ситуациях, местных и общих, которые Теософское общество благополучно миновало. Его голос всегда звучал обнадёживающе или предостерегающе, его рука направляла дела к уравновешенному исходу. У меня есть много доказательств его экстраординарных организаторских способностей, его удивительного проникновения в характеры и способности индивидуумов, его умения превратить в силы добра то, что казалось злом.
О том, что он был «эзотериком высокого уровня», многие знали по собственному опыту, но никто не понимал глубины его способностей и знания. Многое из того, что сейчас скрыто, проявится в будущем и покажет истинный размах его жизни-работы. Мы знаем, что для нас эта жизнь-работа была неоценимым благом и через нас это благо должны получить другие. Великие Учителя, Е.П.Б. и У.К.Д., указали нам, как надо действовать, и мы снова обратимся к лозунгу, который получили от него, когда не стало Е.П.Б.: «Работать, наблюдать и ждать». Нам не придётся ждать долго.
Если говорить о мистере Джадже таком, каким любой из нас знал его, обыкновенном человеке, то он был застенчивым, непритязательным, скромным, сильным, терпеливым, мягким и смелым. Его блестящие организаторские способности можно сравнить только с теми, которыми обладала Е.П.Б, и он пользовался ими только для одной цели: облегчить путь тем, кто следует дорогой знаний. Он был добрым и терпеливым, что нечасто сочетается с огромной силой. Замечательный организаторский талант сочетался в нём с умением распознать истинные намерения и мысли других. Он видел предателей среди окружавших его людей, мог читать в сердцах тех, кто хотел ранить его, и, тем не менее, во всех своих отношениях с ними, облегчая им путь, всегда оставался добрым. А когда его друзья обвиняли того, кто ранил его больше всех других, он говорил только одно: «Неважно, что делают другие. Никого не выбрасывайте из своего сердца. Делайте своё дело, и работа даст плоды в будущем. Ошибки других, исходящие от невежества, обратятся в ничто. Придёт время, когда мы все обретём силу, когда те, кто временно покинули нас, придут обратно. И мы, как сильные братья, будем ждать их с распростёртыми руками, поможем им найти путь и исправить ошибки, сделанные ими по незнанию».
Роберт КросбиУильям К.Джадж был Адептом, как ни скрывался за физической оболочкой его истинный человек. Разве разумно предположить, что в то время, когда врагами Великой Ложи были такие интеллектуальные гиганты эры апофеоза материалистического агностицизма как спенсеры, миллзы, хаксли и дарвины, ОНИ послали бы новичка или младенца сражаться ради блага мира? Нет. Они послали своих самых лучших и самых храбрых. И если этому нет иных доказательств, тогда той работы, которая выполнена, будет достаточно. Царственно сошла в Армагеддон Е.П.Б, поражая учёных своей мудростью, высмеивая материализм замечательной демонстрацией сверхъестественных, на первый взгляд, сил. Но она была Странствующим рыцарем, сражавшимся под бой барабанов, под лязг и шум, восторг и славу царственного турнира. У.К.Джадж не менее царственно выполнял княжеские обязанности на своём тихом, незаметном поле сражения. Его местом, его задачей было учить этике, отвести манию феноменов и чудес в более здоровое и устойчивое русло любви к своему ближнему. Е.П.Б. заложила хороший фундамент, но крепко и надёжно строить на нём было оставлено Уильяму К.Джджу.
Отдавая должное Адепту, нам не следует терять из виду и человека, потому что он был великим в своей обычной жизни. Тем, кто видел как, отложив в сторону все дела, он, в момент, становился любящим веселье, радостным товарищем, не нужно напоминать об этой прекрасной черте его характера. Для детей, а также для людей скромных и незаметных в Теософском обществе он был чудесным явлением. Они слушали его с благоговением, приближались к нему со страхом и трепетом, но сразу же узнавали своего и навсегда оставались его преданными друзьями. Это удивительно, как бесконечно любили и доверяли ему самые незаметные из нас, кому довелось встретиться с ним лично.
Джером А.АндерсонЯ познакомился с ним в 1888 году. Он был единственным человеком в моей жизни, с которым я чувствовал себя всегда и во всём в полной безопасности. Мне казалось, что глубина его знаний беспредельна. Полное подчинение одному идеалу делало его характер уравновешенным. Его мысли и дела исходили от души, а не мотивировались искусственно. Ему было безразлично, какое впечатление произведёт что-либо сказанное или сделанное им, ибо в нём, практически, отсутствовала личная заинтересованность. Он всегда был искренним, за исключением случаев, когда позволял личности взять верх и подчинялся особенностям и специфическим привычкам своей, человеческой природы. Но при этом он полностью сознавал, что происходит.
Он обладал способностью наблюдать и синтезировать обстоятельства, людей и события. Я относил это к тому, что люди, иногда, называют эзотерическим знанием. Он был мистиком. Благодаря способности самоконтроля, он мог остановить бурное блуждание ума и, поддерживаемый стремлением к идеалу, стать внутренне спокойным и увидеть любую ситуацию беспристрастно. Надо ли удивляться его ясновидению! В теософских делах его душу и ум освещал и оживлял глубокий интерес. Возникал ли какой-то вопрос или проблема, он всегда рассматривал их, в первую очередь, в свете своего идеала духовной общности Всех, Истинной Сущности. В этом понимании содержалась возвышенная гармония и способ регулирования для всего, находящегося в её источнике.
Он утверждал, что с этой философией знакомит нас книга из книг, Бхагавадгита. Он привык говорить, что Гиты и Тайной Доктрины для него вполне достаточно, чтобы попытаться понять и следовать им в жизни.
Мистер Джадж никогда не старался сделать вещи незатейливыми и простыми… Некоторые называли его «Раджа». Однажды, после долгого периода тревог, волнуясь и беспокоясь о своих делах, сам не сумев прийти к определённому выводу, я написал ему и спросил, какой урок мне надо извлечь. Он ответил так: «Этот урок не отличается от других уроков жизни. Это карма, которая кажется больше, потому что касается наших обстоятельств. На самом деле она не больше, чем маленькие кармы других людей. Спокойствие и безразличие к результатам – это самый лучший урок, который можно извлечь. Хорошо, если всё закончится хорошо. Если бы ты был спокоен и не терял равновесия, было бы лучше, потому что ты не создал бы новую карму тем, что был привязан чувствами к происходящему. Кроме того, спокойствие, больше всего другого, сохраняет здоровье во всех делах и даёт уму свободу для правильных действий».
От него я научился отделять принципы от условий. На все вопросы он смотрел с точки зрения принципиальной сути дела, без интереса к личности, от которой это исходило. Быстрое понимание каждой ситуации вместе с применением его опорных принципов, давало возможность всегда найти правильное решение.
Когда мы следовали его совету, основываясь на его собственном примере, в решении любого дела, касающегося или нет теософской работы, это неизменно упрощало самые сложные ситуации. Другими словами, во всём, чего он касался, его правилом было найти правильную точку зрения и установить гармонию. Он не был спорщиком, потому что, по его мнению, в споре никого нельзя окончательно убедить, «каждый должен вытесать своё собственное убеждение». Вместе с этим он был легкодоступным, мягким, понимающим, и, в то же время, крепким и сильным, когда бы и где бы ни возникала необходимость сказать своё слово в подходящее время или действовать, не откладывая.
И.Август НиришимерВ личности мистера Джаджа мистические способности соединялись с проницательностью практикующего юриста, организаторские данные большого лидера и замечательный здравый смысл, столь редкий в восторженных людях… В своём учении он настойчиво воплощал то, что услышал пророк Иезекииль, когда Глас Вопиющего сказал ему: «…стань на ноги, и Я буду говорить с тобою» (Иез., 2:1).
Шеф настаивал на честности и самостоятельности, настойчиво отказывался поддерживать всё, что отличалось слабостью, недостаточной уверенностью или того, что Е.П.Б. так нравилось называть «флап-дудл и гаш» (глупости и излияния. – Перев.). Он был непреклонен к тем, кто ожидал, что может достичь желаемого, цепляясь за его одежду. Но, когда к нему приходил кто-то действительно нуждавшийся в помощи, он быстрее всех протягивал руку, чтобы с ясной улыбкой поддержки ответить только то, что было необходимо, и не более.
Он был лучшим из друзей, надёжным, но не навязчивым. В нём реализовалось прекрасное описание идеального друга, данное Эмерсоном, в котором соединились два наиболее важных элемента дружбы: чуткость и правдивость. «Наконец-то я встретил человека настолько подлинного и равного, что я могу обходиться с ним с той простотой и цельностью, с какой один химический атом реагирует с другим… С человеком большого сердца он мог стать близким на святой почве, оставаясь при этом чужим в тысяче мелочей».
Ознакомительная версия.
