Ознакомительная версия.
Оля нахмурилась. – Не так однозначно.
– Но и у меня все не так однозначно. Жизнь вообще, слава богам, изменчива и разнообразна. Добро превращается в зло, которое становится добром. Я же хранитель гармонии, это моя божественная обязанность. (Аполлон.)
– У тебя столько ипостасей, как ты в них не путаешься? (Оля.)
– “У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множество людей”[26], что уж говорить о богах. (Аполлон.)
– Пол, почему с ним это случилось?! (Оля.)
– Что? (Аполлон.)
– Как что? Ты что же, белокрылая бестия, считаешь, что с ним все в порядке?! Ты же его ангел-хранитель… (Оля.)
– Ты ничего не перепутала, дорогая? Кто его ангел-хранитель? (Аполлон.)
– Зачем? Зачем… так жестоко?! (Оля.)
– Оль, он сам попросил существенных изменений. Это его выбор. На мой взгляд, хороший выбор. Тибет – единственная страна, где родилась наука о смерти – танатология… (Аполлон.)
– Поэтому ты его почти убил? (Оля.)
– Не преувеличивай, пожалуйста. Без сознания организм имеет редкую возможность отдохнуть. Он же не может в таком состоянии ни есть, ни пить, ни курить, ни баб трахать. Кроме того, сокращенное потребления сахара снижает биологическую активность мозга, что тоже полезно. Там, где он сейчас находится, нет ни света, ни звука, ни запаха, поэтому человек очень скоро начинает видеть, слышать и осознавать нужные ему вещи. Когда он придет в себя – станет совсем другим человеком, вот увидишь. Дней за сорок станет почти святым… Чакры – энергетические центры человека – закрутятся как новенькие, а это очень важно. С помощью муладхары человек побеждает страх перед физической смертью. Свадхистхана дает способности интуитивного самопознания. Манипура помогает ясновидению. Лнахата помогает устанавливать контакты и получать информацию на расстоянии. Активизация вишуддхи открывает возможность познания прошлого, настоящего и будущего. Аджнъя – “третий глаз” – пробуждает сознание. В сахасраре живет бог Шива. Эта чакра похожа на лотос с тысячью лепестков и сияет над головой как “десять миллионов солнц”… (Аполлон.)
Оля хотела перевезти Диму в больницу в Шигадзе.
– Нет, Оль, в таком состоянии его нельзя никуда перевозить! (Алекс. Ильг.)
…
Утром Оля проснулась на рассвете. Потрясающий вид на залитые солнцем горы открылся ей. Монастырь располагался на вершине невысокой отдельно стоящей горы, на высоте трехсот метров над тибетским плато. А высота над уровнем моря была четыре с половиной километра. Внизу в долине струился ручей, к которому приходили на водопой стада яков и коз…
Целый день Саша, Александр Ильгизирович и Ганс делали и делали какие-то дела, а Оля сидела рядом с Дмитрием, смотрела на него и слушала стук его сердца. – Ну, привет, дикий мой тибетский барс. Даже здесь тебе не удалось спрятаться от меня. Здравствуй-здравствуй, демон моей души… Как же мне помочь тебе, Дима? Как заживить сломанные крылья? Аполлон, солнечный мой бог, позволь мне подарить ему половину оставшейся жизни?
…
Вечером, когда на небе взошла убывающая, в три четверти, луна, Оля вышла на воздух. Было морозно. Богиня мудрости и лунного света, вечно юная красавица Артемида, освещала горы своим таинственным светом…
Оля стояла, окутанная тибетской шалью и бездонной декабрьской ночью. Стая серебряных звезд покинула небо и слетела вниз. Звезды превратились в серых, сверкающих металлическим блеском птиц, и вихрем приближались к ней. Женщина сжалась от ужаса, и птицы пролетели сквозь нее…
Она не почувствовала боли. Птицы были прозрачными и невесомыми. Только слух резали неприятные звуки “вжить-жить-жить”, и никуда невозможно было спрятаться. Оля почувствовала холодное прикосновение Смерти…
– Как мне страшно, Пол. Смерть… как это страшно!!! – прошептала потрясенная героиня.
– Почему? – откликнулся солнечный бог жизни и смерти. – Смерть всегда присутствует в жизни. Сон – это маленькая смерть. Оргазм – это тоже смерть: на короткий миг не существует ни времени, ни пространства. Даже любовь – это смерть: в любви умирает эгоизм. “Для близких людей, остающихся на этом свете, очень важен опыт смерти. Участие в процессе умирания уменьшает степень отчаяния перед собственным неминуемым концом. К тому же умирающий может обучить некоторым необычным вещам…”[27]
Оля рассказал Аполлону о металлических птицах Смерти.
– Страх смерти пронизывает жизнь каждого из нас. Впервые мы осознаем смерть, когда она забирает близкого и любимого нами человека. Мы просим, умоляем, требуем невозможного! И склоняем перед Ней голову как перед Всемогущей Силой, с которой нам никогда не совладать. Мы бессильны и ничтожны перед Смертью.
“Джатор” – “подаяние птицам” – так называется тибетский обычай похорон под открытым небом. Родственники приносят тело на специальное место, и с помощью ножа разделывают его. На ужасное пиршество слетаются хищные птицы и склевывают плоть. Оставшиеся кости мелко дробятся и смешиваются с мукой, чтобы птицы и животные могли их быстрее съесть. Тибетцы верят, что так тела умерших возвращаются в природу через живых существ, а души освобождаются от плоти и достигают небес.
Тебе страшно, Оля, потому, что ты находишься между хорошо знакомым вчера и неизвестным завтра. Если бы люди не боялись жизни во всех ее проявлениях, они бы и смерти боялись меньше. (Аполлон.)
(А в это время в Москве)
Ольгины родители решили пожить с детьми на даче. Вася возражать не стал. – И правильно, и поезжайте. Я к вам в выходные тоже приеду… Владимир Иванович, ну хоть вы мне объясните, как так можно? Бросить детей, работу, мужа и улететь к любовнику в Тибет на неопределенное время?!
– Вась, ты не волнуйся… Все будет хорошо. (Влад. Иван.)
– Когда, Владимир Иванович? Когда она думает возвращаться?! (Василий.)
Через несколько дней Василий заявился на дачу и был очень удивлен, обнаружив там родителей Дмитрия.
– Владимир Николаевич?! Может быть, хоть вы мне объясните, зачем моя жена полетела в Тибет? Что она делает у вашего сына?
– Объясню, только один на один, без свидетелей. (Влад. Ник.)
– A-а… Ну, тогда пойдемте в машину. (Василий.)
…
– Ты, Василий Андреевич – умный мужик… Так что ж ты такие дурацкие вопросы задаешь?! Сын мой – без сознания, так что вреда тебе от него не будет никакого… (Влад. Ник.)
– Ваш сын – Ольгин любовник? (Василий.)
– Нет. Ольга его первая любовь, еще школьная. Когда он в армию ушел – она замуж вышла. Больше они не встречались: Дмитрий ее видеть не хотел. А с нами она всю жизнь дружит… (Влад. Ник.)
– Почему моя жена поехала его спасать? У него же своя жена есть. Почему вы сами не поехали? (Василий.)
– С женой он развелся недавно. Мать Дмитрия в плохом состоянии, сердце у нее прихватывает, и я оставить ее одну не могу. Ольга поехала в Тибет, потому что мы ее попросили: Дмитрию помощь нужна… (Влад. Ник.)
– Какая? (Василий.)
– Надо организовать врачей, лекарства, уход… (Влад. Ник.)
– Я вам сочувствую. Но, я не верю, что Ольгу с вашим сыном ничего не связывает! И я это выясню, Владимир Николаевич! (Василий.)
– Это твое право. (Влад. Ник.)
…
Через несколько дней, Василий опять приехал на дачу.
– Что-то удалось выяснить? – поинтересовался Владимир Николаевич.
Василий кивнул.
– Ну, замечательно. Тогда поделись со мной информацией, мне ведь Дмитрий ничего не докладывает… (Влад. Ник.)
– Ваш сын не замечен в отношениях с моей женой. Все их общие знакомые, в один голос, твердят, что, после того, как Дмитрий вернулся из армии, а Ольга замуж вышла, они, действительно, не встречались. Правда любовь у них сильная была, она к нему в армию ездила… Сотрудники вашей фирмы тоже Ольгу знают. Они подтвердили, что Дмитрий ее за версту обходит. Только есть один момент… Даже не знаю, как вам сказать, Владимир Николаевич. Говорят, что Алексей – копия вашего Дмитрия. Вы это отрицать не будете? (Василий.)
– Не буду. Но Дмитрий сына никогда не видел, и знать о нем ничего не хочет. Это тебе тоже должны были сказать. (Влад. Ник.)
– Сказали… Владимир Николаевич, вы меня не обманули, что они в последние годы не встречались, но они связаны – раз у них общий сын! Теперь мне понятно, почему она полетела в Тибет! (Василий.)
– Ну, Василий, то моя головная боль, не твоя. У вас с Ольгой – дочь, а прошлое – оно у всех есть. Ты поменьше распространяйся на эту тему – тогда и сплетен не будет. Ведь Алексей ничего не знает, он считает отцом Александра. Ольга язык за зубами крепко держит. Чего ты расстроился? (Влад. Ник.)
– А вдруг я еще чего не знаю? (Василий.)
– Всего знать нельзя. Да и не нужно… Вот ты узнал, легче тебе стало? (Влад. Ник.)
– Только хуже… (Василий.)
– Семейная жизнь – это не бизнес. Здесь точно, меньше знаешь – лучше спишь. Пойдем за стол, там Татьяна волнуется, что ты голодный… (Влад. Ник.)
Ознакомительная версия.
