одетые в черное арабы-драгоманы, хранилось мумифицированное тело фараона? Была ли огромная масса блоков, вырубленных в расположенных поблизости известняковых каменоломнях Туры и выпиленных в гранитных каменоломнях далекой Сиены, нужна только для того, чтобы спрятать одно тело, завернутое в льняные бинты? Были ли свыше восьми миллионов кубических футов камня с трудом перетащены и обработаны под палящим африканским солнцем, чтобы исполнить прихоть единственного царя? Были ли два миллиона триста тысяч блоков, каждый из которых весит около двух с половиной тонн, тщательно соединены друг с другом, чтобы спрятать то, что смогли бы укрыть всего несколько камней? И наконец, был ли еврейский историк Иосиф Флавий прав, когда заявил, что пирамиды – это «громадные бессмысленные памятники»?
То, что нам известно о могуществе фараонов и представлениях египтян о загробной жизни, делает это вполне возможным, хотя и не совсем правдоподобным. Внутри Великой пирамиды не было найдено ни гроба, ни тела, ни погребального инвентаря, насколько известно внимательным историкам, хотя существует предание о том, что один из халифов хранил изукрашенный деревянный саркофаг стоящим снаружи у ворот дворца и что этот предмет был принесен из Великой пирамиды. Ни на одной стене внутри пирамиды нет ни длинных иероглифических надписей, ни рельефов или росписей, изображающих жизнь покойного, хотя они встречаются на стенах каждой древней усыпальницы в Египте. Внутренняя конструкция проста, она лишена того, что фараоны хотели видеть в своих гробницах. В ней отсутствуют украшения, которые можно было бы ожидать обнаружить в одной из самых важных египетских гробниц.
Самым убедительным доказательством того, что здесь находилась усыпальница языческого правителя, считается пустой, лишенный крышки саркофаг из красного гранита в усыпальнице царя. Это явно саркофаг царя, говорит ваш египтолог и соответственно считает вопрос решенным.
Однако почему на стенках саркофага нет обычных текстов и изображений религиозного содержания? Почему на них не написано ни одного слова или хоть какой-нибудь иероглифической надписи? Все остальные саркофаги обычно содержат какие-то письменные или изобразительные свидетельства своего предназначения. Почему же их нет на этом, если он был посвящен одному из самых прославленных египетских царей?
Зачем были построены вентиляционные шахты длиной более двухсот футов (то есть более 61 м), соединявшие усыпальницу, где стоял этот предполагаемый саркофаг, с поверхностью? Мумии обходились без свежего воздуха, да и рабочим не нужно было заходить в эту камеру после того, как они сделали для нее крышу. Нигде в Египте я больше не видел помещения, предназначенного для погребения царственного покойника, где существовали бы вентиляционные шахты.
Почему этот предполагаемый саркофаг стоит в комнате, находящейся на высоте сто пятьдесят футов (45,7 м) над уровнем земли, когда в Египте было принято вырубать усыпальницу в скальном основании ниже уровня земли? По сути, во всем мире и раньше, и сейчас распространен обычай помещать умершего или под землю, или на уровне земли. «Ибо прах ты, и в прах обратишься» – таково всегда было послание Природы человеку.
Зачем, чтобы входить в усыпальницу царя, построили огромный зал – большую галерею – высотой более тридцати футов (9,1 м)? Ведь продолжение входного коридора, который имеет всего четыре фута в высоту (1,22 м), служило бы этой цели так же хорошо и потребовало бы гораздо меньше усилий, чем строительство большой галереи.
Зачем рядом с первой усыпальницей была построена вторая, так называемая усыпальница царицы? Фараонов никогда не хоронили вместе с их царицами, а одна мумия не нуждалась в двух усыпальницах. Если бы в усыпальнице царицы имелись традиционные изображения и надписи, найденные в других египетских гробницах, то ее существование как передней камеры было бы оправданно. Однако она, как и усыпальница царя, лишена украшений. И зачем усыпальницу царицы также оснастили вентиляционными шахтами? Они были запечатаны, однако впоследствии их входные отверстия были найдены. Зачем строители стремились проветрить эти две так называемые гробницы? К этому вопросу стоит вернуться, ведь мертвые не дышат.
Нет! Человек, ищущий истинную причину всех этих огромных затрат времени, труда, материалов и средств, отказавшись принять как предсказания, так и теории о гробнице, должен искать другое объяснение.
Я долго размышлял о загадочной цели строительства пирамид и часами бродил, спотыкаясь об окружающие их обломки камней или двигаясь по лежащим внутри их полутемным коридорам и мрачным камерам. Я часто сидел под обжигающим полуденным солнцем на белых известняковых блоках у подножия Великой пирамиды или на мягком песке к востоку от нее и размышлял над этой проблемой. Я поднимался по кладке пирамид слой за слоем, внимательно ища ключи, исследуя трещины и изучая общее расположение трех сооружений. Я тревожил больших ящериц и огромных тараканов внутри темных, редко посещаемых туннелей второй и третьей пирамид. Короче говоря, я так много работал над своими исследованиями, что узнал эти древние сооружения, эти каменные напоминания о древнейшем народе Египта, словно комнаты своей новой каирской квартиры.
Чем больше открывалось подробностей, тем больше я был вынужден восторгаться ими, чем лучше я понимал их необычные планы, тем больше я постигал их поразительное техническое совершенство.
Мастерство, заключающееся в добыче, транспортировке и поднятии огромных каменных блоков для этих треугольных наследий далекой древности во времена, когда помощь пара и электричества была недоступна, требовало моего восхищения и получило его. Подвижный паровой кран не мог перемещаться по стальным рельсам, чтобы устанавливать на место эти тяжелые каменные блоки, ибо и пар, и сталь были в ту эпоху неизвестными величинами.
Разумеется, если какой-то фараон желал оставить потомкам прочную гробницу, он не мог выбрать более надежную архитектурную форму, чем пирамида. Огромное основание, наклонные грани и узкая вершина защитили бы его захоронение от ветра, песка и времени лучше, чем любая другая форма, а твердая масса камня внутри предлагала бы наибольшую возможную защиту от оскверняющих рук человека.
Хотя теперь Великую пирамиду превзошли впечатляющие небоскребы Нью-Йорка, но на протяжении известной истории мира и вплоть до последнего времени она оставалась самым высоким зданием, заставляющим все остальные казаться маленькими, чудом для древних и загадкой для современников.
Я, как и все исследователи до меня, быстро обнаружил, что внутренняя конструкция Первой пирамиды значительно сложнее, чем у двух других, и бесконечно интереснее. Огромные по сравнению с двумя другими ее размеры свидетельствуют о большей значимости. Поэтому в какой-то момент я сосредоточил все дальнейшие исследования именно на ней, поскольку верил, что именно в ней заключена настоящая тайна пирамид.
Я познакомился с Великой пирамидой в разное время суток, то есть при меняющемся свете. На рассвете первые лучи придавали ей легкий серебристо-серый оттенок, исчезающее солнце делало ее светло-фиолетовой, а в таинственном свете
