На лице Джоэла отразился ужас.
– Если хотите, можете добраться до города более прямым путём, – предложил я. – Идите на юго-запад, ориентируясь вон на тот гребень. Примерно, через три четверти мили выйдете к небольшой реке, и тогда идите вдоль неё на запад до самого города. Думаю, успеете ещё до темноты.
– А вы не пойдёте?
– Пока нет. Мне нужно идти на юг, к реке, и там подождать моего друга.
Джоэл наморщил лоб:
– Они не могут проводить эксперимент без ведома Службы леса.
Знаю.
– Вы ведь, ничего не можете сделать, правда? Тут слишком серьезные дела.
Я не отвечал, охваченный внезапной тревогой.
Джоэл мгновение прислушивался, потом сорвался с места и быстро зашагал в направлении долины. Один раз он оглянулся и кивнул мне головой.
Я смотрел на него, пока он не пересёк луг и не исчез за деревьями леса, затем сам торопливо зашагал на юг, снова думая о Чарлин. Что она делала здесь, куда направлялась? Ответа я не знал.
Поднажав, я добрался до реки за полчаса. Теперь солнце скрывала гряда туч, висевших над горизонтом на западе, и в этом мрачном освещении лес выглядел серым и зловещим.
Я был потный, грязный, уставший, а разглагольствования Джоэла и появление джипов вовсе испортили мне настроение.
Может быт, сейчас у меня имелось уже достаточно доказательств, чтобы обратиться к властям; может быть, именно таким образом я сумел бы лучше всего помочь Чарлин.
У меня в голове вертелось несколько вариантов дальнейших действий, но все они требовали возвращения в город.
Лес по обоим берегам реки был негустой, поэтому я решил перейти её здесь, а потом пройти через более густой лес на другом берегу, хотя и знал, что эта территория является частной собственностью.
Едва успев перебраться через реку, я резко остановился и, вновь заслышав звук джипа, бросился бежать. Через полсотни футов земля вдруг резко вздыбилась валунами и скалами высотой футов в двадцать.
Быстро вскарабкавшись на них, я сделал несколько торопливых шагов и, увидев нагромождение крупных камней, решил побыстрее перемахнуть через них.
Когда моя нога задела верхний камень, он вдруг заскользил вниз, увлекая за собой меня и приведя в движение всю кучу.
Сильно ударившись бедром, я свалился в неглубокий овражек, а здоровенные валуны, по два-три фута в диаметре, продолжали нестись прямо на меня.
Я только успел перекатиться на левый бок и выставить вперед руки, но знал, что избежать столкновения не удастся.
И вдруг, уголком глаза я заметил что-то белое, полупрозрачное, колышащееся передо мной. Одновременно я испытал необычное ощущение: что-то сказало мне, что громадные камни каким-то образом минуют меня.
Закрыв глаза, я услышал, как они с грохотом обрушиваются по обе стороны от меня. Я медленно открыл глаза и всмотрелся сквозь ещё не осевшую пыль, отирая с лица грязь вместе с каменной крошкой. Валуны лежали совсем рядом со мной.
Как это случилось? Что было то белое, полупрозрачное?
Несколько секунд я тупо смотрел перед собой, потом заметил легкое движение за одним из камней. Молоденькая лесная кошка вышла из-за него и уставилась своими круглыми глазами прямо мне в глаза.
Я видел, что котёнок уже достаточно большой, чтобы убежать, но он не уходил, продолжая пристально смотреть на меня.
Неподалеку послышался шум приближающейся машины. Котёнок одним прыжком скрылся в лесут а я, вскочив на ноги, пробежал несколько шагов и плюхнулся на другой камень.
Левая нога при этом подвернулась, и острая боль пронзила её до самого бедра. Преодолев ползком пару ярдов, я оказался среди деревьев и приник к земле за огромным дубом.
Машина доехала до реки, остановилась, а через несколько минут, снова рванула с места, направляясь на юго-восток.
С колотящимся сердцем я сел и с трудом стащил с ноги высокий ботинок, чтобы осмотреть лодыжку. Она уже начала распухать. Этого мне только и не хватало, подумал я.
Поворачиваясь, чтобы поудобнее вытянуть ногу, я вдруг заметил женщину, наблюдавшую за мной. Она была всего футах в тридцати от меня. Когда она начала приближаться ко мне, я похолодел.
– Вы в порядке? – спросила она. В голосе её звучало беспокойство. Это была высокая негритянка лет сорока.
Её одежду составляли свободная футболка, джинсы и кроссовки. Пряди тёмных волос, выбившиеся из «хвоста» на затылке, покачивались у висков. В руке она держала небольшой зелёный рюкзак.
– Я сидела там и видела, как вы свалились, продолжала она. – Я врач. Хотите, я взгляну на вашу ногу?
– Буду вам очень признателен, – пробормотал я, ещё не веря в возможность подобного совпадения.
Опустившись на колени рядом со мной, она осторожно ощупала мою ногу, одновременно оглядываясь по сторонам.
– Вы здесь один?
Я поведал ей лишь о поисках Чарлин. Женщина сказала, что не встречала никого, кто мог бы быть похож на неё, её манера говорить и то, что потом она назвала свое имя – Майя Пондер, убедили меня, что ей вполне можно доверять. Я тоже представился и сказал, где живу.
– А я из Эшвилла, – улыбнулась она. – Но у меня здесь – в нескольких милях к югу – центр здоровья. Мы создали его с одной коллегой совсем недавно.
А ещё нам принадлежит сорок акров земли в долине – как раз здесь они примыкают к заповеднику, – она обвела рукой то, что нас окружало. – И ещё сорок акров повыше – там, южнее.
Я, расстегнул «молнию» на кармане своего рюкзака и достал флягу с водой:
– Хотите?
– Нет, спасибо. У меня есть вода. – Порывшись в своём рюкзаке, она тоже извлекла флягу и отвинтила крышку. Но вместо того чтобы пить, смочила небольшое полотенце и обернула им мою ногу, заставив меня сморщиться от боли.
Подняв глаза и увидев мою гримасу, она заметила:
– У вас определённо растяжение.
– Это серьёзно?
Она чуть поколебалась, потом ответила вопросом на вопрос:
– А вы как думаете?
– Я не знаю. Надо попробовать походить. Я попытался встать, но Майя остановила меня:
– Подождите-ка минутку. Прежде чем пытаться ходить, проанализируйте своё отношение к этому. По-вашему, насколько серьёзно вы пострадали?
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что очень часто время выздоровления человека зависит от того, что думает по этому поводу он сам, а не я, врач.
Я окинул взглядом лодыжку.
– Думаю, это довольно серьёзно. А если так, мне придётся как-нибудь добраться до города.
– А что потом?
– Не знаю. Если я не смогу ходить, возможно, придётся найти кого-нибудь, кто бы согласился заняться поисками Чарлин.
– Вы хотя бы имеете представление о том, почему это произошло с вами?
– В общем-то нет. А разве это имеет значение?
– Да, потому что очень часто ваше отношение к причине несчастного случая или болезни влияет на ваше выздоровление.
Я взглянул на неё в упор, чувствуя, что внутренне српротивляюсь. Какая-то часть меня ощущала, что сейчас эта дискуссия не ко времени. Ситуация не та.
Хотя, загадочный гул и прекратился, следовало предположить, что эксперимент продолжается. Во всём вокруг таилась непонятная тревога.
К тому же, уже почти стемнело… и Чарлин, насколько я представлял себе, могла находиться в большой опасности.
Я поймал себя на мысли о том, что испытываю чувство вины по отношению к Майе. Интересно почему? Я попытался освободиться от этой мысли.
– А какой вы врач? – поинтересовался я, отхлебнув глоток из фляжки.
Она улыбнулась, и впервые за всё время, я ощутил повышение уровня её энергии. Видимо, Майя тоже почувствовала ко мне доверие.
– Медицина меняется, и меняется быстро. Мы больше не смотрим на тело, как на машину, части которой, со временем, изнашиваются и требуют починки или замены.
Мы начинаем понимать, что здоровье тела, в огромной степени, зависит от мышления: от того, как мы относимся к жизни и особенно к самим себе – как на сознательном, так и на подсознательном уровне.
В этом и заключается основное различие между старой и новой медициной.
В прежней медицине, врач являлся знатоком и целителем, тогда как пациент – всего лишь пассивным получателем его указаний, надеющимся, что врач даст ответы на все вопросы.
Но теперь мы знаем, что отношение самого пациента к проблеме, его внутренняя позиция играют решающую роль.
Ключевым фактором является страх, стресс и то, как мы преодолеваем его. Иногда этот страх сознателен, но очень часто мы полностью подавляем его.
Вот такое отношение принято считать мужественным, едва ли не героическим: я отрицаю проблему, я отвергаю её и продолжаю гордо шагать по жизни.
Если мы займём такую позицию, страх всё равно будет грызть нас, разве что он станет подсознательным.
Для того чтобы оставаться здоровым, крайне важно самому настроиться на положительную перспективу, причём, сознательно, с полным пониманием и любовью к себе: лишь в этом случае эффект будет достигнут.
