Представление о том, что в Гималаях должны были сохраниться остатки первоначальной арийской расы, была не настолько уж нова. Историческая лингвистика и этнография приблизительно с 1850 года уделяли пристальное внимание народам, заселявшим пространство от Кавказа до Дальнего Востока. Протяженность горных хребтов и оторванность некоторых долин от внешнего мира привели к тому, что на Кавказе, по мнению немецких ученых, несколько народностей развили свои собственные языки и диалектические наречия. Опираясь на тот факт, что в высокогорных Альпах сохранились почти в нетронутом виде диалектические анклавы ладинского или ретороманского наречия, то можно было предположить, что в горах Памира и Гималаев, почти отрезанных от внешнего мира, подобные случаи были широко распространенным явлением. Согласно мифам жителей Каракорума, проживающих в долине реки Хунза, они являлись прямыми потомками солдат, входивших в войско Александра Македонского. При этом можно было предположить, что отдельные горные племена могли быть прямыми потомками протоарийской расы. Это соображение играло в планах Шефера отнюдь не последнюю роль. При этом сам Шефер в выражении данной идеи опять же не был слишком оригинальным. Дело в том, что еще в начале XX века венский этнограф Вильгельм Шмидт-отец пытался доказать, что на Тибете сохранились не только исчезнувшие виды растений и животных, но и продолжали сохраняться архаичные общественные формы древних арийских племен. В заявлении на организацию экспедиции, которое было подано Шефером в Немецкое исследовательское общество, подробно описывалась сфера деятельности каждого из участников экспедиции. Сам же Шефер кроме всего прочего был готов взять на себя решение организационных проблем. В основных чертах Шефер был готов назвать даже приблизительный состав данного проекта и примерную дату его начала. Но уже тогда в глаза бросалось то, что Шефер оставил за Гиммлером утверждение члена экспедиции, равно как и программы его действий, который бы занимался проблемами этнологии и расовых исследований.
Отдельно надо обсудить проблему, в какой же степени экспедиция Шефера являлась эсэсовским предприятием. Генрих Гиммлер и его персональный штаб, наверное, раньше всех узнали о данном проекте. Только так можно объяснить, что рейхсфюрер СС давал разрешение на отдельные трансакции. Но при этом Шеферу удалось закрепить за собой наименование данного проекта. Официально он носил название «Немецкая экспедиция Эрнста Шефера на Тибет». Как видим, в официальном наименовании экспедиции нигде не встречалось упоминания СС — охранных отрядов. Подобная приставка начала появляться в газетных статьях, когда экспедиция, собственно, уже была в Тибете. Не исключено, что Гиммлер прекрасно понимал, с какими трудностями придется столкнуться участникам данного проекта, когда во всеуслышание будет заявлено, что это — эсэсовское начинание. Но при этом Гиммлер покровительствовал экспедиции с самых первыхдней ее планирования, что может говорить о том, что она, первоначально не являясь эсэсовской по названию, была такой по самой своей сути.
Экспедиция Эрнста Шефера финансировалась преимущественно из средств Немецкого исследовательского общества, киностудии Ufa (Universum-Film-Agentur), рекламного совета немецкой экономики (был в Третьем рейхе и такой), атакже концерном ИГ-Фарбен. Кроме этого Гиммлер смог убедить Геринга, ответственного за выполнение четырехлетнего плана, ссудить из общественных фондов организаторам экспедиции 30 тысяч рейсхмарок. Поручителем в данном случае выступал лично рейхсфюрер СС. Кроме этого, удалось установить, что плавание на корабле до Индии было профинансировано Карлом Линдеманом, президентом пароходной компании «Норддойче Ллойд». К слову сказать, направлявшиеся в Гималаи немецкие альпинистские экспедиции пользовались услугами этого самого пароходства, но в отличие от участников предприятия Шефера всем альпинистам приходилось платить за свой проезд. Так что в данном случае Шефер и его товарищи бли в более выгодной ситуации. Кроме того, СС гарантировало бесплатный проезд всех участников экспедиции из Германии до Генуи, где они должны были погрузиться на пароход.
Шефер во время очередного разговора с Грейте предложил создать при Немецком исследовательском обществе специальный комитет, который бы намеренно занимался финансовым обеспечением предстоящей экспедиции. Членами данного комитета должны были стать представители крупного бизнеса и государственных структур. Нечто подобное уже создавалось, когда «Гималайский фонд» финансировал альпинистов или же ИГ-Фарбен поддерживала экспедицию Вильгельма Фильхнера. Как видим, Шефер не очень верил в финансовую поддержку СС, а потому подстраховывался. Впрочем, Генрих Гиммлер был нужен ему, чтобы попасть во влиятельные финансовые круги. При этом он понимал, что структура, созданная по образцу «Гималайского фонда», могла предоставить значительные средства вне зависимости от исхода самой экспедиции. Но для этого надо было найти подходящую правовую форму. Ссуды мало впечатлили Шефера, он рассчитывал на безвозмездные пожертвования. Предполагалось, что для финансового обеспечения экспедиции требовалось где-то 150 тысяч рейхсмарок.
В течение 1937 года Шефер дважды обращался в Немецкое исследовательское общество с просьбой сделать доклад. Ему не отказывали. В обоих случаях он обращал внимание присутствовавших на то, что экспедиция будет проводиться по поручению рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Кроме этого, Генрих Гиммлер, который возлагал на молодого зоолога большие надежды, ввел Шефера в состав своего персонального штаба, где назначил ответственным за хозяйственные вопросы. По этой причине отдел экономической помощи персонального штаба рейхсфюрера СС также помогал Шеферу собирать деньги. Этот процесс должен был облегчиться тем, что в рабочих планах проект Шефера был записан как экспедиция исследовательского общества СС «Наследие предков» («Аненэрбе»). Это было не совсем правдой, так как предприятие Шефера в гораздо большей степени было экспедицией Немецкого исследовательского общества. Но данный рабочий план интересен хотя бы тем, что это был первый официальный документ, который связывал воедино научные интересы Шефера с политико-мировоззренческими интересами СС.
При планировании экспедиции Шефер всегда делал акцент на том, что Тибет — не просто удаленная, а особенная страна. В силу своей неисследованности Тибет в те дни давал много поводов для различных спекуляций. В очередной экспедиции Шефер хотел вновь посетить эти земли, чтобы раз и навсегда разрешить целый ряд вопросов. Список исследований, которые предполагалось осуществить в Тибете, был весьма обширным. Он упоминал об изысканиях в сфере географии, метеорологии, антропологии, этнографии, биологии, ботаники. Кроме этого, не исключалось изучение магнитных полей в данном регионе. Шефер стремился максимально расширить научные знания об этом регионе. Позже подобный комплекс изысканий стал назваться «тотальное исследование жизненного пространства». Само это выражение стало квинтэссенцией сути экспедиции Шефера, во время которой не предполагалось уделять внимание только одной научной дисциплине, как это делал геофизик Вильгельм Фильхнер. Научно-практическая привлекательность задуманного Шефером предприятия как раз и состояла в многообразии научных исследований, которые надо было осуществить во время одной экспедиции. Он намеревался создать полную противоположность всем предыдущим немецким экспедициям в Азию, в планировании которых он, естественно, не участвовал. Шефер наделся, что создаст новый идеал экспедиционного предприятия, так сказать отраслевой образец для подражания. Перед экспедицией ставились грандиозные задачи, которые должны были привести к качественному и окончательному научному прорыву в деле изучения Тибета. Впрочем, по сравнению с путешествиями Долана данная экспедиция должна была быть связана с большими издержками. Это касалось и методов работы, и самой сферы исследований. В этой связи Шефер не считал зазорным перестраховаться. Максимальное количество структур, привлеченных к организации данной экспедиции, были своего родом залогом успеха. Но при этом Шефер не хотел ставить под сомнение приоритетность своих отношений с СС. Более того, он даже не допускал мысли, что должен был самостоятельно (без патронажа Гиммлера) готовить проект к реализации.
В рамках данной книги вряд ли есть необходимость досконально рассматривать все осуществляемые в Тибете исследования, но на одном сюжете все-таки надо остановиться подробно. С самого начала планирования экспедиции ее участники оказались связанными со всевозможными расовыми теориями. Кроме антропологических исследований различных этнических групп, проживающих в Тибете, Гиммлер почти сразу же вменил в обязанность Шеферу провести расовое исследование разбойничьего племени нголок. Это исследование являлось едва ли не сердцевиной всей антропологической программы экспедиции. Предполагалось выявить в антропологическом типе этих кочевников признаки западно-азиатского и даже нордического влияния. По этой причине антрополог, который должен был обязательно присутствовать в составе экспедиции, в перспективе занимался бы расовыми замерами, фотосъемкой, исследованием межплеменных, а возможно, и межрасовых отношений. После обработки собранного материала он должен был сделать соответствующие выводы о значении и развитии нордической расы в данном регионе. Кроме этого, он должен был провести исследования на предмет взаимосвязи ландшафта и расовых типов, проживающих на данной территории. Планировалось, что Тибет должен был дать богатый материал по данной тематике. В Немецком исследовательском обществе считали, что осуществить подобную программу было под силу только состоявшемуся специалисту высокого уровня. По этой причине ученые обратились к весьма неоднозначной фигуре в немецкой антропологии, берлинскому профессору Ойгену Фишеру. Фишер в период с 1927 по 1942 год занимал пост директора Института антропологии, наследственности и евгеники имени кайзера Вильгельма. Уже начиная с 20-х годов этот профессор был ярым поборником так называемого «расоведения». Еще в 1921 году в своей главной работе «Учение о человеческой наследственности и расовая гигиена» он требовал от государства активного вмешательства в процесс воспроизводства людей, следуя принципам излюбленной им евгеники.
