Ознакомительная версия.
Меня можно познать научно. Мой врач приходит, чтобы осмотреть мое тело. В каком-то смысле он меня знает. Вы не знаете меня в этом смысле, вы знаете меня совершенно по-иному. Мой врач боится приходить на мои беседы, потому что не хочет потерять пациента. Если он будет меня слушать, то врачом буду я, а он станет пациентом! Он приходит и очень торопится уйти.
Один раз случилось так, что он держал меня за руку, – у меня были проблемы с большим пальцем, – и с ним произошло нечто ненаучное. Выйдя из комнаты, он сказал Вивек: «Он – Бог, он действительно Бог!» – однако с тех пор я его больше не видел, он просто исчез. Нечто ненаучное, нечто такое, что пришло не из его головы… На какое-то мгновение он меня почувствовал, но это его испугало.
Понаблюдай. Если эти вещи говорит твоя голова, то это не чувства. Чувства не могут говорить такого, потому что это не язык чувств. Чувства говорят: «Влюбись, и тогда ты узнаешь». Мысли говорят: «Сомневайся, исследуй, проверяй. Когда все будет полностью доказано и ты будешь уверен, убежден с рациональной точки зрения, тогда можешь довериться». И логика кажется очень, очень чистой; кажется, что в ней нет никакого трюка. Он есть! Трюк заключается в том, что с помощью научного познания ты не сможешь раскрыть тайну, с которой столкнулся, не сможешь познать поэзию, которая на тебя проливается, не сможешь увидеть красоту и великолепие, которые тебе открылись.
Ты увидишь мое тело, услышишь мои слова, однако упустишь моменты моего безмолвия. А именно в них заключены мои подлинные послания. Ты сможешь увидеть меня таким, каков я снаружи, но не сможешь проникнуть в меня такого, каков я в центре.
С помощью науки можно познать периферию, но при знакомстве с периферией человека не возникает любовь. А взаимоотношения между учеником и мастером – это крещендо любви, высочайший пик любви. Не бывает любви выше, чем эти отношения; это высшая точка в любви.
Это твои мысли, а не чувства. А, слушая мысли, ты не сможешь иметь со мной никакой общности. Ты будешь слушать мои слова, будешь слушать мои аргументы, станешь более знающим и уйдешь полностью удовлетворенным тем, что ты что-то с собою уносишь. А все это – чепуха. Эти слова, которые ты собрал, это знание, которое ты накопил, – все это совершенно бесполезно.
Вопрос заключается не в том, чтобы собрать здесь информацию; он заключается в том, чтобы впитать дух. И единственный способ – это доверять. Только через доверие происходит познание.
Наука использует в качестве своего метода сомнение, религия использует в качестве своего метода доверие. Именно в этом их основополагающее различие. Сомнение не имеет никакого отношения к миру любви, точно так же как доверие не имеет никакого отношения к миру вещей. В мире «я-это» важно лишь сомнение: вы не можете доверять вещам, ученый не может просто сидеть, с доверием ожидая, что что-то произойдет. Ничего не произойдет. Он должен сомневаться, исследовать, изучать, анализировать. Он должен использовать свой ум, свою логику – лишь тогда можно будет прийти к каким-либо выводам.
И эти выводы всегда будут оставаться приблизительными, они всегда будут оставаться условными, поскольку есть возможность, что в будущем будут открыты еще какие-то факты, и все придется изменить. Они не могут быть категорическими.
Поэтому доверие здесь не играет роли; в мире науки оно никогда не возникает, основой остается сомнение. Если временами вы приходите к какому-то заключению, это заключение не становится тем, чему вы доверяете, не становится вашей верой. Оно остается гипотезой.
Гипотеза означает, что до сих пор все, что вам известно, поддерживает данную теорию. Но это только до сих пор; мы ничего не можем сказать на счет завтра. Завтра могут стать известными новые факты, а с появлением новых фактов гипотезу, конечно же, придется скорректировать, а теорию придется изменить.
Наука продолжает меняться каждый день, она зависит от времени, живет в мире времени, потому что ум – это время. Ум не может жить вне времени; ум скоротечен, связан со временем.
Мир религии функционирует в совершенно другом измерении, на другом уровне. Он начинается в доверии, в любви, и тогда имеет место совершенно другой вид познания.
Если вы любите женщину, вы ее знаете. Вы знаете ее не так, как знает гинеколог, вы знаете ее совершенно по-другому. Вы знаете не ее физиологию, знаете не ее материальное бытие; вы знаете ее духовное присутствие. Вы влюбляетесь не в физическое тело, вы влюбляетесь в духовное присутствие человека. Но это возможно только в состоянии доверия.
В науке доверие абсолютно непригодно. В религии же абсолютно непригодно сомнение.
Поэтому тебе решать. Если ты пришел сюда, чтобы научно изучить то, что здесь происходит, тогда – добро пожаловать. Ты можешь двигаться в соответствии со своими мыслями – только, пожалуйста, не называй их чувствами. Ты можешь продолжать прислушиваться к своей голове – только не называй ее своим сердцем, она – не сердце. Добро пожаловать! Будь здесь, учись, наблюдай, приходи к определенным выводам – однако они будут оставаться гипотезами.
Но если ты пришел ради трансформации, а не только ради информации, тогда тебе придется понять, что существует другая дверь. И эта дверь – доверие. Доверие – это абсурдное явление, логически абсурдное. Именно поэтому логика всегда говорит, что любовь слепа, несмотря на то, что у любви есть собственные глаза, проникающие гораздо глубже… Тем не менее, для логики она слепа.
Логика высмеивает любовь, а любовь со своим пониманием посмеивается над полнейшей глупостью логики.
Если ты пришел сюда с логическим подходом… Учись, наблюдай, приходи к определенным выводам, однако они не приведут тебя к трансформации; уж это-то тебе должно быть известно. Если ты пришел сюда ради трансформации, тогда влюбись. Тогда забудь о голове, тогда пусть это будет контакт между сердцем и сердцем, между духом и духом. Тогда нет необходимости слишком интересоваться тем, что ты видишь; весь твой интерес должен быть направлен на то, что ты чувствуешь. Тогда поменьше интересуйся сбором информации, а вместо этого будь в праздновании вместе со мной.
Тогда не слишком принимай во внимание то, что я говорю; обращай внимание на меня самого. Слушай моменты моего безмолвия, паузы, промежутки, интервалы – я в большей степени присутствую в них. Тогда ты узнаешь, что здесь существует совершенно другой мир – поле будды. Это энергетическое поле; ты должен быть к нему открыт и уязвим – лишь тогда оно сможет в тебя проникнуть, пропитать тебя и переполнить.
Третий вопрос:
Ошо,
Недавно ты сказал, что никого больше не интересуют такие вопросы, как: «Кто создал вселенную?» Однако в последнем выпуске журнала «Тайм» довольно много места занимает статья, озаглавленная: «В начале: Бог и наука».
Основная идея этой статьи состоит в том, что теория «большого взрыва», согласно которой вселенная предположительно возникла в результате огромного взрыва пятнадцать или двадцать миллионов лет назад, способствует сближению науки и религии.
«Таймс» утверждает, что это очень похоже на историю, которая всегда приводилась в Ветхом Завете, а именно – что вселенная возникла в результате единого мгновенного акта творения.
Что неправильного в гипотезе, что вселенная была создана, что у нее было начало? И почему ты утверждаешь, что это не так? Разве то, что наука и религия приходят в согласие, не является шагом в правильном направлении?
Первое, о чем необходимо помнить, – это что на протяжении трехсот лет религия постоянно сдавала свои позиции. Сначала религия пыталась уничтожить науку. Она не смогла этого сделать – потому что истину уничтожить нельзя, а в том, что касается объективного мира, наука была более истинной, чем религия. По сути, религия не обладает компетенцией, чтобы что-либо говорить об объективном мире.
Если вы заболели, вы идете к врачу, вы не идете к поэту. Поэт некомпетентен; возможно, он замечательный поэт, но это не имеет отношения к тому, что вы больны. Возможно, он замечательный поэт, но вы не зовете его, когда что-то выходит из строя у вас в ванной; вы зовете сантехника. Сантехник может вообще не быть поэтом, но здесь нужен именно сантехник. Вы не зовете Альберта Эйнштейна – возможно, он великий физик, но что он знает о водопроводе?
Выяснилось, что религия полностью заблуждалась. Она заблуждалась в том, что касалось объективного. Когда наука начала исследовать объективное, организованная религия очень испугалась. Если бы там был Иисус, он бы не испугался, он бы просто сказал: «В том, что касается объективного, слушайте науку». Если бы там был Будда, он бы сказал: «Слушайте науку».
Но на Западе, где развивалась наука, Будды не было. А таких людей, как Галилей, Коперник и Кеплер, подвергали всевозможным мучениям, потому что организованная религия, церковь очень испугались: то, что говорили эти люди, шло вразрез с их священными писаниями.
Ознакомительная версия.
