На Крите не нашли никакого лабиринта, разве что под ним подразумевался дворец царя Миноса: «дом Миноса» в Кноссе был больше Букингемского дворца и располагался на нескольких этажах. В нем насчитывалось тысяча четыреста комнат, и там действительно можно было заблудиться.
В середине XIX столетия этот гигантский комплекс в Кноссе был всего лишь неприметным холмом. Только в 1878 году грек Минос Калокаиринис начал вести там скромные раскопки. Затем в 1894 году на Крит приехал британский археолог Артур Эванс. Равно как и Генрих Шлиман, он верил в реальность того, о чем писал Гомер. Тот в свое время очень подробно изложил критские легенды и привел подробное описание Кносского дворца.
Сначала Артур Эванс вернулся в Англию и был назначен директором Эшмоловского музея в Оксфорде. Он нашел средства и покровителей, чтобы вести раскопки на Крите. Наконец, 23 марта 1900 года Эванс с группой из тридцати человек приступил к работе и, слой за слоем, постепенно раскопал легендарный дворец царя Миноса.
Сотни кносских глиняных сосудов находились под землей. Может быть, в них когда-то хранилось топливо для «летающих кораблей» божественных отпрысков?
Кносские глиняные сосуды
Кносские глиняные сосуды
Фундамент дворца царя Миноса на Крите восходит к мегалитической эпохе
Сразу стало ясно одно: здесь главенствовал культ быка. Изображения быка обнаружились на фресках и глиняных фрагментах, а бычьи рога были нарисованы повсюду. Никаких технологически выдающихся находок обнаружить не удалось — ни мастерской гениального Дедала, ни костей Минотавра, ни единой, увы, металлической детали робота Талоса, описанного в «Аргонавтике». Все это, возможно, полностью проржавело в водах одной из тысяч критских бухт.
На всем острове нет никаких оборонительных сооружений — ни городских стен, ни замков, ни стен, защищавших бы жителей от захватчиков с моря. Может, критяне действительно полагались на Талоса? Как бы там ни было, Артур Эванс сумел доказать, что Гомер оставил весьма точные описания.
Что особенно удивило археологов, так это древность находок. Кносский дворец разрушался и снова отстраивался несколько раз, но размер его всегда оставался неизменным. Самые древние развалины датируются 3000 годом до нашей эры, но чем дальше копали археологи, тем больше они углублялись в каменный век. В итоге выяснилось, что на этой территории люди жили 8000 лет назад, задолго до возведения Кносского дворца. А было ли найдено что-то особенное? Удалось обнаружить руины мегалитических сооружений — не только на месте Кносского дворца, но и на территориях различных храмов.
Развалины Кносского дворца на Крите
Восстановленный зал Кносского дворца на Крите
Кносский дворец оказался объединенным комплексом с внутренними двориками, комнатами, небольшими залами и низкими дверями. Также были найдены сосуды наподобие ванн с отверстиями для затычек — но без каких-либо труб, присоединенных к ним. Поразило исследователей и количество ступеней и лестниц: три лестничных марша располагались в одном крыле всего в десяти метрах друг от друга и вели на просторную террасу на крыше.
Возможно, по какой-то причине все жители дворца должны были одновременно попадать наверх? И наконец, Артур Эванс обнаружил множество кладовых и хранилищ, заполненных глиняными сосудами, в которые свободно могут поместиться два взрослых человека. Профессор X. Г. Вундерлих писал об этом:
Даже при виде кносских сосудов «нормального размера» удивляешься, как их опорожняли и время от времени чистили, поскольку вряд ли кому под силу достать до дна с помощью пусть и очень длинного черпака, встав на стул или табуретку. Гигантские пифосы [каменные сосуды] ставят перед нами дилемму: их невозможно наклонить… Кувшины для хранения таких размеров должны были доставить сюда еще до возведения стен и на всех последующих стадиях переместить их было уже невозможно. Заполняли и опустошали их, наверное, с помощью труб, по принципу сообщающихся сосудов. И все же как непрактично обносить подобные пифосы стенами так, что к ним едва ли можно подобраться! Это даже слегка раздражает…
Кто-то выяснил объем одного из этих исполинских сосудов — 586 литров. «Количество контейнеров только в западном крыле Кносского дворца доходит до четырехсот двадцати, а значит, их совокупная вместимость равна 246 120 литрам».
Помимо глиняных сосудов в западном крыле по всему комплексу были обнаружены масляные резервуары, которые археологи называют цистернами. Их общая вместимость просто огромна. Но что в них хранили? По одной версии, минойцы делали запасы провианта на случай кризиса, но это объяснение звучит неубедительно. Кноссу, кажется, не угрожали никакие опасности, ведь на всем острове не было ни единого оборонительного сооружения. Правитель являлся сыном бога и мог справиться с любыми непредвиденными обстоятельствами, к тому же остров охранял робот Талое. Так с какой стати жители Кносса стали бы в таких абсурдных объемах хранить съедобное масло, которое к тому же при средиземноморской жаре довольно быстро портится?
Нам остается только строить предположения и догадки. Несколько лет назад мой интерес привлекли царь Соломон и царица Савская. Оказывается, Соломон использовал летательный аппарат, «который построил он, руководствуясь мудростью, дарованной ему Богом». Такую «колесницу, летающую по воздуху», он предоставил своей возлюбленной царице. То было не инопланетное транспортное средство, а, пожалуй, относительно простая конструкция вроде шара, летающего благодаря нагретому воздуху. Давайте не будем забывать, что в мифах сыновья богов получали всевозможные технологические знания от своих отцов, что давало им преимущество перед обычными людьми.
В преданиях о Соломоновой летающей колеснице, которым уже несколько тысяч лет, упоминается о том, что таким средствам передвижения требовались «огонь и вода». Кроме того, на вершинах разных гор обнаружены любопытные сооружения, воздвигнутые в честь Соломона. Такие горные вершины называют «Тахти-Сулейман», «трон Соломона», и встречаются они в современном Кашмире, Иране и Ираке, а также на Аравийском полуострове вплоть до Йемена. Все эти сооружения и храмы на вершинах гор были посвящены воде и огню, и в каждом из них удалось обнаружить маслохранилища. Если летательный аппарат Соломона работал на примитивном паровом двигателе, ему обязательно требовались вода и огонь. Но как Соломон нагревал воду в своей летающей бадье? С помощью горючего, по принципу масляной лампы.
Итак, у меня есть немало оснований задать довольно провокационный вопрос: не топливо ли держали в маслохранилищах Кносского дворца? Не устремлялись ли все обитатели дворца на крышу, когда прибывал летательный аппарат? Есть данные, подтверждающие эту идею: в шестой книге своей «Естественной истории» римский историк Плиний Старший, который погиб при извержении Везувия в 79 году нашей эры, рассказывает о жителях Аравии следующее: «Однако самая величественная из всех царских резиденций — Мариаба… В стране минойцы живут по соседству с атрамитами. Они считаются потомками критского царя Миноса». А в двенадцатой книге Плиний повествует о разнообразных деревьях, растущих на Аравийском полуострове, в частности о ладанном дереве, босвеллии:
Рядом лежат другие земли, где живут минойцы, через земли их везут благовония. Народ этот начал торговать и по сей день преуспевает в этом, почему такое ремесло и прозвали «меном». Кроме минейцев, да и то не всех, никто из арабов не видел ладанного дерева. Число народа того три тысячи семей, и они заботятся о том, чтобы право это передавалось через поколения.
Все постепенно проясняется. На протяжении длительного периода Кносский дворец непрерывно разрушался и возводился снова, но около 1500 года до нашей эры минойцы бесследно исчезли, а их сооружения на Крите были уничтожены какой-то катастрофой. До того момента во дворце располагались гигантские маслохранилища. В то же время некие «минейцы» появляются в далеком Йемене и начинают торговать благовониями. Благовония в те дни были на вес золота — которого отпрыскам богов как раз и не хватало. Даже в те времена, когда бартер и обмен только зарождались, художникам и рабочим приходилось платить, ведь никто не мог жить впроголодь. Царица Савская владела самой крупной и технологически совершенной в древности дамбой, построенной в Марибе, в Йемене, а ее родственникам на Крите приходилось содержать гигантский дворец, который часто разрушался из-за землетрясений. Без финансовой поддержки ничего подобного бы не происходило. Согласно Плинию, «минейцы» принялись торговать благовониями, поэтому такую торговлю и назвали «меном». Плиний считал этих «минейцев» не торговцами с Крита, а арабами, поскольку он пишет: «Кроме минейцев, да и то не всех, никто из арабов не видел ладанного дерева».
