обошлись несколькими царапинами и синяками под глазами.
После этого против нас было предпринято еще несколько попыток с их стороны, но мы всегда могли одержать верх, хотя иногда это давалось высокой ценой. Так что война продолжается, и мы все всегда живем в состоянии напряженного спокойствия. На самом деле я уже забыл, каково это – жить по-другому. После стольких лет жизни с целителями мы узнали, что для мага нормальное состояние – быть все время начеку. Принимая тот факт, что мы находимся в состоянии войны, мы можем уничтожить худшего из всех врагов: эго, которое мешает нам ясно видеть послания духа.
Иметь дело с внешними врагами – это одно, но сосуществование с группой учеников – это вызов для всех. Столкновения между участниками группы неизбежны. Иногда завязываются настоящие драки, которые в конечном итоге оставляют людей ранеными, во многих смыслах. Однако, в конечном итоге, нагваль и цель свободы всегда преобладают.
Именно учителя поощряли учеников к такому поведению, создавая игру «атакуй идиота». Это было своего рода озорство, которое состояло в том, чтобы беспокоить, иногда даже физически нападать на любого члена группы, который отвлекался, витал в облаках или был не синхронизирован. Его били палкой, обливали холодной водой из ведра или совершали любые другие жестокие вещи, которые приходили в голову.
Вначале я рассматривал эту практику как вторжение в мое личное пространство, но со временем мне пришлось признать, что использование этой стратегии создало соответствующую атмосферу, чтобы помочь друг другу оставаться бдительными, с дополнительным преимуществом, которое помогает отполировать шероховатости эго.
Можно сравнить эти выпады среди сотоварищей с дружескими схватками между кошками для поддержания формы. Это очень верно, что иногда мы учимся только от ударов, но это происходит из-за сопротивления эго, и, как всегда говорил наш учитель: «Это ничто по сравнению с тем, что ждет нас там!»
«Только когда нам удается хотя бы мельком взглянуть на бесконечность, мы понимаем, что все заботы людей не имеют значения. Если эго не может справиться с мирскими делами, оно наверняка не сможет противостоять ужасающему неизвестному, которое ждет нас».
По этой причине единственное, что действительно имеет значение в жизни воина, – это безупречность, и нет ничего лучше, чем постоянно находиться под угрозой смерти, чтобы достичь этого.
Я помню, как был потрясен, когда впервые узнал, что учителя обеих групп сговорились между собой, чтобы «помочь новым». «Помощь» обычно подразумевала какую-нибудь ужасную драку или что-нибудь похуже. Именно это и случилось со мной в тот день, когда они напали на меня. В то время я полагал, что моя встреча с этими хулиганами в горах была просто совпадением, но сегодня я знаю, что это была ловушка, подготовленная заранее.
Таким образом, в определенном смысле наши столкновения дают продолжение традиции ритуальных «цветочных войн», которую мы унаследовали от наших предков; однако здесь нет места для ошибок, потому что, даже когда есть согласие между противоборствующими сторонами, опасность реальна, и человек сталкивается со смертью на каждом повороте дороги. В моем случае, если бы не забота со стороны моего учителя, я уверен, что не выжил бы.
Я уже слышал истории о том, что в мир нагваля можно войти, только если ты уже мертв. Вначале я воспринял это как нечто символическое, но из того, что я видел, и из историй, которые слышал, стало понятно, что это, безусловно, так, поскольку у каждого из воинов, которых я знаю, есть подобные истории, такие как история одного нашего товарища Маргарито. Для него вход в мир нагваля означал настоящую смерть.
Маргарито столкнули с обрыва, его доставили в больницу с серьезными травмами, а оттуда его отвезли прямо в морг, потому что ему уже ничем нельзя было помочь. Там доктор подписал свидетельство о его смерти.
По обычаю, родственники поспешили устроить похороны, но поговаривали, что во время похорон приехал странный старик. Он подошел к телу, прошептал ему несколько слов и безмолвно ушел. Говорят, что умерший внезапно сел в гробу и начал говорить, напугав всех до смерти, и что в тот день он ушел с нагвалем, чтобы больше никогда не вернуться.
Что касается еще одного моего партнера, то они привели его истекающим кровью к учителю после того, как он получил ножевое ранение в грудь. Он выжил только благодаря заботе целителей. А еще одного привезли с болезнью, от которой он был скорее мертв, чем жив. Учителя были очень строги с ним; они сказали, что если он не будет следовать их инструкциям в точности, он умрет. Так что у каждого из нас есть свои собственные истории; то, что никогда не изменится, – это тот факт, что мы все умираем с момента нашего прибытия. С тех пор как я присоединился к ним, я видел, как многие приходят и уходят; некоторые говорят, что их интересуют знания целителей, но скоро наступает реальность.
Какое-то время донья Сильвия даже предлагала занятия по гербологии по выходным, однако, в конце концов мы увидели, что у всех есть другие обязательства. Одни должны были заниматься своим делом, другие – семьей, любовниками или вредными привычками, так что ни у кого не было времени для духа. Теперь я понимаю, почему маги говорят, что они принимают только тех, кто уже мертв. Это реально: правда в том, что в борьбе остаются только те, кто так или иначе уже умер для мира.
Однажды Дон Мельчор сказал: «Только те, кто уже мертв, могут следовать путем магии». Затем он уточнил: «Конечно, я не имею в виду быть физически мертвым; но это означает умереть очень определенным образом, когда вы покидаете свою человеческую форму».
Задача потери человеческой формы была для меня трудной концепцией, особенно с той огромной привязанностью, которую я испытывал к эго. Для меня это был постепенный процесс, я его почти не замечал. Однажды, однако, я воспринял, что, когда случилось что-то, что раньше расстроило бы меня, я больше не беспокоился об этом. Потом произошло кое-что еще, и я понял, что перестал чувствовать как раньше; я все еще был собой, но с такой отрешённостью, что едва узнавал сам себя.
Я мог понять больше, чем те уроки, которые получил о том, как держать наши эмоции под контролем; как говорила донья Сильвия: «Вы должны контролировать свои эмоции, никогда не позволяйте им контролировать вас. Если вы контролируете свои эмоции, вы будете контролировать свою жизнь. Существует большая путаница между вниманием к нашей интуиции и принятием решений, основанных на эмоциях. Иногда незнание того, как распознать разницу, может привести человека к катастрофе».
Однажды она сказала: «Обретение контроля над своими эмоциями имеет огромное значение. Держите свои
