Хейро (Луис де Хамон) - Мемуары Хейро. Воспоминания великосветского хироманта: практикум и реминисценции

Хиромантия восходит к самому раннему периоду цивилизации. Она создавалась величайшими умами, которые оставили нам философские труды и свои мраморные изваяния. Индия, Китай, Персия, Египет и Рим – вот перечень стран, где почитали хиромантию. Во время моего пребывания в Индии я учился у брахманов касты йоши, которые с незапамятных времен известны своими познаниями в оккультных вопросах. Во время обучения мне позволяли делать выписки из текстов, собранных в необычной книге. Брахманы считают ее священной, и она является раритетом, оставшимся от великого прошлого того Индостана, который так теперь презирают напыщенные европейцы.

Эта странная книга была написана на человеческой коже. Ее страницы были склеены из отдельных кусков в причудливой манере. Огромный том содержит сотни четких иллюстраций и записей о том, как, когда и где тот или иной знак проявляет себя в жизни человека. Пожалуй, самой необычной чертой книги являются красные чернила, которыми написаны буквы и выполнены иллюстрации. Их были не в силах испортить века. Стоит добавить, что контраст ярко-красных букв и страниц из тускло-желтой кожи показался мне немного жутким и сверхъестественным. Благодаря некоторым компонентам, сделанным из трав, страницы имеют блестящую поверхность. Они выглядят так, словно покрыты лаком. Каким бы ни был состав покрытия, он покоряет время. По крайней мере, я не заметил признаков старения страниц или их разрушения. Что касается древности книги, то здесь сомневаться не приходится. Том разделен на три части, которые представляют собой три разных периода времени. Первая часть написана на раннем арийском языке и датируется такой далекой эпохой, что только некоторые брахманы могут читать и понимать тексты на этих страницах.

Мудрость арийцев распространилась по всему миру. Идеи и знание хиромантии были известны во многих странах. И подобно тому, как религия адаптировала себя к условиям разных народов, так и это знание подразделялось на свои особые системы. Тем не менее, уже в дни греческой цивилизации люди имели эффективную и обобщенную систему чтения рук. Греческая цивилизация в ту эпоху считалась самой развитой и интеллектуальной в мире. Но греки, давшие нам законы и философию, практиковали также и «хейромантию» (от греческого «хейр» – «рука»).

По научным трактатам мы знаем, что философ Анаксагор изучал ее в 423 году до нашей эры. Известно, что Гиспаний, найдя за алтарем храма Гермеса древнюю книгу о хиромантии, написанную золотыми буквами, послал ее в дар Александру Великому как «науку, достойную внимания возвышенного и познающего ума». То знание, которое ныне считается «шарлатанством», изучали такие люди знания, как Аристотель, Плиний, Парацельс, Кардано, Альберт Великий, император Август и многие другие выдающиеся личности.

Затем начался период, когда церковь распространила свою власть вне юрисдикции религии. Очевидно, ранние отцы христианства завидовали науке древнего мира. Хотя, возможно, их злоба объяснялась гонениями, которым подверглись первые христиане. Увы! Так было всегда. Любая доминирующая религиозная догма противопоставляет себя науке и знанию, пока не ассимилирует это знание в себе.

Рука самоубийцы.

Сравните эту руку с ладонью доктора Мейера, отпечаток которой ранее приводился на страницах книги. Обратите внимание на необычное расположение Линии Ума

Фактически, хиромантия, заклейменная «порождением язычников и мошенников», никогда не оценивалось объективно. Оно была причислена к колдовству и черной магии. Ученых запугивали дьяволом, который якобы создал подобные учения, и в результате люди боялись изучать вполне логичную науку. Находясь вне закона и под злобным гонением церкви, хиромантия попала в руки бродяг, шарлатанов и цыган. Несмотря на все притеснения, она по-прежнему интересовала пытливые умы и сохраняла свое значение. Одной из первых напечатанных книг был том по хиромантии – «Die Kunst Ciromantia», изданный в Авгсбурге в 1475 году.

При изучении данной темы мы начинаем понимать, что расположение основных черт влияет на характер и судьбу человека. Необычное расположение носа, глаз и губ говорит о физических и психических нарушениях у данной персоны. То же самое происходит при необычных позициях Линии Головы, Линии Жизни и т. д., то есть линии ладоней также могут служить указателями на неестественные склонности (см. иллюстрации «Рука убийцы» и «Рука самоубийцы»). Несомненно, нашим предкам потребовались годы исследований, чтобы связать эти линии и формации с конкретными чертами характера. Но мы должны помнить о том, что хиромантия является одной из самых древних наук в мире.

К примеру, Книга Иова ссылается на знание хиромантии следующим образом: «Он полагает печать на руку каждого человека, чтобы все люди знали дело Его» (Иов 47, 7). Как студент анатомии может выстроить весь скелет по характеристикам одной кости, так и хиромант при осмотре руки может определить основные моменты в жизни того или иного человека. Если отбросить суеверные предрассудки и наслоения мистики, мы увидим перед собой вполне логичную науку. К слову сказать, современная химия так же долго избавлялась от предрассудков прошлого. Во всем мире ученые постепенно отходят от былых предубеждений и начинают исследовать так называемые оккультные вопросы. Возможно, скоро они найдут ответы на самые странные «почему» и «где», и мы получим нечто подобное тем беспроводным волнам электричества, которые сегодня переносят сообщения из одной страны в другую.

В одно из воскресений полковник Кингскот пригласил меня на завтрак в его оксфордский загородный дом. Представьте мое удивление, когда я увидел там профессора Макса Мюллера [29]. Он тут же направился ко мне, неся под мышкой мою книгу «Язык руки» в ее черно-белой обложке. Признаюсь, я был польщен тем фактом, что такой великий человек нашел мою книгу достойной интереса. Он показал мне заметки, сделанные карандашом на полях страниц, и начал задавать вопросы по различным темам.

После чая он увел меня в свой особняк и показал огромную библиотеку. Там, среди бесценных литературных раритетов и манускриптов на санскрите, он два часа переводил мне отрывки, которые считал полезными для моих последующих исследований. Увы, я не в силах описать этого доброго и великодушного человека – одного из величайших знатоков санскрита. В тот день я понял, что только великий человек может быть таким простым и доступным.

Профессор Макс Мюллер

Многие тома в его библиотеке имели отношение к оккультным тайнам чисел. Его особенно интересовала та практическая система, с помощью которой я заставлял сакральные числа открывать глубинные тайны в вопросах жизни, событий и времени. После многочасовой беседы я поднялся, чтобы попрощаться и уйти. В последний миг мне хотелось выразить ему свои восхищение и признательность. Но он прервал меня и милейшим тоном сказал:

– Уважаемый сэр, вы такой же великий ученый в своей науке, как я в антропологии. Мы с вами коллеги, хотя один из нас носит мантию профессора, а второй – венец непризнанного гения.

Через неделю он навестил меня в Лондоне и подарил отпечатки своих ладоней, которые я приложил к коллекции. До моего повторного визита в Штаты он периодически навещал меня и почти каждый раз приносил с собой какую-нибудь древнюю книгу или перевод с санскрита, который, по его мнению, мог помочь мне в работе. Сейчас, оглядываясь на те годы, я очень ценю подобные моменты и до сих пор изумляюсь тому, что Судьба подарила мне знакомство с таким прекрасным человеком.

Эти встречи с великими людьми поощряли меня работать еще напряженнее. Я создал систему, которая могла вывести любого человека на сакральный путь и сделать многие жизненные тяготы более легкими. Знание и опыт приходили по мере того, как я отдавал свои магнетизм, ментальность и силы тем людям, которые приходили ко мне, чтобы выслушать сообщения их судеб. Я как бы служил им переводчиком.

В предыдущих главах я уже говорил о ключевых числах, которые управляют жизнями людей. С помощью моей системы я мог предсказывать с заметной точностью, в какой год и даже месяц случится то или иное важное событие. Следующий рассказ является примером такого предсказания.

Однажды в середине моего второго лондонского сезона ко мне пришел внушительный и строгий джентльмен. Ни его одежда, ни вид не предполагали, что он занимает один из высочайших постов в Англии. Его интересовали даты событий, и, когда я рассказал ему о некоторых эпизодах прошлого, он покопался в памяти и подтвердил, что годы, названные мной, были правильными. Тогда я сказал ему, что в такой-то год и такой-то месяц он достигнет максимального пика, который позволяла его профессия, что он займет высочайшую должность в своей сфере деятельности. Внимательно выслушав меня, он с улыбкой спросил: