Рудольф Штейнер - Смерть как перемена жизни

Кто серьёзно занимается духовным исследованием, имеет право в таком интимном кругу говорить об этих вещах. Я более тридцати лет пишу о Гёте, и то, что я пишу о Гёте, мне хотелось бы писать не внешним филологическим или философским, или иным научным образом. Дело для меня состояло в том, чтобы посредством отношения к Гёте получить возможность выразить, — и выразить это в моих книгах, — выразить то, что Гёте сейчас хочет сказать человечеству в определённой области. Вот что было мне близко. Я не к умершему Гёте хотел обратиться, чтобы изучать его. Нет, я хотел посредством того, что оставил Гёте, найти путь к живому Гёте. К Гёте, который говорит в нашей душе, если мы знаем, что умершие являются живыми, как и мы, что они вживаются в мир, в котором живём мы сами. Только мы странствуем тут в теле, а умершие находятся среди нас в духе.

Но существует ли в религиозных сообществах истинная совместная жизнь с умершими? Эгоистическая вера в бессмертие существует, её не следует порицать. Но опять–таки, только духовная наука делает жизнь умерших плодотворной. Ибо посредством духовной науки люди будут находить путь к тем, с кем они были связаны кармически, к тем, которые перешли в другой мир, но ещё тысячами нитей связаны с этим миром. Ибо в том, что происходит здесь, на Земле, действуют не только импульсы живущих. Человек, пройдя через врата смерти, не прекращает действовать для этого мира.

Мы бодрствуем лишь частично. Когда мы воспринимаем, строим представления, мы бодрствуем. Когда мы чувствуем, мы грезим, находимся в сонном состоянии. Наши чувства живут в нашем сознании не сильнее, чем наши сновидения. И наши волевые импульсы мы тоже просыпаем. Вспоминая о сновидении, мы познаём их на уровне представлений: единственно, о чём мы в обычном сознании не знаем, это то, как действует наша воля, если мы движем рукой. В чувстве мы грезим, видим сны, в воле мы спим. Когда мы проявляемся как существо, которое чувствует, или которое волит, вокруг нас находится мир духа, которого мы в обычном сознании не видим. Мы вырваны из этого мира вследствие восприятия и мышления. Из–за того, что мы являемся воспринимающими и мыслящими существами, из–за того, что мы пользуемся физическим миром, мы не знаем, что среди нас странствуют умершие. Умершие бродят среди нас. Человек, развитие чьей жизни завершилось, проходит через врата смерти. Он остаётся связанным с земным бытием, нити от него спускаются в земное бытие. Мы не можем чувствовать и волить без того, чтобы в нашем чувстве и воле не действовали умершие, которые кармически связаны с нами. Духовная наука позволяет нам признать; то, что в ином случае считают за ничто, можно живо созерцать как некую жизнь, не утерявшую связь с Землей. На этом также покоятся и духовные задатки человека Востока. Народы Средней Европы имели задачу: исходя из свободы души, вплоть до четвёртого тысячелетия проводить в жизнь всё то, что может человек создать сознательно, из свободы своей души. Но для этого в любом случае внешняя материальная действительность должна быть духовно–спиритуально (geistig–spirituell) проникнута. Действительность не должна погрузиться в вильсонизм, который является противополюсом всякой духовности. На Востоке из тех страшных тамошних противоречий, из той разрозненности, построенной на троцкизме и ленинизме, насильственно привитых на зачаточной спиритуальности, должно быть спасено то, что подготавливается как ближайшая культура. Культура, призванная к тому, чтобы всякий раз, когда на Земле что–то происходит, спрашивать: что говорят об этом умершие?

Да, сегодня это гораздо более важная вещь, знать, что есть нечто такое, к чему мы приближаемся в развитии Земли. Сегодня люди так рассудительны, так разумны уже в двадцать лет! Им уже с двадцати лет позволяется избирать в парламент, поскольку каждый в двадцать лет уже имеет свою точку зрения, является законченным человеком. Но и жизнь после двадцати лет до смерти дана нам не напрасно, мы постоянно добавляем к ней нечто, открывающееся нам как новое; когда мы проходим через врата смерти, мудрость идёт дальше, жизнь продолжается, идёт дальше, мы становимся разумнее. Вот то, чем должны проникнуться люди. И в будущем будет видно, что самые мудрые люди, у которых надо спрашивать о том, что должно происходить на Земле, — это умершие.

Душу сознательную, — в моей книге «Духоведение» («Теософия») вы прочитаете, что это такое, — душу сознательную вырабатывает современность. Самодух вырабатывает следующая, ближайшая культура. Самодух формируется посредством того, что умершие становятся советчиками, советниками живущих на Земле. Сегодня это расценивается как фантастические мечтания, как полу безумье. Но это будет реальностью. Придёт время, когда люди, соединённые здесь, на Земле, чтобы сделать что–либо разумное, то, что имеет значение для развития Земли, будут задавать вопросы не только живым, но и умершим. Впрочем, ближайшей формой, которую примет в будущем политическое устройство, формой, которая должна быть подготовлена, мы сегодня заниматься не будем: это ещё должно оставаться мистерией. Но уже следует проникаться тем, что должно выступить в человечестве как живое сознание: мы находимся вместе с умершими. Человек должен развивать не только эгоистическое стремление к бессмертию, но и то, живое стремление, которое изживается в деянии, в деле.

Осознать то, что духопознание хотело бы включить единичное человеческое стремление во всеобщую устремлённость Земли — вот о чём считаю я особо уместным напомнить в данной ситуации, когда наши друзья работают вместе, чтобы найти духовнонаучные ответы на вопросы жизни. Речь сегодня идет не только об узко эгоистических потребностях человеческой души; сегодня, когда мы серьёзно зависим от того, сколько заботы будет проявлено к духовной науке, речь идет о судьбах земной культуры. Осознание этого не есть высокомерие или мания величия, это осознание должно осуществляться со всей скромностью, но оно должно осуществляться, поскольку сегодня должны быть люди, которые прозревают серьёзность этого человеческого устремления на Земле. Углубитесь в духовную науку, и тогда вы найдёте; как ни мала эта ветвь, она может внести свой вклад в то, чем должна стать эволюция человечества, в то, что должно свершиться, если Земле суждено пойти навстречу своей цели!

Мы часто сталкиваемся с вопросом, который должен интересовать нас всех: откуда идёт то, что в современности ещё сравнительно мало людей ищет доступ к духовному познанию миропорядка? Ответить на этот вопрос можно с самых разных точек зрения. Давайте обдумаем сегодня одну точку зрения; она может сблизить нас с некоторыми мыслями, воспринять которые именно в наше время может быть исключительно важно.

Если мы рассмотрим отношение человека к духовному миру, то многое в этой области может заинтересовать нас. Одно, что нас интересует особо, так это отношения, в которых может оказаться человек в связи с теми человеческими душами из его круга, из его круга, с которым он кармически связан, и которые прошли через врата смерти, то есть уже перешли в духовное царство. Отношение к так называемым умершим будет всё снова и снова пробуждать интерес к теме: отношение человека к духовному миру. Именно это отношение особенно показывает, насколько принципиальны различия в созерцании, наблюдении духовного мира, к которому подступает человек, и в наблюдении физически чувственного мира. Я часто упоминал: если человек предстаёт перед духовным миром, он очень быстро приходит к тому, что он должен прямо–таки радикально поломать те представления, которые образовал он здесь о физическом бытии. Радикально поломать потому, что вещи и процессы духовного мира ему часто приходится постигать посредством понятий, противоположных по отношению к понятиям о вещах физического мира. Не следует, однако, считать, что можно придти к познанию духовного мира, если представить себе, что физический мир, всего лишь, поставлен (с ног) на голову, что нужно всё перевернуть. Это не так. Каждое отдельное явление надо особо испытывать, особо исследовать. Но в том случае, когда речь идёт об отношении людей к так называемым умершим, тут, — по крайней мере, для начального созерцания, — дело обстоит так, что нам следует вместо обычных, соответствующих физическому миру понятий, овладеть противоположными понятиями.

Духовный исследователь может сначала только рассказать, как обстоит дело. То, что было рассказано о связи с так называемыми умершими, в действительности, в большей или меньшей степени, имеет отношение к каждому человеку. Однако если человек не является духовным исследователем, оно остаётся только в подсознании. Итак, я расскажу те вещи, которые существуют для всех вас. Я буду говорить об отношениях с так называемыми умершими, отношениях, в которых вы все состоите. Только эта связь вначале остается бессознательной. Духовная наука поднимает эти вещи наверх, в сознание.