Создатели «Общины» смело вводили в энергетическую природу Космоса категорию духа и тем самым снимали укрепившееся в научном сознании Запада противопоставление духа и материи. Дух — «это известное состояние материи»[89]. «Мир един созвучием духа»[90], утверждали они. Обосновывая важнейшую роль духа как силы Природы в развитии Космоса, они поднимали значение человека в нем как носителя этой силы. «Человек является источником знания и самым мощным претворителем Космических Сил»[91]. «Человек — часть космической энергии, часть стихий, часть разума, часть сознания высшей материи»[92]. Человек в своем бытии не может быть отделен, обособлен от энергетической структуры Космоса, которую он несет в себе. Он живет по тем же законам, что и сам Космос и каждая частичка, его составляющая. Отсюда важный вывод — исторический процесс, субъектом которого является человек, есть неотъемлемая творческая часть эволюции самого Космоса. Процесс этот идет в пределах различных видов и состояний космической материи. Поэтому история как таковая является объективным природным процессом, который протекает в рамках действия Великих законов Космоса и имеет свою энергетику.
Океан человеческой истории, как и сам Космос, имеет свои приливы и отливы, свои взлеты и падения, расцветы и умирания, свои циклы, свои сроки и использованные или упущенные возможности. Причина всех разнообразных движений этого океана всегда космична. Космос предоставляет возможности. Человек, действуя согласно Великому закону свободной воли, имеет право выбора средств реализации этой возможности. Неверный выбор средств и путей, как правило, приводит к потере предоставленной возможности, а следовательно, к искажению и деформации эволюционной программы. Знание Великих законов Космоса, умение четко определить причину и следствие, проникновение в суть энергетических закономерностей эволюции позволили авторам «Общины» овладеть мастерством точного исторического прогноза. На нас это зачастую производит впечатление чудесных пророчеств или даже какого-то таинственного волшебства. Но что такое пророчество? — задают вопрос Учителя. И отвечают: «Предуказание определенного сочетания частиц материи»[93].
Развивая мысль об истории как природном космическом процессе, они ставили ее в ряд естественных наук, отвергая правомерность существования отдельного цикла общественных наук, не связанных с исследованиями Природы и Космоса. «Если химическая и биологическая очевидность сложна, то еще сложней очевидность планов построения жизни и действий»[94]. И еще: «Обычная ошибка в том, что пытаются разделить социальные и научные построения»[95]. История, как и любая иная наука, связана с изучением энергий и того главного энергетического принципа, который формируется в духовной жизни народа и действует в согласии с объективными космическими законами. Именно этот энергетический принцип и заключает в себе ту информацию, которая, будучи осознана, становится сутью эволюционного творчества. В такой информации обычно содержится конкретная программа текущей ступени культурно-исторической и Космической эволюции самого народа. «Если не всегда научное значение ваших действий вам ясно, то, являя неизбежность эволюции, вы поступаете правильно»[96]. Мысль о том, что человек представляет собой «неизбежность эволюции», составляет одно из главных концептуальных утверждений «Общины».
Собственно, цель книги и состояла в том, чтобы помочь и отдельному человеку, и целому народу, и Родине стать осознанной «неизбежностью эволюции». Однако оказать такую помощь было не просто. На пути ее стояло немало препятствий. Свободная воля человека, да и народа, несла в себе и продвижение, и значительные преграды. Она содействовала успешному ходу эволюции, когда делала правильный выбор, идущий в согласии с Великими законами Космоса. Отступая от таких законов, она затрудняла этот ход, уводила в сторону от генерального направления, деформировала цели Космической эволюции. Например, эволюционный порыв к новому обретал порой разрушительный характер, гибельный для культуры страны. Стремление к объединению превращалось часто в принудительную казарму. Избавить человечество от негативных альтернатив могла только свободная воля, носители которой обладали уровнем сознания, отвечающим задачам самой эволюции.
Россия к моменту своей революции таким сознанием не обладала. Было бы ошибкой прямолинейно соотносить конкретную революцию, произошедшую в октябре 1917 года, с теми мыслями и высказываниями о сути революций вообще, которые мы находим на страницах «Общины». Сделать это — значит сузить мировоззренческие позиции и самих Учителей, и Рерихов. Но вместе с тем нельзя и отрицать, что какой-то своей стороной эти мысли затрагивают и российскую революцию, ибо последняя была совершена как творческий акт эволюционной неизбежности. «Эволюция мира, — сказано в „Общине“, — складывается из революций или взрывов материи. Каждая революция имеет поступательное движение вверх. Каждый взрыв в конструкции своей действует спирально. Потому каждая революция в своей природе подвержена законам спирали. Потому правы те, кто заботится о движении завоеваний революции»[97]. Иными словами, революция является своеобразным энергетическим инструментом в руках эволюции, который содействует появлению новых форм или, точнее, новых комбинаций материи в социальной, экономической или культурной жизни народа и страны. Слово «революция» имеет в «Общине» самую широкую трактовку и самые различные уровни.
Острое противоречие между уровнем сознания тех, кто совершил революцию, и задачами самой эволюции не только снизило результативность самого творческого акта эволюционной неизбежности, но и поставило под угрозу судьбу этого исторического действия в целом. Насилие и разрушения захлестнули страну и деформировали духовную суть самой революции.
Это опасное ее развитие вызвало естественное беспокойство у некоторых деятелей отечественной и мировой культуры. «Я рассматриваю сознание, — писал Р.Роллан в 1922 году, — как один из рычагов мировой истории, и я требую от революции умения обращаться с ним»[98]. Справедливо утверждая, что «революция — это дело духа»[99], он настаивал на соблюдении его законов и сохранении его ценностей. «…Моральные ценности всегда должны оставаться неприкосновенными. В интересах человечества. В интересах самой революции. Ибо если бы революция стала бы ими пренебрегать, она рано или поздно была бы обречена на нечто большее, чем материальное поражение: на моральное банкротство»[100].
«Насилие порождает насилие и слепую глупость, — говорил великий поэт Индии Р.Тагор в интервью, данном им в Москве в 1930 году. — Свобода мысли необходима для восприятия правды; террор неизбежно ее убивает… Поэтому, ради человечества, я надеюсь, что вы никогда не сотворите зла, которое повлекло бы за собой бесконечную цепь насилия и жестокости»[101]. Мы знаем, что надежды Р.Тагора не оправдались. В том интервью он говорил еще об идеале революции, за который Россия несла высокую ответственность. «…Ваша миссия не ограничивается собственно вашей страной или партией, она в совершенствовании человечества в духе вашего света»[102].
В.Г.Короленко в 1920 году писал А.В.Луначарскому: «…Народ, который еще не научился владеть аппаратом голосования, который не умеет формулировать преобладающее в нем мнение, который приступает к устройству социальной справедливости через индивидуальные грабежи (ваше: „грабь награбленное“), который начинает царство справедливости допущением массовых бессудных расстрелов, длящихся уже годы, такой народ еще далек от того, чтобы стать во главе лучших стремлений человечества. Ему нужно еще учиться самому, а не учить других»[103]. Эти два высказывания, индийского и русского писателей, и очертили те пределы, внутри которых была заключена духовная суть и трагедия российской революции. Диалектика этой сути и трагедии заключалась в вопиющем несоответствии между целями и средствами достижения этих целей. Цели объективно несли в себе эволюционную неизбежность — стремление к созиданию Нового мира справедливости, целесообразных человеческих отношений, освобожденного труда. В средствах же достижения отразился уровень сознания народа и его лидеров. И недостойные целей средства со временем изменили суть этих целей и превратили их в нечто противоположное первоначальному смыслу. Так распорядилась свободная воля народа возможностью, предоставленной ему космической эволюцией. «Но каждый располагает своевольно»[104], — написано в «Общине». Энергетический потенциал народа оказался выше его сознания, и это несоответствие самым губительным образом повлияло на те новые комбинации жизнеустройства, которые несла в себе очередная ступень Космической эволюции. Новые же формы, насаждаемые с помощью насилия и принуждения, не успев возникнуть, разрушались, теряли свою суть и не выполняли своего предназначения. Короленко назвал эти средства преступными. «И вы в нем (преступлении. — Л.Ш.) виноваты. Инстинкт вы заменили приказом и ждете, что по вашему приказу изменится природа человека. За это посягательство на свободу самоопределения народа вас ждет расплата»[105].
