Макробий пишет, что солнцепоклонники Фракии возвели своему солнечному богу Саба-Зевсу (Сабазию) – греческому Вакхухрам на горе Салмидесской, который был круглым в плане – как Земля и Солнце. Круглое отверстие в крыше пропускало внутрь лучи света, таким образом обеспечивая присутствие солнечного бога в храме во время посвященных ему церемоний; и он сиял там точно так же, как в своей небесной обители, рассеивая тьму святилища, олицетворяющую земной мир. Там проходили Мистерии страстей, смерти и воскресения Вакха.
Через окно в крыше освещался и храм Элевсинских Мистерий. Освещенное таким образом святилище Дион уподобляет Вселенной, от которой он отличается, по его мнению, только размерами; во время празднования этих Мистерий огромное значение имели также аллегорические изображения великих светочей Природы. Там присутствовали изображения Солнца, Луны и Меркурия (который был тем же самым богом, что и Анубис, спутник Исиды); и в наше время они присутствуют в масонской ложе за тем только исключением, что Меркурий у нас заменяет, как это ни глупо, Досточтимый Мастер Ложи.
Евсевий называет главными служителями Элевсинских Мистерий, во-первых, Иерофантпа, облаченного в одежды Демиурга, то есть Великого Строителя Вселенной; во-вторых, Дадука, или факелоносца, олицетворявшего Солнце; и в-третьих, Иерокерика, олицетворявшего Меркурий и несшего в руке кадуцей. Посвященным строго воспрещалось сообщать какие-либо подробности посвящения в Мистерии и вообще религиозного служения профанам, а поэтому нам совершенно не известно, во что были облачены, какими другими атрибутами обладали и какие обязанности выполняли эти первосвященники. Даже Апулей и Павсаний не нашли в себе душевных сил написать об этом.
Нам известно только, что все церемонии мистериального культа поражали своим великолепием; все в них было нацелено на то, чтобы поразить, удивить и напугать профана, воздействуя на него через зрение и слух. Иерофант, огромного роста, с длинными волосами и благородными чертами лица, старый, мрачный и несколько не от мира сего, со звучным и мелодичным голосом, в царских одеждах восседал на троне, воплощая бога вечного движения Природы. От остальных его отгораживала завеса вечной тайны, которую никто из смертных не имел права приподнять. Даже имя его скрывалось от всех прочих, как Неизрекаемое Имя Демиурга.
Дадук также был облачен в длинные одежды, у него были длинные волосы, а на голове – ритуальная повязка. Каллия, занимавшего этот пост и захваченного в плен во время битвы при Марафоне, варвары приняли за царя, потому что он был облачен во все регалии своего титула. Дадук обычно возглавлял шествие кандидатов на посвящение и проводил их ритуальное очищение.
Нам неизвестно, какие функции выполнял Эпибом, или алтарный прислужник, воплощавший Луну. Эта планета считалась одной из обителей человеческих душ и одними из двух великих врат, через которые они восходили на Небо и нисходили обратно на Землю. За проход душ через великие врата обычно отвечал Меркурий, потому что он находился фактически прямо посредине их пути от Солнца к Луне. Он или пропускал их, или запрещал им следовать далее, в зависимости от степени их внутренней чистоты, поэтому Иерокерик, или священный Вестник, воплощавший Меркурий, обязан был следить за тем, чтобы в храм Мистерий не допускались профаны.
Те же самые должности исполняли жрецы Исиды, судя по описанию, представленному Апулеем. Облаченные в белые льняные одежды, тесно обтягивающие грудь и доходящие до самой земли, все они выходили строго организованной процессией: первый нес светильник в форме корабля, второй – жертвенник, третий – золотую пальмовую ветвь и кадуцей. Они играли те же роли, что и жрецы Элевсинских Мистерий, следовавшие по должности за иерофантом. За ними шел четвертый жрец с поднятой вверх раскрытой ладонью левой руки, поливающий землю молоком из золотого сосуда в форме женской груди. Его раскрытая рука символизировала равенство и справедливость, а разлитое молоко – нашу галактику Млечный Путь, по которой восходили и нисходили души. Далее шли еще двое жрецов, у которых в руках были опахало и сосуд с водой, символизирующие очищение душ воздухом и водой; третье очищение – землей – символизировало обрабатывающее землю животное, то есть корова или бык, которых вел еще один жрец.
Затем шли носильщики, державшие на плечах ковчег с детородными органами Осириса, или, возможно, обоих полов – символами зачинающей и порождающей сил Природы. По египетской легенде, Тифон, разрубив тело Осириса на множество кусков, бросил его детородный орган в Нил, где его сожрали рыбы. Аттис оскопил сам себя, как поступали впоследствии и его жрецы; Адонис утратил орган размножения, будучи жестоко ранен диким вепрем, – и все это были символы утраты Солнцем его живительной и всепорождающей силы в день осеннего равноденствия и начала его нисхождения в область зимней тьмы. Здесь стоит вспомнить о скорпионе, на древних барельефах жалящего Быка весеннего равноденствия в детородный орган.
Затем шел, пишет Апулей, «жрец, несший, прижав к груди, нечто радовавшее душу несущего, достойное всяческого поклонения изображение Верховного Бога, не похожего своим видом ни на человека, ни на домашнюю скотину, ни на птицу, ни на дикого зверя, – ни на какое живое существо; возвышенное творение, достойное поклонения по своей новизне и непохожести ни на что в мире; чудесный, неописуемый символ религиозных Мистерий, созерцать который следовало в полной тишине. Был это небольшой сосуд червленого золота, искусной работы, круглый в основании, сплошь покрытый египетскими иероглифами. Горлышко его было вытянуто не вверх, а в сторону, напоминая очертаниями длинный желоб; на другой его стороне была рукоятка, также вытянутая в сторону и увенчанная изображением свернувшегося кольцами аспида, высоко поднявшего свою отвратительную морщинистую голову».
Священный василиск, эмблема царской власти фараонов, часто встречается среди украшений памятников древности именно в таком виде, то есть в виде змея, свернувшегося в кольца и поднявшего вверх голову. Василиск был Фениксом змеиного племени, а сосуд, скорее всего, представлял собой такую же точно вазу в форме огурца, с длинным горизонтальным носиком, из какой жрецы на древних египетских стенных росписях поливают фараонов скипетрами и тау-крестами (crux ansata).
Кандидатов на посвящение в Мистерии Митры принимали в пещере, также символизирующей мироздание. По свидетельству Евбула, первым начал проводить посвящения в пещерах Зороастр. На Крите пещеры освещали в честь Юпитера; в Аркадии – в честь Луны и Пана; на острове Наксосе – в честь Вакха. Персы устанавливали в пещерах, посвященных Митре, престол этого бога, Отца Порождающего, Демиурга, рядом с точкой, куда Солнце бросало свет в день весеннего равноденствия, так, чтобы север был от него по правую руку, а юг – по левую.
Порфирий пишет, что Митра управляет равноденствиями, восседая на быке – символическом атрибуте Демиурга – с мечом в руках. Равноденствия считались древними народами великими вратами, сквозь которые души проходят из полушария света в полушарие тьмы и обратно. Мимо этих врат также проходила дорога Млечного Пути, и древняя теология именовала его Дорогой Душ. По мнению Пифагора, именно из человеческих душ состоит эта сияющая небесная тропа.
Порфирий пишет также, что путь душ, их постепенное продвижение по мирам, пролегает через многие звезды и планеты; в пещере митраических посвящений были представлены не только символы зодиакальных и иных созвездий, четверо врат зодиакальных же равноденствий и солнцестояний, через которые души проникают в сотворенный мир и покидают его, странствуя между обителями света и тьмы, но и семь планетарных сфер, через которые душам необходимо было пройти во время нисхождения с небес, усыпанных недвижимыми звездами, в мир земных стихий; эти семь сфер были представлены в виде соответствующих им семи дополнительных врат, через которые души также обязательно должны были пройти.
Об этом, по свидетельству Оригена, писал Цельс, утверждавший, что аллегорическим изображением этого блуждания душ среди звезд и планет была лестница, стоявшая на земле, состоявшая из семи ступеней, представленных семью вратами, и достигавшая небес своей верхней площадкой – восьмой ступенью, символизирующей звездное небо. Первыми вратами, говорит Цельс, были врата Сатурна – свинцовые, тяжесть которого символизировала медленное и тягостное прохождение душами своего небесного пути. Вторые – врата Венеры – были медными, что символизировало ее мягкость и подвижность. Третьи – врата Юпитера – бронзовыми, в знак стабильности и суровости. Четвертые – врата Меркурия – железными, в знак усердия и непрерывной активной деятельности. Пятыеврата Марса – жестяными, в знак неравенства и изменчивости. Шестые – врата Луны – серебряными, а седьмые – врата Солнцазолотыми. Этот порядок планет не соответствует их действительному астрономическому расположению: он носит символический, мистериальный характер, как и порядок дней недели, названных в честь этих планет, потому что открывается неделя субботой и заканчивается воскресеньем, а порядок, таким образом, становится обратным5. Это продиктовано, полагает Цельс, некими внутренними гармоническими межпланетными соотношениями.
