"Нетрудно осуществить проверку, — заключает Фулканелли, — поскольку мы располагаем оригиналом данного произведения, и при первом же взгляде на него обман рассеивается. Наш святой, по средневековому обыкновению, совершенно гладко выбрит; его митра очень проста и лишена каких-либо украшений, посох, который он поддерживает левой рукой, упирается своей нижней конечностью в пасть дракона. Что касается знаменательного жеста персонажей Mutus Liber[3] и Гарпократа, — он целиком является плодом чересчур богатого воображения Камбриеля. Св. Марсель изображен благословляющим — в позе, исполненной благородства, со склоненным вперед челом, с присогнутой рукой, с кистью на уровне подбородка и с поднятыми вверх указательным и средним пальцами".
* * *
Как мы только что видели, вопрос, коему в настоящей работе отведен весь VII параграф главы «Париж» и с которым читатель далее сможет ознакомиться in extenso[4] былне двусмысленно разрешен. Всякий обман был таким образом раскрыт, истина была полностью установлена, — как вдруг Эмиль-Жюль Грийо де Живри приблизительно тремя годами позже в своем «Музее Чародеев» пишет по поводу срединного столба южного портала Нотр-Дам следующие строки:
"Статуя св. Марселя, стоящая в настоящее время на портале Нотр-Дам, представляет собой современную репродукцию, не имеющую исторической ценности; она появилась в ходе реставрации, предпринятой архитекторами Пассю и Виоле-ле-Дюком. Подлинная статуя XIV в. в настоящее время помещена в угол большого зала Терм Музея Клюни, где нам удалось сфотографировать ее (рис. 342). Можно видеть, что посох епископа погружен в пасть дракона, — условие, существенное для прочтения иероглифа, и указание на то, что дабы зажечь огонь атанора, необходим небесный луч. Так вот, некогда, должно быть в середине XVI в., эта старинная статуя была снята с портала и заменена другой, где посох епископа был, — дабы возразить алхимикам и разрушить их традицию, — намеренно сделан короче и не касался более пасти дракона. Это различие заметно на нашем рис. 344, где изображена старая статуя, какой она была до 1860 г. Виоле-ле-Дюк распорядился убрать ее и заменил ее довольно точной копией статуи музея Клюни, возвратив таким образом порталу Нотр-Дам его подлинное алхимическое значение"
Что за извилистый и путанный путь (чтобы не сказать больше), который, если ему следовать, суммарно сводится к тому, что некая третья статуя в XVI в. вклинилась между изящной древностью, хранящейся в Клюни, и ее копией нового времени, каковую можно видеть в соборе в Сите на протяжении более чем ста лет! В поддержку своего как минимум безосновательного утверждения Грийо де Живри представляет фотографию этой статуи эпохи Ренессанса, отсутствующей в архивах и не упоминаемой даже в самых ученых трудах; Бернар Юссон смело устанавливает дату снимка, делая из него дагерротип. Нижеследующая подпись под снимком пытается возобновить его невозможное оправдание:
Рис. 344. СТАТУЯ XVI В. ЗАМЕНЕННАЯ ОКОЛО 1860 Г. КОПИЕЙ ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ИЗВАЯНИЯ. Портал Нотр-Дам, Париж. (Коллекция автора).
К несчастью, предполагаемый св. Марсель на этой картинке лишен того епископского посоха, которым наделяет его перо Грийо, отчаянно прибегающего к притянутым за уши средствам. Самое большее, что можно различить в левой руке длиннобородого, насмешливого на вид прелата — какую-то грубую палку, на верхней оконечности коей отсутствует орнаментированный завиток, который должен был бы делать ее посохом епископа. Очевидно, было важно, чтобы из текста и из иллюстрации следовало, что эта скульптура XVI в. — кстати продуманная — и есть та, которую Камбриель, "проходя однажды перед церковью Нотр-Дам в Париже, осмотрел с большим вниманием", ибо автор заявляет на самой обложке своего "Курса философии", что закончил эту книгу в январе 1829 г. Так были сделаны более заслуживающими доверия описание и рисунок, восходящие к алхимику Сен-Поль-де-Фенуйе, дополняющие друг друга в своей ошибочности; тогда как этот неуемный Фулканелли, чересчур заботящийся о точности и откровенности, был бы уличен в невежестве и непостижимом заблуждении. Однако, сделать выводы такого рода не так просто: это приходится констатировать теперь уже на основании гравюры Франсуа Камбриеля, где епископ наделен пастырским посохом, хотя и укороченным, но все же не лишенным капители и спиралевидной части.
* * *
Не будем останавливаться на объяснении, воистину изобретательном, но несколько элементарном, которое Грийо де Живри дает укорачиванию пастырского посоха (virga pastoralis); напротив, подчеркнем еще раз ту «странность» в которую он метил, не упоминая ее, — «невинно», как затем уточнит Жан Рейор, имея в виду, что это произошло совершенно случайно, — а именно, вполне уместную поправку, сделанную в "Тайнах готических соборов", о которой попросту не мог не знать столь любознательный и образованный ум, каким обладал он. В самом деле, указанная первая книга Фулканелли вышла в июне 1926 г., тогда как "Музей Чародеев", датированный 20 ноября 1928 г. в Париже, появился в феврале 1929 г., через неделю после неожиданной кончины его автора.
В те времена этот ход, показавшийся нам не особенно честным, немало удивил и огорчил нас, даже привел в замешательство. Мы, конечно же, не стали бы и говорить о нем, если бы вслед за Марселем Клавелем (он же Жан Рейор) совсем недавно у Бернара Юссона не возникла необъяснимая потребность с дистанции в 32 года вновь запустить шар и кинуться на подмогу. Здесь мы приведем только заносчивое высказывание первого из них — сделанное в "Покрывале Исиды" в ноябре 1932 г. — поскольку второй очевидным образом бездумно последовал за ним, не испытывая ни капли почтения, которое нам хотелось бы видеть у него по отношению к восхитительному Адепту и всеобщему Учителю:
"Все разделяют благородное негодование по поводу Фулканелли! Но, что более всего достойно сожаления, — это легковесность данного автора в данных обстоятельствах. Мы сейчас увидим, что не было оснований обвинять Камбриеля в «трюкачестве», «мошенничестве» и "бесстыдстве".
"Разберемся по порядку: столб, находящийся в настоящее время в портале Нотр-Дам, представляет собой репродукцию нового времени, появившуюся как часть реставрации, предпринятой архитекторами Лассю и Виоле-ле-Дюком и осуществленной ими около 1860 г. Первоначальный столб отправлен в Музей Клюни. Однако мы должны сказать, что нынешний столб в общем достаточно верно воспроизводит столб XIV в. (за исключением некоторых мотивов на его подножии). Во всяком случае, ни один, ни другой из этих столбов не соответствует описанию и изображению, приведенным Камбриелем и невинно воспроизведенным известным оккультистом. И все же, Камбриель ничуть не пытался обмануть своих читателей. Он верно описал и распорядился нарисовать столб, который могли видеть все парижане в 1843 г. Дело в том, что существует третий столб, изображающий св. Марселя, — неверная репродукция первоначального столба; именно этот столб был заменен примерно в 1860 г. более надежной копией, которую мы видим в нынешнее время. Указанная неверная репродукция обладает всеми характерными чертами, отмеченными доблестным Камбриелем. Последний, отнюдь не будучи обманщиком, был, напротив, сам обманут этой мало считавшей с оригиналом копией но его собственная добрая воля абсолютно вне подозрений; именно это мы и желали установить".
* * *
Дабы лучше подтвердить свое рассуждение, Грийо де Живри — известныйоккультист, на коего ссылается Жан Рейор — в "Музее Чародеев" привел без ссылки, как мы видели, фотографическое доказательство, стереотипное воспроизведение которого указывает на его недавнее происхождение. Такова, по сути, точная ценность этого документа, использованного им для подкрепления своего текста и для того, чтобы отбросить, с полной видимостью неопровержимости, беспристрастное суждение Фулканелли в отношении Франсуа Камбриеля; суждение, может быть, и суровое, но безо всякого сомнения обоснованное, суждение, которое, как мы уже знаем, Грийо де Живри поостерегся упоминать. Будучи оккультистом в абсолютном смысле, он проявил себя не менее скрытным и в том, что касалось происхождение его сенсационной фотографии…
Не может ли попросту быть, что этот снимок, якобы изображающий статую, снятую в прошлом столетии во время работ, проводившихся Виоле-ле-Дюком, на самом деле был сделан не в Нотр-Дам в Париже, а в совсем другом месте; и не может ли быть, что снимок вообще воспроизводит изображение совсем другого персонажа, а не Марцелла древней Лютеции?…
В христианской иконографии несколько святых имеют при себе дракона, агрессивного либо смиренного; среди них можем назвать: Иоанна Евангелиста, Иакова Старшего, Филиппа, Михаила, Георгия и Патрика. Однако, один лишь св. Марсель касается своим посохом головы чудовища, — поскольку живописцы и скульпторы прошлого всегда проявляли уважение к связанной с ним легенде. Она весьма богата, и среди последних деяний епископа упоминается и следующее (inter novissima edus opera hoc annumeratur), переданное Отцом Жераром Дюбуа из Орлеана (Gerardo Dubois Aura lianensi) в его "Истории Парижской Церкви" (in Historia Ecclesiae Parisiensis), которое мы приведем здесь в виде сокращенного перевода латинского текста:
