Я думаю, многие из нас знают ответы на эти вопросы. Бхактивинода Тхакур - это освобожденная душа. Он - мудрец, как Вьясадева, или Шукадева. В то же время, они жили, как обыкновенные человеческие существа. Вьяса не был удовлетворен даже после составления Вед. Шукадева проявил себя вначале как монист. И тем не менее, они не обыкновенные обусловленные души. Они - освобожденные шактйавеша-аватары. Да, Бхактивинода Тхакур говорит для нашей пользы, когда он говорит, что он находится в постоянной материальной тревоге. Он наш “поклоняющийся гуру”.
Мы можем исследовать глубину его сознания Кришны просто изучая его труды. Здесь он изображает себя как беспокойного семьянина, нуждающегося в милости Кришны. Но он также дает нам цельную науку сознания Кришны в таких книгах, как “Чайтанья-шикшамрита” и “ДжайваДхарма”. Там он обсуждает все от “я не есть это тело” до отождествления души с положением манджари в служении Радхе в вечной Врадже. Он не мог писать об этом в такой авторитетной, убедительной и привлекательной манере, если бы он не был уполномоченным ачарией. Мы принимаем его еще и потому, что ему поклонялись великие духовные учителя, такие как Гаура-Кишора дас Бабаджи и Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур, который лично наблюдал за деятельностью своего отца. В предисловии к “Бхаджана-рахасье”, написанной его отцом, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати пишет: “Несколько лет назад эта акинчана заботливо соблюдалась им, декламирующим шлоки, упомянутые в этой книге, и в то же самое время, он тогда находил вкус в том, чтобы пересиливать в себе экстатическую любовь к Богу”.
У нас нет сомнений относительно положения Бхактивиноды Тхакура, однако нам не следует думать, что он писал эти песни с огромного расстояния, что он не чувствовал то, о чем писал. Шрила Прабхупада говорил нам, что когда великие Вайшнавы пишут, что они самые падшие и грешные, они, в действительности, чувствуют, что они самые падшие и грешные. Мы не принимаем их слов буквально, и делаем заключение, что из-за того, что Кришнадас Кавираджа заявляет, что он ниже, чем червяк или стул, это не становится правдой. Если мы будем принимать их слова буквально, наша духовная жизнь будет разрушена Вайшнава-апарадхами. Мы должны, так или иначе, попытаться войти в их настроение.
Маха-бхагаваты думают, что все находятся в служении Кришне, кроме них. Вхождение в их настроение не такое уж легкое дело. Я не могу сделать это. Бхактивинода Тхакур близок к этим эмоциям. Он сожалеет о том, что потерял свою жизнь, я же тот, кто находится на расстоянии от этого. По крайней мере, теоретически я способен принять его сочинение как глубокое и личностное. Когда он говорит, что он чувствует боль и испуг, он пишет о том, как он это чувствует. Он пишет для себя самого, а также для вселенского гуру (джагад-гуру). Слушайте его внимательно. Он самый компетентный посредник, способный научить нас видеть нашу собственную безнадежность и вручить себя Кришне.
Почему я не чувствую сожаления? Я даже не уверен в ответе. Может быть, я не хочу быть в неловком положении - связано ли оно с неугомонной радостью, или с душевными страданиями, и я не хочу, чтобы это длилось всю ночь. Я хочу предписания, а не экстазов и угрызений совести, которые обжигают сердце. Я испробовал боль, которую может вызвать болезнь. Я напуган этим опытом? И пытаюсь избежать страдания?
Некоторые психологи внушают нам, что лучше оставаться на поверхности, хотя они соглашаются также, что некоторые разновидности сожаления действуют терапевтически. Мы читали о катарсисе. Греческие трагедии разыгрывают этот катарсис до конца. Действующие лица проходят через напряженное чувство горя и становятся очищенными. Если мы полностью сможем разделить песни Бхактивиноды Тхакура, мы переживем этот трансцендентальный катарсис. Почему мы позволяем ему пройти мимо наших сердец?
Метафоры, которые используют эти поэты, бывают поразительными. “Невежество проникает в мое сердце с нестерпимой обжигающей болью, как острая стрела”. Кому это надо? Я оставляю это на удобной дистанции - как “поэтическое”. Но, пока я не чувствую сожаления по поводу своих оскорблений, и своего неправильного управления в прошлом и в настоящем, как я могу совершить духовное продвижение? Как и почему, я управлял и скрывал все эти эмоции? Это действительно было необходимо - то, что я прошел через них? Возможно, Кришна делает это менее тяжким для меня, потому что знает, что моя вера хрупкая, и я не могу принять слишком много. Но, это значит, что я не хочу возвращаться к Богу. Мы должны пройти через очень суровые реалии в духовной жизни. Враджаваси всегда находились на волнах противоположных эмоций. Иногда они смеялись, иногда плакали, иногда чувствовали сильную гордость, следовавшую за сокрушающим смирением.
У меня нет ответа на эти вопросы, которые я сам себе задаю. Но я убежден, что нам нужно чувствовать сожаление. Я отстаиваю это в своих лекциях и в произведениях, хоть и не чувствую этого лично. Я никогда не лью слезы во время своей уединенной бхаджаны. Мои исповеди наполнены описаниями тех пустынь, которые я пересекаю, когда еду на колеснице своего ума.
Хорошо, по крайней мере, что я пишу это. Я не хочу бегло прочитывать эти песни, не пытаясь понять их. Шрила Прабхупада пишет: “Человек должен не только бросить свои прошлые дурные привычки, но он также должен всегда сожалеть о своих прошлых греховных поступках. Это стандарт чистой преданности” (ШБ, 6.2.27, коммент.) Обсуждая раскаяние Махараджи Парикшита, Шрила Прабхупада пишет: “…все грехи, нежелательные для совершения преданными, сгорают в огне раскаяния” (ШБ.1.19.1, коммент.)
Шрила Бхактивинода Тхакур написал на эту тему кое-что еще. В своем очерке, озаглавленном “Панча Самскара”, он критикует неквалифицированных учителей, которые не побуждают своих последователей к раскаянию. “Без тапы, или внутреннего раскаяния, душа не может существовать как Вайшнав… Поэтому, дорогие друзья, ищите искупления без промедления!”
Раскаяние обычно относят к ранней стадии сознания Кришны. Оно приходит к нам еще тогда, когда греховные привычки по-прежнему нас беспокоят, и мы все еще вне искупления. Я склонен думать, что я далек от этого. По милости Шрилы Прабхупады, я избегаю незаконного секса, интоксикаций, мясоедения и азартных игр. У меня нет очевидных грехов. Я не говорю: “Я бы поклонялся Тебе, о, Господь, но это бесполезная надежда”, потому что я поклоняюсь Кришне каждый день в храме. Очевидно, я самодоволен. Мне нужно идти глубже.
Я же совершаю ошибки. Я же делаю оскорбления. У меня есть анартхи. Я могу не быть грубым грешником, но, возможно, мое глубоко внедрившееся самодовольство и есть зло. Поэтому, угрызения совести - это одна из первых ступеней признания ошибок и попытки выйти из самодовольного состояния. Пытаясь снова и снова воспевать, мы снова и снова не чувствуем ничего. Это и есть основание для раскаяния. Иногда преданные-неофиты спрашивают: “Как мы должны размышлять, когда воспеваем? Нужно ли нам уделять внимание звуку, или мы должны думать о Радхе и Кришне в рощах Вриндаваны?” Но, что же мы можем делать, благодаря своим нама-апарадхам? Мы должны сожалеть. Нужно умолять святые имена о прощении. Раскаяние - это сокровище, редкий дар. “Если случайно преданный совершает нама-апарадхи, то с сильной болью в сердце, полном раскаяния, он должен стать усердным, чтобы воспевать постоянно. Только в этом случае будут искоренены его прежние оскорбления, а также обретена защита от совершения дальнейших оскорблений” (“Шикшаштака”, шлока 2, коммент. Бхактивиноды Тхакура).
До тех пор, пока мы допускаем ошибки, нет места совершенствованию. И пока мы хотим избежать необходимости чувствовать себя плохо, мы не будем способны войти в настроение раскаяния.
Дорогой Шрила Бхактивинода Тхакур.
Пожалуйста, примите мои смиренные поклоны к вашим лотосным стопам.
Я - ученик Его Божественной Милости А.Ч.Бхактиведанты Свами Прабхупады, и я обращаюсь к вам с просьбой разрешить мне писать в то время, как я читаю вашу “Шаранагати”.
В Третьей Песне из цикла “Даинйа” вы пишите “я”, словно вы подразумеваете себя. Вы рассказываете нам, что “взяли себе жену…вместе мы воздвигли хозяйство, потратили много времени. У нас было много сыновей и дочерей… Сердце мое стало отягощенным”. Это “я” соответствует вашим биографическим данным. У вас было много детей, и вы были эрудированным ученым. Но вы всегда были чистым преданным. У меня нет в этом сомнений. Я принимаю все, что вы говорите. Мой духовный учитель почитал вас, как великого мудреца, чьи литературные труды так же хороши, как и Веды. Моя единственная проблема состоит в том, можете ли вы принять меня и мою попытку читать ваши песни, и затем писать. Мой духовный учитель говорил нам, что вы обладаете 80-процентной мягкостью (которая подразумевает, что вы только на 20 процентов строги). Шрила Прабхупада говорил это в день вашего явления в 1968 году. Он попросил меня жениться, и выбрал для этого события день вашего явления как благоприятную дату. В то утро мы спросили, нужно ли нам поститься в день вашего явления. Шрила Прабхупада ответил “О посте речи не идет. Бхактивинода Тхакур был мягким. Все ачарии очень снисходительны”.
