Фрагмент 20
90. В остолбенении я смотрел на эту картину. Потом глянул в зеркало – никакой не Мэйсон, а Черный Лис. Сзади подошла Лиса и, лизнув мне обнаженную ногу, пропела что-то вроде “I will show you love!” и позвала за собой. Тут я проснулся. Стояла ночь и ярко светила луна. Спать больше не хотелось, поэтому я достал из-под подушки рукопись. Все написанное мною в облике Мэйсона Кэпвелла сохранилось. Я задумался, пытаясь отыскать в реальностной сказке, рассказаной реальностным Си-Си, нужный мне смысл… Он определенно толкал меня на написание книги!
91. Здесь читатель поинтересуется: «Почему Си-Си – реальностный, почему таким же эпитетом автор называет гюрзу?»
Дело в том, что эти персонажи встречаются мне во снах. То есть в хренирах реальности, которые я считаю производным и преходящим явлением относительно некоего хренира, который опять же я считаю доминантным. А вот скажем Лиса не является реальностным существом. Она – часть доминантной реальности. То же самое – сестричка-лисичка. Иначе говоря, Си-Си и гюрза – просто реальностные сказки, которые мне рассказывает, например Лиса. Но кем же они считают себя сами? Конечно же Си-Си и гюрзой, обладающими реальностной властью, то есть имеющими способность творить хренир. Они могут превращаться во все, что хочешь, вызывать к жизни других существ такого же реальностного характера. «Но кто они такие? Лисы?»-спросит читатель. Безусловно, их можно в некоторой сказке рассматривать, как сильно закольцованных лисов.
92. Но хватит о них.
«Я останусь с тобой!» – на чисто русском поет Лиса. (Уф! Наконец-то!)
Между прочим, о рыжей. Реальностный Си-Си был не прав, утверждая, что от нее несет псиной, и что она повсюду гадит. Во-первых, несет от нее исключительно французскими духами, а во-вторых, Лиса – существо экологически чистое. То есть есть-пить она может сколько угодно, но на выходе ничего нет. Каким образом? Она не имеет определенной пространственной локализации. Хоть и сидит сейчас у меня на коленях. В принципе это ничего не значит – она может растаять в воздухе в любую минуту. «Так занят ты мной, что сам с собой затеял бой!» – иронизирует рыжая. В общем, думаю, тебе, друг читатель, ясно, что раз Лиса никак не организована в пространстве, она может страдать синдромом царевны-лягушки. И может, если захочет, хренировать себя в человеческое существо, допустим в… Рыжий хвост бьет меня по зубам, заставляя молчать.
Отплевываясь от шерсти, я продолжаю. «Так занят, занят, занят…»
Сев на стол, Лиса уставилась на меня зелеными (на этот раз) глазами. В них читался немой вопрос. Своими глазами я дал на него немой ответ. О чем мы говорили читателю знать не обязательно.
Фрагмент 21
93. Написав эти строки, я хренировал себя в сон. Так же играла музыка – что-то насчет стай, летящих издалека. Так же горел свет в моей творческой лаборатории. Захватив рукопись, ваш покорный слуга отправился кого-нибудь поискать. От Лисы толку не было – она громко храпела на ковре. На кухне своей норки я наткнулся на реальностную гюрзу. Монстр подстригал когти.
«Откуда у гюрзы, которая, в принципе змея, когти?» – возопит мудрый читатель.
Добрый человек! У реальностной гюрзы может быть все, что угодно, хоть встроенные межконтинентальные баллистические ракеты. Увидев меня, аспид чего-то забормотал на немецком языке. Поняв, что мои познания в языке Гете и Шиллера ограничиваются лишь выражениями «хальт», «нихт шиссен», и «Гитлер капут», зверюга перешла на русский.
Из путаного рассказа автор понял, что гюрза когда-то перепила очень много немецкой крови и в данном хренире практически вся состоит из нее. Дальше произошло что-то очень странное. Тварюга превратилась в немецкого офицера времен Второй Мировой и запела в стиле рэп: «Мне-моя-душа-на-исходе-дня-пропоет-о-том-что-любовь-прошла-ты-теперь-не-солнце-а-скорей-луна-обо-мне-забудь-не-вспоминай-меня».
Меня умилила эта забавная перепевка Ветлицкой. Налив себе из пакета стакан чего-то, напоминающего кровь, я продолжал слушать.
Офицер почему-то женским голосом продолжил, что мол сердца заплачут и простятся, что свет далеких далей с тобой теперь не делим мы, и дескать это так печально, что свет ледяной луны обжигает его до боли. Попутно он пританцовывал, корчил рожи и размахивал руками. Я же попивал кровь (вероятно 100% арийскую) и записывал. Тема любви, так интересующая меня, была опять затронута.
94. Умаявшись прыгать, солдатик признался, что все известное ему о любви он мне спел. Вдруг я проснулся. Лиса прибавила громкости в магнитофоне. Музыка била по ушам. Вырубив аппарат, я приготовился углубиться в себя, чтобы написать чего-нибудь ценное о любви, но тут…
«Так знай!
Тебя везде я отыщу, где б не был ты,
Я испишу тебе стихами все листы,
И если встречу я тебя среди толпы,
Ты не свернешь уже тогда с моей тропы!» – пропела моя подруга.
Мне стало плохо. После Ветлицкой началась плачущая Буланова.
Первую угрозу (насчет стихов) Лиса уже осуществила. А вторая… Мол, на узенькой тропке тебя встречу, тогда узнаешь что к чему.
95. Рыжая прыгала, бесилась, кусала свой хвост и всячески глумилась над автором. Пределом издевательства была фраза: «I want you to dance with me». Я поинтересовался, как же мы будем dance, если она четвероногое животное? Хитрая бестия показала, что может ходить на задних лапах. «Я занят!» – пришлось огрызнуться на разбушевавшегося фантомаса с рыжей шерстью.
«Он со мной затеял бой, ничего не зная про пароль!» – обиженно проскулила лиска и убралась под стол.
Фрагмент 22
96. Дружище читатель, думаю ты понял, что лисы, если хотят чего-то, то совершенно не обращают внимания на пути достижения цели. Иначе говоря, вопрос «как?» их не волнует. Достаточно одного желания и все. Безусловно у всех лисов желания реализуются по-разному. Чего-то захотев, лис хренирует реальность и, допустим, просто ждет, когда произойдет искомый хренир. И конечно же, вышеприведенная сентенция относится только к закольцованным лисам.
97. Я обнаружил себя сидящим в вагоне метро вместе с какими-то вещами. Осмотревшись и остановив взгляд на коленках своей соседки, я понял, что сплю. “Где же Лиса? – спросил автор у самого себя. По покалыванию в шее определил, что рыжая кудесница является в данном сне шарфом.» Надо же, под цвет своих глаз подобрала,» – усмехнулся я, поглаживая зеленую тряпку. Мое внимание опять переключилось на ноги соседки. Последняя дернула ими, чем хренировала меня в другую реальность: я поднял глаза и увидел. Девушка читала какую-то тетрадь. Автор соображал недолго: «Лисья йога». В ответ на эту мысль девушка, не отрываясь от чтения, качнула головой. Язык реальностной сказки, что ж вы хотите.
Дальше картины сна сменяли одна другую с головокружительной скоростью: вагон, но уже другой, два солдата, сидящие на скамейке. В случае этих солдат было примечательно то, что их было немного больше, чем два, но все же меньше, чем три.
98. Я тащился куда-то с тяжелой коробкой и рулоном туалетной бумаги. Вокруг сновали реальностные статисты. Какая-то реальностная крыса в образе старухи пристально рассматривала мою скромную персону. Я хренировал наглую тварь, посмотрев ей в глаза. Внезапно накатили воспоминания о том, что же я тут делаю. Откуда и куда еду, а также что с собой везу.
99. Оказывается я виделся с реальностным Си-Си. Он встретил меня на остановке реальностного такси (платить за него не надо – только билет покажи и езжай).
«Мэйсон, презерватив ты использованный, почему опаздываешь?» – спросил реальностный папан.
Я ему что-то объяснил, дескать с гор сошла лавина и блокировала выход из моей норы. Пока выбирался время и потерял. Он сделал вид, что поверил.
Вдруг с реальностным Си-Си произошла пугающая перемена. Из седовласого дяденьки он превратился в девицу лет двадцати пяти. Передо мной стояла почившая в бозе много серий назад медсестерка Мэри. "Мэйсон, скажи, что любишь меня!" – проворковала она.
От запаха ее духов даже мертвец превратился бы в жеребца. Отметив появление темы любви, я уже собирался выдать совершенно потрясную фразу: «Мэри, я же обещал тебе в одной из серий, что буду любить тебя в каждом сне, то есть серии, ой, пардон, жизни». Но слова застряли у меня в горле – шарфик мой зеленый стал подлым образом сжиматься вокруг шеи… Хрипя, кашляя и естественно задыхаясь, я подумал: «Лиса, это твой самый гнусный хренир!» В следующее мгновение я проснулся на кровати в своей норе. Вокруг шеи был обернут рыжий хвост с белым кончиком. Его обладательница смотрела мне в глаза крайне ревнивым взглядом.
Фрагмент 23
100. Вот и до сотни добрался! Юбилей целый. Благополучно выбрался из всяких снов в свою нору, точнее сказать, в доминантный хренир.
Сегодня в моей корреспонденции, обычно состоящей из одной газеты, оказалось международное письмо. Из Японии писал некий Сусумо Хирояма.
«Уважаемый господин Черный Лис!
