Алексей Константинович Борсук (1882-?) изучал проблемы психологии, психотехники, методики основных трудовых процессов и педологии; наряду с работой в бехтеревском институте он заведовал кафедрой психологии в Государственном институте физкультуры.[156]
Бехтерев, Кашкадамов и Борсук явно симпатизировали Барченко, и именно этих троих людей незадолго до отъезда на Мурман он посвятил на квартире у Бехтерева в свою тайну — тайну «Древней науки». В письме Барченко Бехтереву в начале 1921 г. мы читаем: «До 16 января я просил бы Вас, в случае если Вы принципиально согласны с предложенным мною планом, собрать у себя группу привлекаемых к работе лиц (предпочтительно не более двух человек, кроме Вас), коим Вы безусловно Доверяете. Этой группе я постараюсь с возможной полнотой осветить окраску того течения, коему я служу, мое отношение к этому течению и мотивы, заставляющие это течение входить в контакт с Вами. Это необходимо уже потому, что Вы меня изволили посвятить в Ваше представление о «посвящении» в лице добрейшего д-ра Рябинина». (См. Приложения.) В дальнейшем, во время одного из приездов в Питер, А.В. Барченко намеревался представить объединенной вокруг Бехтерева группе ученых проект «органа», который следовало создать в структуре института, в виде отдельной «секции» при «комиссии» Бехтерева, для осуществления задуманной им серии опытов.
Но о чем, собственно говоря, Барченко ведет речь?
Институт по изучению мозга и психической деятельности был учрежден по инициативе В.М. Бехтерева весной 1918 г. с целью «всестороннего изучения человеческой личности и условий правильного ее развития».[157] Через полтора года — в середине ноября 1919 г. — Бехтерев выступил на одном из заседаний ученой конференции (объединявшей всех сотрудников института и аффилированных с ним учреждений) с докладом: «Воздействие на поведение животных путем непосредственного (бессловесного) внушения», в котором представил результаты своих экспериментов в Москве по передаче мысленного, внушения дрессированным собакам В.Л. Дурова. Тогда же УК приняла решение об образовании особой «Комиссии по мысленному внушению», поставив перед ней задачу — «всесторонне изучить описанные докладчиком факты и произвести дальнейшие аналитические опыты над животными».[158] (По-видимому, эту комиссию и имеет в виду Барченко.)
Суть этих опытов, впоследствии получивших большую известность в России и на Западе, состояла в выполнении собаками знаменитого дрессировщика задуманного людьми действия — побежать туда-то, сделать то-то и т. д.[159] (Поначалу они ставились на квартире В.Л. Дурова, а затем в зоопсихологической лаборатории А.Л. Чижевского, устроенной в дуровском зверинце — «Уголке» — на Божедомке.) О том, в каких невероятных, почти фантастических условиях В.Л. Дурову приходилось жить и работать в те годы, свидетельствует следующий отрывок из письма Бехтереву:
«На Арбате у меня на квартире, где Вы в прошлом году изволили быть, охотно согласились работать со мной в качестве сотрудников проф. Г.А. Кожевников, проф. Ф.Е. Рыбаков и неоднократно описывавший моих животных И.А. Лев. Мы все с интересом занимаемся до поздней ночи в единственной отапливаемой комнате, где помещается вся моя семья (я, больная жена, дочь и внук), а на кровати, под кроватью мои шесть собак, кошки, попугай, крыса; из соседней же комнаты постоянно доносятся крики петуха, уток, китайских гусей, свист морских свинок Вот приблизительно в какой обстановке приходится работать…
Жизнь идет странно. Утром торопливо пишу свои записки, днем плетусь пешком или еду на своем верблюде по Москве из учреждения в учреждение, шмыгаю от сгола к столу и ожидаю на лестнице нужных людей. Укажу как на курьез, что ношу в своем кармане чернила с пером: Анатолий Васильевич [Луначарский] на ходу подписывает мои бумаги на кремлевской стене (его положительно рвуг на части). Но я, несмотря на ужасную новомодную волокиту и бюрократизм, упрямо ломаю препятствия и иду к намеченной цели. Подчас и мое прославленное терпение подходит к концу…
Да, если бы, дорогой Владимир Михайлович, возможно было бы мне с семьей бросить все и отдохнуть хотя бы месяц в санатории, покончить с пресловутой славой, бурно кочующей артистической жизнью и отдаться всецело науке в удобной лабораторной обстановке да еще под Вашим наблюдением, тогда, профессор, многое можно бы сделать! Не только в области внушения, я смог бы вложить свой кирпичик [и] в здание общечеловеческой культуры, но это одни мечты, а действительность — я только одна из щепок, когда лес рубят…»[160]
В 1920 г. Бехтерев сделал еще несколько докладов по теме своего исследования. К началу 1922 г. в состав «Комиссии по мысленному внушению» входило 8 человек сам Бехтерев, А.К. Борсук, Л.Л. Васильев, В.Н. Мясищев, А.Г. Иванов-Смоленский, И.П. Казначенко-Триродов, И.А. Попов, В.И. Рабинович. Вскоре — 9 марта 1922 г. — комиссия решила расширить сферу деятельности путем включения в число изучаемых явлений «явления гипноза у человека и животных, внушения словесного и мысленного, автоматизма, экстериоризации, ясновидения (и яснослышания) и физического действия магнита». А месяц спустя в комиссию дополнительно ввели еще шесть человек, «ближе знакомых с психическими феноменами», — специалистов по оккультным наукам.
Отметим попутно, что опыты по изучению ясновидения (и яснослышания) велись в институте начиная с 1920 г. В качестве испытуемых в них участвовало несколько человек, в их числе некто В.К. Пригоровская, для обследования которой была даже создана специальная комиссия во главе с докторами Г.В. Рейтцем и А.В. Дубровским. В личном архиве В.М. Бехтерева сохранились записи, сделанные Пригоровской в 1920–1924 гг. Приведем два небольших отрывка из них:
ЧЕТВЕРТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Четвертое измерение может быть постигнуто при условии отречения от обыденных форм материальной жизни, отречения от своих пяти чувств и проникновения с помощью интуиции в область беспредельности и безмерности пространств. Это чувство живет в нас, нами руководит, но в сознание наше не укладывается. Почему? Потому что нет полной возможности отрешиться от своего «я» физического. Тот, кто может, проникается [этим чувством], как, например, йоги — люди, наделенные способностью глубокого самогипноза и медитации.
Четвертое измерение как бы составляет баланс наших трех, по наличности пяти чувств, и их влияние на нас затемняет возможность отрешиться от своей физической стороны. Постепенно четвертое измерение будет входить и проясняться в жизни. Ряд художников, поэтов, философов, ученых и всех людей, поднятых от земли в момент творчества, переходят в четвертое измерение. Обыденным натурам пока это неуловимо. Тут человек всегда находится при своих пяти чувствах, а во время творчества бывает глубокая отрешенность от мира настоящего и проникновение в иные переживания, мало соответствующие данной минуте.
Четвертое измерение — это область подсознания, это интуитивное проникновение в область будущего, это полет вселенной, уловимый лишь теми, кто может отречься от действительности и отдаться мировому движению без напряжения и личной воли.
О ЯСНОСЛЫШАНИИ
Яснослышание — дар, способствующий тебе общаться с потусторонним миром, получать от него все то, что ты можешь усвоить и опять-таки с помощью интуиции и прежде всего с помощью подсознания и сознания. Интуицию собственно можно назвать сверх-сознанием…»[161]
К декабрю 1922 г., когда Барченко вернулся с Мурмана, «Комиссия по мысленному внушению» приобрела окончательную структуру, включавшую в себя семь основных секций, по изучению: 1) психических феноменов личности, 2) явлений телепатии и ясновидения, 3) гипнотизма и магнетизма, 4) экстериоризации и излучений, 5) автоматизма и раздвоения личности, 6) медиумических явлений, а также 7) секцию литературно-редакционную. Руководил комиссией выборный президиум в составе: председатель (акад. В.М. Бехтерев), товарищи председателя (А.К. Борсук и Л.Л. Васильев), ученый секретарь (В.А. Подерни) и члены (В.П. Кашкадамов и А.М. Нилус).
9 мая 1923 г. комиссия отметила торжественным заседанием первый год своей деятельности, а 22 мая получила название «Комиссии психических исследований» (далее КПИ). В этом новом статусе КПИ обратилась с ходатайством в Наркомпрос РСФСР о регистрации ее «в качестве постоянного научно-исследовательского и научно-контрольного органа Русского национального комитета психических исследований».
Новый расширенный состав комиссии был весьма представительным и включал в себя два с половиной десятка самых разных специалистов:
1. председатель: акад. В.М. Бехтерев
2. зам. председателя: проф. А.К. Борсук члены:
3. проф. В.П. Кашкадамов (гигиенист).
