Вывод: на корабле вспыхнул мятеж. Кто был зачинщиком и кто жертвами — суду было неясно.
Шло время. Шло следствие. На поиски команды в район Азорских островов отправили судно.
Расспросы местных жителей ничего не дали. К делу подключились сыщики из Скотланд-Ярда. В дополнение к высказанным Флудом подозрениям они добавили свои: найденные на корабле лезвия бритв не имели ржавчины, следовательно, они не были залиты водой. Вода была обнаружена только в трюме и на камбузе, следовательно, причиной ее появления был не шторм. С корабля исчез прибор для измерения скорости — лап Компас был разбит по неловкости, когда его пытались освободить от крепления. Одна из бочек с питьевой водой была смещена не штормом, а человеком — обнаружились развязанные узлы веревки. Пищу скорее всего в тот день не готовили, а спустили в шлюпку. Но что, что могло вынудить команду покинуть благополучный корабль?!
Суд выдвинул тринадцать пунктов, вызывающих сомнение, и пригласил всех желающих помочь в расследовании.
Вот эти пункты:
1. Почему трюмы бригантины были открыты?
2. Почему крышки люков первого трюма были обнаружены перевернутыми?
3. Почему окна надстройки были забиты досками и затянуты брезентом?
4. Почему световые люки кормовой надстройки, несмотря на холод, были открыты?
5. Почему в каюте старшего штурмана нашли полный набор столярных инструментов?
6. Почему паруса на второй мачте оказались спущенными?
7. Почему не было найдено никаких судовых документов, кроме вахтенного журнала?
8. Почему одна бочка со спиртом оказалась вскрытой?
9. Почему последняя запись на грифельной доске не принадлежала руке капитана или штурмана?
10. Почему помощник капитана процарапал на этой доске слова «Франциска, моя дорогая и любимая жена!»?
11. Почему под кроватью капитана нашли саблю со следами крови?
12. Почему на поручнях правого борта нашли зарубки, сделанные топором?
13. Почему на носовой части корабля в полуметре от ватерлинии обнаружились двухметровые прорези, сделанные острым инструментом?
Ни на один вопрос ответов не нашлось.
23 марта 1873 года газета «Нью-Йорк тайме» опубликовала открытое письмо министра финансов США Уильяма А. Ричарда.
Обстоятельства дела вызывают весьма мрачные опасения, что капитан, судна, его жена, дочь и, возможно, старший помощник были убиты озверевшими от выпивки матросами, которые, по-видимому, получили доступ к бочкам, со спиртными напитками. Судя по всему, судно было покинуто экипажем в период между 25 ноября и 4 декабря, и что с экипажем произошло дальше, неизвестно… Либо он был спасен другим судном, либо, что более правдоподобно, погиб в море…
Конечно, озверевшие от выпивки матросы — аргумент веский. Но их наличие ничего не объясняет. Ведь на борту бригантины не нашли никаких матросов — ни мирных, ни озверевших. По другой версии, эти матросы вынудили начальство погрузиться в шлюпку и отплыть, дабы избежать кровопролития. Однако выяснилось также, что, даже если бы этим мифическим матросам удалось поместить в шлюпку ненавистное начальство, сами они не смогли бы покинуть «Марию Селесту», — на корабле, оказывается, была только одна шлюпка, вторую во время погрузки раздавило грузом. И где тогда эти матросы? От страха содеянного попрыгали за борт?
Куше приводит еще одну, совершенно прелестную версию происшедшего:
В 1910 году объявился человек, утверждавший, будто он единственный член экипажа «Мэри Селест», которому удалось спастись. По его словам, дело обстояло следующим образом: капитан якобы вызвал старшего помощника на состязание — кто быстрее проплывет вокруг судна. Обоих сожрала акула. Погибли и моряки, наблюдавшие за состязанием из шлюпки, которую перевернула неожиданная волна. Существует, впрочем, другая версия, еще более неправдоподобная: капитан, желая научить свою дочь плавать, приказал корабельному плотнику соорудить нависавшие над морем мостки. Словно инструктор плавания, он держал дочь на веревке, привязанной к шесту. Моряки с восторгом наблюдали за этой идиллией, но мостки не выдержали, все упали в море и утонули.
Эти мостки, чтобы вам было понятно, как раз и крепились в прорезанные на носу бригантины пазы. Н-да…
Немало было и других «очевидцев», которые по-разному объясняли трагедию покинутой бригантины. Все они были спившимися «морскими волками» и таким образом пытались поправить свое финансовое истощение. Кто-то живописал плавание на плоту, кто-то рассказывал вышибающую слезу историю про морских чудовищ, кто-то объяснял, что бригантина своим ходом двинулась от стоянки на островке… И все, конечно, умерли, и лишь одному рассказчику удалось выжить и донести свою правду до благодарных слушателей.
Газетчики строили не менее фантастические предположения, чем эти рассказы «очевидцев». Кто-то считал, что виной всему были пираты, но не мог объяснить, почему эти пираты не забрали с корабля никаких ценностей. Кто-то сваливал беды бригантины на эпидемию чумы: мол, здоровые, но уже имевшие контакт с больными выбрались через световые люки и тайно уплыли на шлюпке, а потом, конечно, тоже заболели и где-то умерли посреди океана. Кто-то на место озверевших матросов ставил капитана Бриггса: якобы тот сошел с ума, всех порешил, а потом в полном сумасшествии спустил шлюпку и ушел умирать в океан. Но никто и никогда внятно не смог ответить хотя бы на один из тринадцати вопросов комиссии.
Особенно непонятным был тринадцатый пункт: кому и зачем потребовалось делать надрезы на носовой части корабля?
Между тем стали отпадать пункт за пунктом обвинения, которые свидетельствовали бы о мятеже.
Пятна, которые были приняты за пятна крови, оказались смесью ржавчины, оливкового масла и рассола.
Сабля была просто саблей. Капитан Бриггс оказался любителем холодного оружия, и в его доме был настоящий музей.
Справки, наведенные о матросах, показали, что это были вполне достойные люди. К тому же у всех на берегу остались семьи, которые очень страдали от потери кормильцев.
Так что дело решили закрыть, следственную комиссию распустили, а капитану Морхаузу выплатили положенную премию — 1700 фунтов стерлингов. По фунту за спасенную бочку.
Правда, после этого капитану Морхаузу пришлось пройти еще через один суд. Теперь уж в качестве истца выступил он. Одна из газет, решив преподнести читателям сенсационный материал, придумала некоего очевидца, который случайно присутствовал при встрече капитанов Бриггса и Морхауза за пару дней до отплытия «Марии Селесты». Капитан Бриггс вроде бы пожаловался, что у него не слишком опытные матросы, и попросил помочь. Капитан Морхауз якобы выделил ему четверых матросов, в которых был уверен, но с условием, что его корабль подходит к Азорским островам и там Бриггс возвращает ему матросов с «Деи Грации». За время плавания на бригантине произошел мятеж, во время которого пьяные матросы «Марии Селесты» смогли убить капитана, штурмана, помощника, жену Бриггса и его дочь. Матросам Морхауза удалось их связать и обезвредить. Затем их высадили в шлюпку и отправили в океан, не дав воды (вот почему одна из бочек оказалась с развязанными веревками: кто-то хотел снабдить негодяев водой). Но когда корабль Морхауза пришел в место встречи, выяснилось, что на борту бригантины осталось лишь четверо матросов «Деи Грации». Капитан, увидев, как обстоят дела, понял, что мертвых не воскресишь, а на находке «Марии Селесты» можно заработать, поэтому он объяснил, что нужно говорить в Гибралтаре. И он — заработал.
Вот за эту публикацию Морхауз и призвал редактора к ответу. И получил в качестве компенсации за унижение чести и достоинства 5000 долларов. По тем временам — сумма огромная. Бедняга, конечно, ни в чем не был виноват, но считать деньги умел.
Но тринадцать вопросов адмиралтейской следственной комиссии покоя не давали. И время от времени появлялись люди, которые пытались эту историю разгадать.
Одной из возможных версий (хотя бы объясняющих события без влияния сверхъестественных сил или всеобщего помешательства) была версия Ноя Винчестера, потомка владельца судна «Мария Селеста». Ему довелось ознакомиться со всеми бумагами по делу бригантины, свои изыскания он опубликовал в книге с названием «Розовый коттедж».
Вкратце версия Винчестера выглядит так. Искать причину произошедшего нужно не в разногласиях между капитаном и командой и не в иных невероятных предположениях, а в самом характере груза, который везла бригантина. А мы помним, что она под завязку была загружена бочками со спиртом. Очевидно, во время болтанки некоторые бочки стали протекать. Пары спирта — штука очень опасная. На бригантине произошли два взрыва: в трюме и в носовой части. Они оказались щадящими, но капитан боялся, что последует более мощный третий взрыв. И когда стало ясно, что трюм стал буквально пороховым складом и в любой момент может «рвануть», команда решила действовать быстро и четко.
