примеру, желтый кабель, который как будто уже находится на своем месте, и у нее снова возникает мысль: «О Боже, какова же его функция? А ведь тут еще много всего». Все это происходит на фоне того, что Веронике нужно заниматься еще и мытьем посуды, закупкой продуктов, поливом растений в саду и многими другими домашними делами.
Так что сегодня мы делаем этот небольшой перерыв, чтобы объяснить Веронике: то, что все это так трудно, вполне естественно. Вероника могла бы выполнять ченнелинг посланий Совета буквально во сне, не так ли? Но она делает это так же, как и раньше, причем благодаря ее усилиям весь процесс ченнелинга выглядит таким же простым, как и тогда, когда она передавала только наши послания. Так это выглядит со стороны, верно? Время от времени у вас, наверное, закрадывается подозрение, что что-то идет не так — когда Вероника оказывается на грани того, чтобы все бросить, не может двигаться и кашляет. Но в большинстве случаев вы воспринимаете все это так: «Я пришел на сеанс ченнелинга», верно? А вот Вероника просит нас: «Они не должны это видеть; они не должны знать об этом». В прошлый четверг она не могла двигаться, не могла ничего делать, сильно мерзла — ей было очень трудно. Такое случается, и довольно часто. Сегодня нам действительно нужно было разобраться, что происходит с техникой, что происходит с работой, что происходит у Вероники внутри. Мы все время обсуждаем это с ней, но совсем другое дело — когда это происходит при свидетелях. Так что спасибо вам за то, что согласились быть этими свидетелями.
Мы уже прошли долгий путь, и для нас очевидна разница между тем, что было пять лет назад, и тем, что происходит сейчас. Многие из вас, возможно, слышали эту историю, но мы хотим еще раз напомнить ее вам в качестве хорошего примера сравнения себя с собой. Когда-то Вероника проводила сеанс ченнелинга здесь, в Сономе, в доме какого-то человека. На этот сеанс пришло примерно семь человек. Вероника очень боялась, что ей нечего будет сказать этим людям, что они будут задавать вопросы, а она не сможет на них ответить. «Откуда я могу знать, как поживает ваша умершая бабушка или что происходит с вашей левой почкой?» Веронике было очень трудно поверить в то, что слова каким-то образом начнут слетать у нее с языка и человек получит нужную ему помощь. Она никак не могла преодолеть этот рубеж. Тогда мы нашли такой выход из ситуации. Мы предложили Веронике, чтобы после того, как кто-то задаст свой вопрос, она закрывала глаза и представляла себе экран с бегущей строкой. На этом экране будут написаны какие-то слова, и ей останется только прочитать их. И Вероника действительно просто читала эти слова, до тех пор пока не отпала необходимость в этом: она научилась принимать поток информации и без этого. Сейчас, пять лет спустя, у Вероники больше нет никаких проблем с приемом информации от нас.
Вот так. Сравните себя с собой. Если вы не сравните себя с собой, никто не сделает этого за вас! Мы говорим как Визионеры, но мы делаем это намеренно. Сравнить себя с собой — это лучшее, что вы можете для себя сделать, особенно сейчас, когда вы пытаетесь сделать напряженность текущего момента частью своей жизни и воспринимать действительность с точки зрения души. Если текущий момент ускользает от вас и вы не можете ухватить его, не можете оставаться в нем, лучшее, что вы можете сделать в этом случае, — это сравнить себя с собой. Что вам необходимо предпринять, если не удается оставаться в текущем моменте? Сравнить себя с собой. При этом как минимум половина вас все-таки будет оставаться здесь и сейчас, поскольку иначе вам будет недоступна текущая версия себя. Но что для этого требуется? Быть достаточно смелым, чтобы думать в текущий момент о себе, а не о чем-то или о ком-то другом. Для Вероники это был огромный шаг. Когда мы предложили ей поразмыслить над этим, она сказала: «Я осознаю, что мысли о чем-то другом были своего рода бегством от необходимости заняться тем, что происходит в текущий момент». Вопросы есть?
Участник сеанса: Раз уж мы говорим с вами о Совете и о Веронике, не могли бы вы рассказать нам подробнее о структуре Совета, о том, как разные члены Совета начали общаться с Вероникой. Мы практически ничего не знаем об этом. И еще: общаются ли члены Совета друг с другом?
Элохеим: Возможно, кто-то из вас уже знает об этом, но мы все-таки хотим рассказать эту историю с самого начала. Прежде всего произошло вот что: вы так хорошо усвоили ту информацию, которую мы вам передаем, что у вас возникла потребность в новых учителях. Вы закончили среднюю школу и уже были готовы учиться у университетских профессоров. Это, пожалуй, лучший способ описания сложившейся ситуации. Так что это именно вы стояли у истоков создания Совета как коллективного органа, в состав которого вошло несколько членов. Именно вы создаете свою реальность. Это очень мощный инструмент. Мы, наверное, никогда не забудем тот день, когда к нам присоединились Визионеры. Вы буквально привлекли их на наши сеансы. Вы сказали: «Пришло время попробовать что-то другое».
Дело в том, что Визионеры выступают в роли наших наставников — так лучше всего обозначить наши взаимоотношения с ними. Когда-то мы уже говорили вам о том, что Визионеры присоединились к нам, потому что у них есть проект. У них есть видение. Поэтому мы и называем их Визионерами. Не то чтобы они были известны под этим именем, или это имя написано в их резюме, или что-либо в этом роде. Мы просто подумали: «Как лучше всего называть их?» И дали им такое имя. У них действительно есть видение происходящего. Именно поэтому они весьма настойчиво требуют: «Вы должны сделать это вот так». В самом начале они говорили еще строже: «Делайте так!» Наша реакция первое время была такой: «Да, но как же свобода воли? Что, черт побери, вы делаете?» Но Визионеры доходчиво объяснили всем нам, где в вашем случае начинается и где заканчивается свобода воли. Как мы уже говорили, мы называем их архитекторами. У них есть проект, в соответствии с которым они дают указания: «Здесь должен быть блок такого-то размера!» Они не спрашивают вас: «Вы
