Испокон веков жрецы Греции держали в глубокой тайне все, что касалось магических религиозных представлений, и всегда внимательно следили за тем, чтобы это искусство не было доступно непосвященным, а передавалось от одного поколения жрецов к другому. Поэтому все связанное с инициатическими Мистериями тщательно скрывалось и охранялось. Только в особых случаях и в честь особых праздников к этим религиозным магическим представлениям допускались простые люди.
Общепринято мнение, что трагедия родилась в Греции. Как объяснял Аристотель, который, один из немногих, собрал много материалов на эту тему, слово «трагедия» происходит от двух греческих слов – «ода, песнопение» и «козел». Первым исполнителям песнопений, певцам хоров, тем, кто впервые участвовал в Олимпийских состязаниях, всегда в знак благодарности дарили козла как символ Диониса – божества, которому люди посвящали плоды своей души, великого бога жизни, энтузиазма, плодородия и вечного возобновления.
На самом же деле корни трагедии уходят гораздо глубже. За тысячу лет до того, как Эсхил писал свои произведения, в Египте уже существовали театральные представления. В них рассказывалось о трагедии Осириса, растерзанного на куски собственным братом, о трагедии Исиды, в отчаянии разыскивающей останки своего супруга по всему Египту, чтобы вновь соединить их и вернуть ему жизнь. Эти таинственные религиозные представления – Мистерии – происходили за закрытыми дверями храмов, в них участвовали только жрецы. Лишь раз в год двери храма открывались и в представлениях участвовал весь народ, сострадая Осирису, умирающему в муках и воскресающему к вечной жизни, и Исиде, оплакивающей своего супруга.
Недавние исследования ученых, занимающихся переводом текстов папирусов, показали, что за тысячу лет до того, как в Греции появился театр, в Египте уже существовало настоящее театральное произведение из трех действий, которое рассказывало о боге Горе, отыскивающем и побеждающем убийцу своего отца. В нем были предусмотрены даже перерывы, которые заполнялись танцами.
Но как бы то ни было, именно греческой трагедии мы благодарны за то, что она столь ярко выражала в своих произведениях глубокий смысл, который вкладывали в театр люди всех народов и всех времен. Театральное произведение всегда начиналось песнопениями и танцами вокруг алтаря Диониса – бога, который меньше, чем все остальные божества, поддавался объяснениям и описаниям, которого труднее всего было изобразить в какой-либо форме. Диониса называли богом энтузиазма. При анализе этого понятия мы получаем entheos – бога в нас самих, бога, входящего в душу всех ищущих. Поэтому сила Диониса проявлялась в том, что он мог вызвать у человека особое состояние души, благодаря которому тот чувствовал бога в себе не потому, что увидел его, услышал его голос и его имя или мысленно призвал его образ. Человек чувствовал бога в себе, потому что жил им всем своим существом, потому что ощущал себя наполненным его силой, вдохновленным его присутствием, окрыленным и вознесенным к Небу его благословением.
Дионис проникал в душу человека благодаря песнопениям, танцам, ритмам, звучанию инструментов и слов, и люди полностью покорялись магической силе его обаяния. В этом и состояло основное достоинство трагедии: предоставить возможность, хотя бы на мгновение, жить совершенно по-другому, вступить в контакт с Божественным внутри себя и вокруг себя, почувствовать себя богом. Поэтому такой театр назывался инициатическим – он учил людей прикасаться к божественным принципам.
Во многих книгах мы можем найти пространные описания тех удивительных, особых дней, когда граждане Афин собирались в театре. Приходили не только афиняне. Люди совершали целые путешествия со всех концов Греции, изо всех ее городов, чтобы участвовать в театральных представлениях.
В те времена театр представлял собой несколько иное зрелище, чем то, к которому мы привыкли. Сегодня существует много театров и огромное количество разнообразных театральных произведений, постоянно повторяющихся в репертуаре. Мы можем выбирать, в какой театр пойти, какое произведение смотреть, какому актеру выразить свою любовь и уважение. В Афинах, где родилась трагедия, театральное представление было событием уникальным. Эти представления являлись священными праздниками, которые проходили в конце января – начале февраля и в конце марта – начале апреля. Они всегда посвящались Дионису, принципу возобновления жизни и мистического ощущения Божественного присутствия. Это были периоды великого возрождения; люди посещали театр под воздействием сильного импульса, охватывавшего всех, как бывает всегда, когда рождается нечто поистине великое. Развивавшееся действие очаровывало, околдовывало зрителей. Когда уже были созданы первые сцены и первые прекрасные здания для представлений, греки посещали театр не для того, чтобы в очередной раз посмотреть, как создается мир, как спасают Зевса от гнева его отца или как продвигается священное шествие из Элевсина. Для них важнее всего было то, что они являлись не зрителями, не наблюдателями, а участниками всего происходившего, и в этом выражалось особое мистическое чувство их причастности к Божественному. Речь шла не о том, чтобы посредством театрального представления познакомиться с еще одним новым сюжетом, а о том, чтобы, принимая участие в нем, проживать вместе с персонажами все события, понимая, что все во Вселенной и в человеческой жизни происходит согласно закону цикличности. Раз в год повторялось одно и то же театральное произведение, одни и те же действия персонажей, и это давало человеку возможность приобщиться к тому, что всегда циклично повторяется в самой Природе, к великим героям, великим сущностям, великим богам.
Когда говорят о греческом театре, всегда упоминают три больших жанра: трагедию, драму и комедию. Трагедия ближе всего к тому, что мы называем инициатическим театром. В ней Судьба и боги полностью управляют событиями в мире людей. Люди кажутся куклами, влекомыми собственной слепотой и неведением, дошедшими из-за этого до самого дна пропасти, из которой не могут выбраться. Словно вихрь, их носит в разные стороны страшная сила – сила трагедии и сила Рока, а воля богов всегда берет верх над волей людей.
В драме ситуация немного смягчается: воля богов и воля людей иногда совпадают, а иногда боги и люди находят компромиссные решения, идя друг другу навстречу. Люди в драме кажутся более уверенными в себе, более готовыми стать хозяевами собственной судьбы, и им всегда предоставляется возможность искупить свои ошибки, возможность вновь и вновь пытаться, прилагать усилия и преодолевать преграды судьбы. Люди в драме страдают, но они уже не слепы.
Комедия всегда показывала жизнь как интересную и смешную игру. Люди в ней смеются, шутят друг с другом. Боги также подшучивают над людьми, но с любовью и пониманием, словно заботливые родители, которые с умилением наблюдают, как сражаются их чада в стремлении достичь того, что им дорого, и как неуклюжи бывают их действия и попытки. Судьба обходится с людьми более мягко, она не так строга и неумолима – сами люди нечасто дают ей повод гневаться, не нарушая в главном основных законов Природы. Люди в комедии словно дети, утратившие контакт с Мистериями, с Инициацией; на самом деле они не живут, а играют в жизнь. Люди смеются, а потому смеются и боги.
Самое главное в инициатическом театре то, что через все жанры – на глубоком уровне трагедии или на более легком и простом уровне комедии – он передавал определенное учение, подталкивая человека к пробуждению внутренних потенциалов и состояний души, открывая новые дали. Самыми глубокими и самыми закрытыми были Мистерии, истинный инициатический театр, в котором только жрецы полностью понимали, о чем говорилось и что происходило, и знали, каким образом и когда нужно говорить и действовать.
Вторая функция театра состояла в побуждении к размышлению и к очищению, так как все, что происходило на сцене, происходило также и в человеческой душе. Именно это заставляло зрителя задуматься. В своей жизни он проходил через страдания, но благодаря театру у него появлялся иной взгляд на них. Человек получал возможность внутреннего очищения, катарсиса, так как те попытки, решения и выходы из ситуаций, которые предлагались в театральном произведении, соответствовали шагам, в которых нуждался он сам. То же самое относится к финалу спектакля (если вообще можно сравнивать финал в жизни и в театре). Суть финала в театре состояла именно в том, чтобы человек попытался понять и применить этот принцип в своей жизни, зная, что каждое начинание и каждая ситуация имеют свое разрешение. Каким оно будет, зависит не только от богов и Судьбы, но также и от самого человека.
Рассматривая более простые, популярные и доступные людям театральные представления, можно сказать, что они также сыграли очень важную роль. Они являлись прекрасным способом в форме, близкой для души и доступной для понимания, указать людям на существование иной реальности, на которую, не будь этой формы, человек так и не обратил бы внимания. Они показывали, что за занавесом происходит много такого, что не всегда замечается в реальной жизни. Они давали понять, что после того, как опускается занавес, для зрителя настоящая работа только начинается. Ведь если человек не сможет открыть глаза, чтобы замечать в жизни то, что показывалось в театре, ему будет очень трудно уловить другие, незримые для глаз, более высокие духовные истины.
