Индийская традиция с древних лет как бы раздваивает внутреннего человека, выделяя в нем так называемое низшее "я", находящееся в сфере притяжения земных предметов и желаний, и так называемое высшее "я", устремленное в сферы беспредельного. Победа над собою, как это ни парадоксально, не означает насилия над собою, потому что насилием (как это установили еще авторы «Упанишад» и «Махабхараты») не достигается подлинный успех. Поэтому не запретами и упреками следует обуздывать низшее "я", не пышными славословиями следует утверждать высшее "я".
Прежде всего надо помнить, что и низшее "я", и высшее зависят от пищи, которую им доставляют зрение, слух, чувство, ум. Разумное, трезвое, даже рациональное регулирование этого процесса и устанавливает должное равновесие низшего и высшего "я".
Сократить пищу для низшего "я" — это не произвол и насилие, а забота о нем, потому что в противном случае ему грозят пресыщение, болезни, разочарование. Может возникнуть необходимость сократить пищу и для высшего "я", потому что информация и знания, когда лавиной обрушиваются на человека, сбивают его с ног, грозят погрести под собою и.даже ввергнуть в безумие.
Как видите, романтический подход к делу здесь теснейшим образом переплетается с сугубо практическим, выявляя, то главное, что, несет с собой дисциплина духа.
Трудней всего держать себя в узде,
Простая дисциплина — это долг,
Но дисциплина духа — это радость.
«О Люцилий! — обращался к своему другу римский философ Сенека. — Чему ты дивишься, что путешествия тебе не помогли. Ведь ты повсюду за собой возил себя самого».
Уйти от себя, от внутреннего смысла жизни своей при помощи смены впечатлений, пусть самых ярких и разнообразных, затея, конечно, пустая. И не только пустая, но и опасная, потому что, как бы протестуя против таких попыток, все может повернуться против человека. Рерих-поэт писал:
Не беги от волны, милый мальчик.
Побежишь — разобьет, опрокинет.
Но к волне обернись, наклонися
И прими ее твердой душою.
Лицом к лицу — таков, по мнению Рериха, должен быть принцип жизни человека. Отсюда — вот этот совет.
Если боишься — иди навстречу страху, если сомневаешься — иди навстречу сомнению. Иди навстречу, и ты увидишь истоки сомнения и страха, и ты увидишь, какая ничтожная струйка воды образует порою шумящие реки, моря, океаны, создавая иллюзию их мощи. Очевидность по большей части устрашает; сущность вещей, если к ней прикоснешься сердцем, как правило, радует и возвышает.
Письма Елены Ивановны Рерих полны предостережений против уныния, которое она считала самым бездарным состоянием ума, ибо «уныние обессиливает сознание недостойными малыми сомнениями». «Меньше думайте о своих правах, — советует она, — и больше о своих обязанностях». И тогда, как шелуха, отпадут уныние, скорбь, горькие сетования на то, что, дескать, тебе недодали, а кого-то не по заслугам вознесли и т. п. И тогда как бы переместится центр внутренней тяжести, необратимо меняя сознание. Ведь меньше думать о правах и больше об обязанностях — значит больше думать о других, нежели о себе.
Анналы восточной мудрости содержат такое суровое предупреждение:
«Негоден и даже преступен наставник, говорящий не по сознанию слушателя».
Собственно, это относится к любому человеку, даже если он и не наставник и не пытается стать таковым. Все затруднения наши в общении друг с другом, может быть, и идут оттого, что мы забываем или не считаем нужным принимать в расчет внутреннее расстояние, реально существующее между тобой и собеседником. Если это не преступление, то тогда — ошибка, грозящая порой тяжелыми последствиями. Ведь расстояние между людьми, которое игнорируют, рискует со временем превратиться в пропасть.
Вот почему столь много вековых накоплений таит в себе краткое, но чрезвычайно емкое слово «такт» (разумеется, если под этим словом понимать не только заботу о правилах внешнего поведения, но главным образом заботу об установлении правильного внутреннего отношения к людям и к миру).
Что значит быть тактичным по сути своей? Это значит переключить свое внимание с личных амбиций и личных интересов целиком на другого человека. Такое переключение внимания совершенно необходимо, если ты хочешь не только войти в ситуацию и положение другого человека, понять внешние обстоятельства его жизни, но и почувствовать даже атмосферу и вибрации, окружающие его.
В известном смысле такт — это умение вовремя промолчать и вовремя сказать. Слова должны звучать не тогда, когда тебе этого хочется, а лишь в тот момент, когда они — и ты это чувствуешь сердцем — могут оказать воздействие на человека, а не повиснут в пустоте. И конечно, молчишь ли ты или, наоборот, со всем пылом красноречия пытаешься убедить кого-то — ты обязан исходить не из некой абстрактной идеи, а из того, что может быть полезным для человека именно в данное мгновение и именно в данном его душевном состоянии. Лишь тогда можно считать себя более или менее застрахованным от ошибок.
В «Живой этике» Рерихов такт определяется как чуткость, а чуткость — в свою очередь — как степень культуры. Таким образом, естественно и органично такт вырастает в понятие высокой духовной значимости. В сущности, любая встреча — это отражение характера внутренней работы, мерило ее интенсивности.
Наш уровень обозначает встреча.
От состоянья духа лишь зависит,
Кто встретится сегодня в час урочный:
Слуга с слугой, гонец с гонцом, а может,
И царь с царем, и даже с Богом Бог.
Боюсь показаться пристрастным, но мне представляется, что слово «такт» имеет своеобразную магнитную структуру. Во всяком случае, любопытно и даже знаменательно, что в нашем языке оно образует корневую основу таких ответственных понятий, как, например, «контакт» или «тактика». Ведь само собой разумеется, что без чувства такта, развитого в той или иной мере, невозможно подлинное общение между людьми, то есть невозможен контакт. А тактика требует от нас, чтобы мы постоянно учитывали меняющиеся условия — они особенно быстро меняются в современной обстановке — и поступали в соответствии с этим, меняя стиль поведения, а если понадобится, и стиль жизни своей. Все это покрывается словом «такт».
Насколько я знаю, на Востоке давно уже стало аксиомой, что лишь развитие такта и приводит к внутреннему равновесию, а значит, и к гармонизации отношений с окружающим миром. Потому здесь и называют такт отцом гармонии.
«Хотите, я расскажу вам о том, что такое такт и гармония в действии и какие чудеса творятся ими, и только ими?» — спросил у меня однажды индийский переводчик моих стихов, редактор журнала «Гималаи» Вимал. Естественно, я ответил согласием.
"Это было в детстве, — начал Вимал. — В лесу жил отшельник, которого окрестные жители считали святым. Я часто бывал у него, он любил меня. Дело прошлое, — улыбнулся Вимал, — но иногда я воровал у него деньги, чтобы попасть в кино.
И вот однажды к нему в гости пришла моя маленькая сестренка. Я как раз был неподалеку и видел, как она вышла из хижины с бананами в руках, которые ей подарил отшельник. Она собиралась идти домой, как вдруг обезьяны — вы знаете, какие они ловкие, проворные, нахальные, — налетели на нее, вырвали из рук бананы и расселись с награбленным на деревьях. Девочка громко заплакала. Вышел отшельник. Узнав, в чем дело, он начал громко повторять священное имя: «Рама! Рама! Рама!» И что же? Обезьяны слезли с деревьев и положили у ног девочки бананы. Она ушла. А я из-за кустов продолжаю наблюдать, что же дальше? Вижу: отшельник пошел в хижину и вернулся со связками бананов. Подозвав обезьян, он роздал им фрукты.
Уже тогда больше всего меня поразило в этой истории, что обезьяны-то не остались внакладе. Для меня, это было уроком подлинного внимания к окружающему миру, а также открытием, что наше внимание, и наше участие в делах окружающего мира не должно, быть напряженным, тяжеловесным, нравоучительным, а должно быть, непосредственным, легким, радостным, даже, если хотите, с некоторым оттенком юмора, — лишь тогда и возможны чудеса", — заключил свой рассказ Вимал.
Духовная работа требует больших усилий. Однако тайна не постигается лишь одними усилиями. Тайна цветка или человека жаждет раскрыться тебе, но она — как полагает древняя мудрость — нуждается в ласковых токах твоих. Если нет доброты и радости в сердце — тайна закрыта наглухо и ключ от нее утерян.
Поэтому в конечном итоге такт — это не только выявление в поступках и мыслях уважения к другому человеку, но и выявление любви к нему.
Не вкладывай перста в чужие раны,
Учись увидеть их на расстоянье.
И поклонись страданию чужому.
И помоги. Вот что такое такт.
В Индии, как уже говорилось, придают исключительное значение проблемам воспитания внутреннего "я" человека. Этому воспитанию посвящены даже специальные занятия в школах (во всяком случае, в школах экспериментального типа).
