Прояснятся ли еще какие–нибудь детали подземного строительства и обитания в катакомбах? Сомнительно. Хотя… все может быть. Кое–кто из энтузиастов предлагали городским властям организовать в сохранившихся частях подземелья нечто вроде музея, водить туда туристов и экскурсантов, ведь иных, «старинных» достопримечательностей в Волжском нет. Кстати сказать, обустроили, даже электрическим светом обеспечили подобные катакомбы близ Уракова бугра на Волге… Туда сейчас охотно едут и местные жители, и туристы со всей страны. Сегодня пещеры Уракова бугра — заметная достопримечательность региона. Дойдет ли когда–нибудь у нас дело до реализации — пока неясно. Да и пещеры могли уже не сохраниться из–за интенсивного строительства…
Однако со стариной в молодом городе оказалось не так уж плохо. По крайней мере, новые находки из давнего–давнего прошлого не заставили себя долго ждать…
ГЛАВА 2
КАК НАЗЫВАЛСЯ ДРЕВНИЙ ГОРОД?
Эти предметы на столе — как память об ушедшей жизни. Черепки глиняной посуды с незатейливым геометрическим узором, цветные кусочки поливной керамики, обломок золотоордынского кирпича–плинты, землисто–серый треснувший горшочек размером в пригоршню с отпечатками пальцев на стенках… Понадобилось вновь взглянуть на них, потрогать руками, забыться в раздумьях, чтобы рассказ о минувшем начал свой неспешный разбег. Точно безмолвные черепки таили в себе некую энергию, придавшую, наконец, движение мысли.
Хотя, пожалуй, и не удивительно: разве людской труд оставит равнодушным? А здесь не просто предметы, здесь — загадка, и ей никак не менее шести веков…
Весть о странных находках строителей, копавших в 1985 году траншею под теплотрассу строящегося Центрального рынка, принес мой друг, волжский художник и завзятый любитель путешествий Владимир Бедрак. С ним мы исходили и изъездили уже немало здешних дорог, одинаково пленяясь и будоражаще–зовущим степным раздольем, и сумрачной сенью буерачных лесов, и чарующей тьмой заповедных подземелий. Дороги эти становились заметно интересней и короче, когда мы отправлялись по ним вместе. Я догадываюсь почему: он умеет удивляться и радоваться разным, даже незначительным открытиям пути, а без этого странствия многое теряют, если в них вообще остается хоть какой–то смысл. Его готовности в любой момент собрать походный рюкзак можно позавидовать, приходится даже сдерживать иные из его порывов, поскольку необходимого досуга на все наши затеи, похоже, никогда не будет вдосталь.
Но в этот раз, выгружая из портфеля черепки, Володя был подчеркнуто немногословен.
— Откуда, полагаешь, вещицы? — спросил он.
Естественно, я пожал плечами: типичная золотоордынская глина, какой полно и на Водянском городище близ Дубовки, и на развалинах Сарай — Берке, да мало ли мест в Поволжье…
— Так вот: их обнаружили строители в траншее под теплотрассу, — пояснил он. — Там, на глубине более метра… культурный слой! Я осмотрел стенки траншеи и убедился. Полагаю, надо обследовать, иначе…
Володя мог не договаривать. Конечно, это не тот случай, мимо которого можно пройти равнодушно. Предметы золотоордынской эпохи почти в центре Волжского? Откуда они здесь?
— Набери–ка телефон Копнова. Его, я думаю, это тоже заинтересует…
Пока шли к рынку, строили всевозможные догадки. Рядом неумолчно шумела городская магистраль, потоком текли автомобили, спешили по своим делам люди. Привычные приметы городской жизни конца двадцатого столетия словно подчеркивали необычность и наших споров, и володиных находок, уводивших нас в сумеречные дали ХШ-ХIV веков, когда в здешних краях, как и повсюду на огромных пространствах от Амура до Дуная, царили чингисиды.
Сомнений в принадлежности найденной керамики эпохе татаро–монгольского нашествия не было. Точно такие же обломки мы находили на развалинах Бельджамена, крупного золотоордынского города на древнем Итиле (Волге), а также на месте бывшей столицы Золотой Орды — Новом Сарае, хорошо изучили по описаниям и иллюстрациям в археологических сборниках.
Однако происхождение именно этих предметов, причем под значительным слоем грунта, оставалось загадочным. Впрочем, может быть, они — лишь остатки погребения в одном из курганов, которых немало в окрестностях Волжского? По крайней мере, Юрий Копнов, сходу включившийся в обсуждение различных гипотез, больше склонялся к этой версии.
Осмотр траншеи опроверг все доводы в пользу захоронения. Даже приблизительные замеры показали, что разрез вскрыл не менее десяти метров культурного слоя в одном месте и повторился небольшими участками в других местах, близ берега Ахтубы, но на большей глубине. В стене глубокой траншеи четко выделялась темная прослойка рыхлой земли с кусочками красноглиняной керамики, обломками кирпичей, костями то ли животных, то ли людей… Без лишних рассуждений мы приступили к расчистке.
Твердый суглинок с трудом поддавался саперным лопаткам. Найденные предметы аккуратно складывались на газетные листы. Цветастые кусочки блюд с бирюзовыми, синими поливными узорами, горло кувшина с плечиками обломанных ручек, несколько носиков, наподобие чайных, венчик глиняного горшка, реберные кости, битый кирпич, проржавевший в труху железный гвоздь, черепки от посуды… Все находки бережно осматривались, переходили из рук в руки, исследовались так тщательно, словно должны были рассказать о прошлом людей, которым они когда–то служили. И кое–что они нам все же поведали.
Когда, чуть уставшие от работы, мы, наконец, позволили себе отдохнуть, выяснилось, что суждения всех троих почти полностью совпадают. По крайней мере, ни у кого уже не было сомнений в том, что строители, того не ведая, натолкнулись на следы… давней трагедии.
Да, это было неоспоримо. По сути, мы обследовали пепелище. О том свидетельствовал каждый штычек вынутой земли. Все черепки, обломки были густо пересыпаны черным древесным углем. Попадались истлевшие головешки, хорошо сохранившиеся аспидные угольки, пачкавшие пальцы так, точно перегорели накануне. Однако огонь, бушевавший здесь, погас очень и очень давно — несколько веков назад. Мы даже могли с большой долей уверенности назвать дату пожара: 1395 год…
Именно тогда, в 1395‑м году эмир Мавераннахра, жестокий и воинственный Тимур Хромец, известный в Европе как Тамерлан, с огнем и мечом прошел от берегов Хвалисского моря (Каспия) по всему Нижнему Итилю и далее по Донским степям до русского Ельца, сея на своем пути смерть и разрушения. К новому походу его вынудил давний и коварный недруг эмирата золотоордынский хан Тохтамыш, чьи дерзкие набеги на владения эмира уже не раз ломали замыслы Тамерлана. Ему даже пришлось отказаться от давно готовившегося похода на Сирию, а также ради окончательного покорения Персии. Злобный пес постоянно чинил разбои в его родовых землях. Великий эмир, конечно же, не мог простить Тохтамышу осаду Бухары и варварское разорение окрестностей улуса в то время, когда он с войском находился в далеком походе на Исфагань и Тебриз. А ведь именно он, Тимур, в свое время помог Тохтамышу занять золотоордынский престол, за что теперь раз за разом получает от вероломного хана предательские удары.
Великий эмир с трудом сдержал тогда свой гнев. Лишь спустя три года, в 1391‑м, тщательно подготовившись к грандиозному походу, Тамерлан, наконец, покарал Тохтамыша, разбив армию Орды на реке Кондурче близ Самарской Луки. Великий Тамербек располагал 200-тысячным войском, и примерно столько же воинов было у Тохтамыша. Битва шла три дня и завершилась 21 июня великой победой, после чего конница монголов преследовала кипчаков до самого Итиля, на многие версты усеяв пространство трупами побежденных. «Впереди оказалась река Итиль, а сзади губительный меч», — подвел итог сражению древнерусский летописец. Те, кто достиг Волги, утонули в реке. Лишь немногим ордынцам во главе с ханом удалось спастись. В окрестностях Царева кургана на берегу Итиля армия победителей стала лагерем. Грандиозный пир продолжался почти до конца июля.
И вот этот самонадеянный наглец опять посмел вторгнуться со своими нукерами во владения его кровного сына, Мираншаха, дойдя с грабежами до самого Дербента. Нет, надо навсегда укоротить неблагодарного выскочку!..
Весной 1395 года Тамерлан объявляет новый поход против Тохтамыша. Армия всадников почти в триста тысяч пик отдельными колоннами двинулась из Самарканда южным побережьем Каспия к Дербенту, навстречу ордынцам. Решающее сражение произошло 14 апреля на Тереке, и войско Тохтамыша вновь дрогнуло, побежало под натиском конницы Тимура.
Каков был путь Тамерлана вверх по Волге — современные историки доподлинно не знают. Географических карт тогда не было, документальных записей, естественно, никто не вел. По одной версии, Тамерланово войско шло по правому берегу Волги до Бельджамена (Переволоки), а потом повернуло на Танаис (Дон) и далее в Рязанские земли. По другой, монголы взяли Хаджи — Тархан и продвигались вверх по степи вдоль Ахтубы, разорив обе столицы Золотой Орды — Сарай — Бату и Сарай — Берке. Затем уж пал город Бельджамен на переправе через многоводный Итиль.
