о чем нам напоминают образы египетской
Нут или индийского
Варуны, а в астрологии — экзальтация Нептуна в Водолее. Древнее изображение небесных вод напоминает нам как струи дождя, так и волны: некогда для людей ещё не было актуальным различение вертикали и горизонтали, потом переросшее в контраст верха и низа. Когда мы говорим вслед за Гермесом Трисмегистом: "что наверху, то и внизу", мы подразумеваем изначальную равно положенность и неразличимость этих двух измерений — небесного, вертикального, и земного, горизонтального, которые вместе формируют наше жизненное пространство.
Потом, когда люди сориентировались в пространстве, они обратили свой взор к неизменному Небу, и их любимым символом стал круг небосвода над головой. Палеолитический знак круга, символизирующего Небо, впоследствии стал атрибутом таких небесных богов как индийский Индра, греческий Зевс или кельтский Таранис и преобразился в громовой знак, символ Перуна у славян.
Водолейский, безличностно-природный способ восприятия мира говорит о том, что сначала Небо обожествлялось не как бог, а как всеобъемлющее природное явление, вне каких-либо характеристик. Голубой свет небосвода, воплощающий для человека гарантию от непредвиденных опасностей, сохранил для нас наиболее верный образ этого высшего и самого абстрактного божества. Неслучайно имя пра-индоевропейского бога Неба Дейвоса означает "дневной сеет, день", и библейский Саваоф, творя мир словом, прежде всего создает свет.
Небо стало первым ориентиром человека, движущегося по земле — и потому первым богом-демиургом, осуществляющим сотворение мира. С Небом связан в нашем сознании культ Творца. Вселенная, созданная им, проста и состоит из двух видимых половин: светлого Неба, говорящего с разумом человека, и твердой Земли, по которой ступают его ноги. Образ сотворения мира в мифологии предстаёт перед нами как отделение Неба от Земли.
И если спросить мифы, откуда возникла такая большая Вселенная, они дружно ответят, что она родилась из брожения вод и возникшего в первозданном океане маленького комочка первовещества (что изначально имитирует процесс рождения человека). Но он возрос в размерах до бесконечности и впоследствии разделился на Небо и Землю: всё лёгкое устремилось вверх — точнее, вширь — создав оболочку небесного света и воздуха. А всё тяжелое осело вниз, сформировав устойчивую Землю. Так возникло Небо Тянь в мифах Китая. Возникнув, оно стало творцом всего остального.
Эти мифологические образы поразительно подобны современным представлениям о формировании Вселенной: рождению мира из точки сверхплотного вещества и формированию Солнца и планет Солнечной системы из диффузного облака. Неслучайно они описывают архетип Водолея: сферу изначальной, единой, универсальной мысли человечества. Мысли, которая стоит вне времени. В мифах понятие Времени возникает потом, вместе с его земной тяжестью памяти о прошлом. Небо предшествует Земле. Сначала существует лишь мысль. ("В начале было Слово…» — Логос).
В астрологии Водолей — знак стихии воздуха. Мы знаем сегодня, что Космос первичен по отношению к Земле, и что жизнь человека не могла бы возникнуть прежде воздушной атмосферы планеты, защищающей Землю от безжизненной пустоты Хаоса Вселенной. Древние люди не могли этого знать, но и они представили небосвод хранителем и творцом Земли: их природное восприятие не могло вообразить себе суть мироустройства иначе, чем она есть. Небесный шатёр шире Земли, он охватывает её со всех сторон. Он влечёт человека к себе и пугает его, как нечто более недоступное и далёкое, близкое угрожающему Хаосу стихий.
Универсализм мышления древних, доселе непревзойдённый, удивляет нас, но он закономерен. Когда высокое Небо впервые стало хранителем людей, занимавшиеся собирательством племена были свободны в своём отношении к миру. Пока не существовало традиций, ограничивающих мысль, интуитивное мышление людей отражало саму природу. Так копируют природу звуки ностратического единого праязыка, существовавшего прежде мадленского расселения народов. (Например: цуйхха — колючка, цсяп‘а — рубить, ккаща — скрести, хувва — лавина падающего потока воды и др). Непосредственное восприятие явлений, мира помогает нам понять интуицию древних — хотя это лишь слабая попытка объяснить её. Ведь она достигала такого уровня, который удивляет нас у животных, за тысячи километров "чувствующих" приближение природных катаклизмов и судьбу своих соплеменников, а у людей мы называем её ясновидением.
Таков был исконно водолейский способ восприятия мира. Он не был ограничен чувственным восприятием, как и поздними канонами рациональности, милосердия и красоты. Этим он сближается с современной научной мыслью, также воспринимающей далёкий Космос — и равно холодной к близкой Земле. Потребовались сотни тысяч лет, чтобы в дополнение к интуиции ввести каноны разумного, доброго и прекрасного, и сама мифология являет нам изначальное развитие этих идей. Обращаясь к древнему интуитивному способу видения мира, мы всегда рискуем утратить эти более новые понятия, вернувшись к холодному и безжалостному восприятию природных истин. Ясновидение, как и высокая наука, приближает нас к мышлению человекообразной обезьяны!
На связанные с этим опасности обратил внимание уже Юнг, исследовавший психически-интуитивные способности человека. В период создания атомной бомбы он указывал на то, что глубокие пласты сознания выявляют такие силы, что современных людей они могут привести к "потере души" и падению до уровня животного [15].
По мере развития разумных представлений человека творящее Небо, под сводом которого мы постигаем внешние образы мира, сменило в мифах непредставимый и невыразимый образ рождающего лона матери вод. Культ Творца вытеснил культ изначальной прародительницы. Обретая персонификацию, Небо наследовало черты великой матери: что, возможно, доносят до нас женские образы египетской Нут ("небо") или индийской матери богов Адити ("бесконечность"). Но постепенно статуэтки, изображавшие полнотелую богиню-мать, исчезают, а главным символом становится мужчина. И если в мифах Мать-Вселенная предстаёт перед нами в женском облике, то функция творения несомненно достаётся мужскому персонажу (который предстает Отцом). Это естественно: даже в женском принципе рождения, служащего основой всего, именно мужское начало воплощает принцип изменения и эволюции. В Зодиаке мужские и женские знаки чередуются: как образы богов и богинь — и как исторические этапы опробирования новой идеи и её фиксации в материи жизни.
Образ Неба дал перспективу мысли древних — и мифологическое сознание зафиксировало это. На миллион лет раньше это сделал телесный мозг, управляющий процессами психики. И потому сегодня, если мысль зашла в тупик, человеку полезно оставить четыре угла тесной комнаты и увидеть открытое пространство. Тогда его интуицию вновь разбудит архетип Водолея: хранящий память о выходе пралюдей из леса на просторы и о глобальных миграциях наших предков, под покровительством ясного Неба заселивших всю Землю.
АРХЕТИП КОЗЕРОГА
(Сатурн, планета памяти)
Праобраз первопредка, бога своей земли и судьбы
Смысл биологической эволюции, которую открывает Водолей (и которая известна нам через теорию Водолея-Дарвина) — в том, что
