Елена Рерих». (Е. И. Рерих, 04.11.34.)
«Предупреждение Москве»Как мы знаем, Учителя Шамбалы неоднократно помогали и историческому развитию нашей страны. Далеко не всегда их помощь принималась. Ярким свидетельством попытки Учителей помочь России и — увы — еще одним примером отвергнутой Высшей помощи стала поездка семьи Рерихов в Москву в 1926 году и встреча посланника Братства — Н. К. Рериха — с членами Советского правительства.
Н.К.Рерих
Визит в Советскую Россию был во время их трансгималайской экспедиции. Рерихи привезли в Москву письмо Учителей, ларец с гималайской землей, для возложения ее на могилу Ленина, и рукопись книги «Община».
Текст послания, переданного Рерихом Советскому правительству, был следующим:
«На Гималаях Мы знаем совершаемое Вами. Вы упразднили церковь, ставшую рассадником лжи и суеверия. Вы уничтожили мещанство, ставшее проводником предрассудков. Вы разрушили тюрьму воспитания. Вы уничтожили семью лицемерия. Вы сожгли войско рабов. Вы раздавили пауков наживы. Вы закрыли ворота ночных притонов. Вы избавили Землю от предателей денежных. Вы признали, что религия есть учение всеобъемлемости материи. Вы признали ничтожность личной собственности. Вы угадали эволюцию общины. Вы указали на значение познания. Вы преклонились перед красотою. Вы принесли детям всю мощь космоса. Вы открыли окна дворцов. Бы увидели неотложность построения домов Общего Блага! Мы остановили восстание в Индии, когда оно было преждевременным, также мы признали своевременность вашего движения и посылаем вам всю нашу помощь, утверждая единение Азии! Знаем, многие построения свершатся в годах 28–31—36. Привет всем, ищущим общего блага!»
Как отмечает П. Ф. Беликов в уже известной нам книге, «наивно думать, что Махатмы надеялись, что своим посланием Они моментально преобразят действительность, и еще более наивно считать, что Махатмы не знали реального положения дел и желаемое принимали за действительность». Многое из того, о чем говорилось в послании, в действительности отнюдь не было совершено советской властью. Все, перечисленное в нем, представляло собой нечто вроде плана действий на будущее, — достижений, которые еще только надлежало осуществить. Беликов писал, что послание Махатм являлось, по существу, эволюционным предначертанием, а не политическим документом: «Его утверждающая жизненная сила заключается не в магии слов, констатирующих уже достигнутое, а в том направлении, которое отныне будет присутствовать как необходимый этап для продвижения человечества вперед». (Беликов П. Ф. «Рерих…», с. 287.)
Только ли в передаче этого письма состояла цель визита Рериха в Москву? Разумеется, нет. Истинное значение встречи Рериха с членами Советского правительства было гораздо глубже. Оно касалось важнейшего в тот момент для истории нашей страны вопроса — выбора правильных форм и методов построения справедливого социального строя. Вместе с посланием Махатм Рерих привез в Москву и рукопись книги «Община», где излагалась точка зрения Учителей Шамбалы на основные принципы построения общинного строя. Помимо общих методов и закономерностей построения общинного социального уклада, книга содержала конкретные предупреждения против попыток построения социализма неверными, директивно-силовыми методами, ведущими в результате к социализму не истинному, а казарменному, — что мы и получили в действительности. Н. К. Рерих надеялся издать эту рукопись в России, сделав таким образом посылаемое предупреждение доступным возможно большему числу политиков, ученых, общественных деятелей и просто мыслящих людей, от которых могло зависеть будущее страны. Читая текст «Общины» спустя целую эпоху, нетрудно оценить удивительную прозорливость предупреждения, посланного руководителям страны таинственным гималайским братством. Учителя Востока умели не только правильно оценивать настоящее — они умели видеть будущее.
«Чувство собственности измеряется не вещами, но мыслями. Так община должна быть принята сознанием. Можно иметь вещи и не быть собственником», — говорили Учителя Востока. Только общину, принятую сознанием большинства людей, а не установленными свыше административно-политическими мерами, они считали истинной. У нас же произошло совсем другое. Сознание большинства людей было не настолько развитым в морально-духовном отношении, чтобы принять отказ от личной собственности во имя общественной. Насильственное отчуждение производителя от продукта производства и неудовлетворенное чувство собственности создало основу для попыток присвоить себе «причитающееся» путем воровства. Те же, кто воровать не хотел, не могли похвастаться достойной и обеспеченной жизнью. По этому поводу в книге «Община» говорилось: «Скажут: «Мы для общины отказались от радостей». Ответьте: «Какая кладбищенская ваша община, если она на постном масле. Как слезливо унылы лишения! Как облизываются они на запретные лакомства!» Впрочем, не все жители страны победившего социализма «облизывались на запретные лакомства». Было и властьпредержащее меньшинство, для которого ничего запретного не было и кто вкушал лакомства полной мерой, не утруждая себя заботами о большинстве остальных, за счет которых эти лакомства добывались. Ханжество, ложь и лицемерие царили в казарменной общине на государственном Уровне. Самым страшным их следствием стало нравственное разложение большинства, видевшего истинный образ жизни Правящего меньшинства и из-за этого утрачивающего веру в Идеал коммунизма как справедливого общественного строя. Не это ли предвидели Учителя Востока, когда писали: «Напомним о свойствах, совершенно недопустимых в общине: невежество, страх, ложь, лицемерие, своекорыстие, присвоение, пьянство…» То, что являлось недопустимым для общины истинной, — вполной мере присутствовало в общине казарменной.
Было в послании Махатм и еще одно предупреждение, касающееся идеологических основ общества и абсолютно точно отразившее реальное положение вещей в СССР: «Никто не может утвердиться одними бездушными приказами. Насилие есть пережиток». И в то время как «дикий» капитализм на Западе постепенно приобретал «человеческое лицо» и демократические политические основы, насильственный социализм за «железным занавесом» истинную демократию так и не развил. Идеологических основ социализма, строящегося тогда в Советской России, касалось и следующее предупреждение: «Вы хотите затушить пламя знания, но невежественная община — темница, ибо община и невежество несовместимы». Тоталитарная идеология прошлых лет действительно лишила людей права познания всего, что не укладывалось в убогие представления ее узкоматериалистической доктрины. В итоге все попытки обратиться к изучению не исследованных наукой космических явлений или паранормальных возможностей человеческого организма объявлялись официальной цензурой «немарксистскими» и приобретали статус «чуждой нам идеологии». Под этот статус попало и учение Живой Этики, объявленное идеологами советских времен немарксистским, а следовательно, враждебным. В сталинские времена рижское общество Рериха — одно из первых в стране — было разгромлено НКВД, его секретарь Рихард Рудзитис был подвергнут пыткам в застенках Лубянки, а члены общества сосланы в лагеря. Предвидя судьбу всех инакомыслящих в России (в том числе и последователей учения Агни Йоги), Учителя Востока писали: «Запретом и отрицанием не повторите тиранов и изуверов. Невежеством и чванством не уподобьтесь золоченым дуракам!»
Не многие из первых рериховцев, отсидев в лагерях по двадцать лет, вернулись домой.
Между прочим, еще при жизни Рериха его враги стремились представить его чуть ли не шпионом НКВД. Как ни странно, эту старую выдумку взяли на вооружение и современные недоброжелатели художника. Как не вяжутся исторические факты из жизни рериховского движения в России с приписываемым Рериху образом агента ОГПУ!
Были люди из числа дореволюционной интеллигенции и дворянства, которые поверили в идеал справедливого и гуманного общественного строя и стали служить революции и советской власти. Но Рерих не был в их числе. Он не служил никаким властям. Он служил только своим духовным убеждениям и Родине. И потому, рискуя жизнью, сделал попытку предупредить руководителей страны о кардинальных ошибках в государственном строительстве, которые могли извратить саму идею социализма как справедливого общественного строя и поставить под угрозу осуществление истинной общины. Чтобы донести предупреждение от тех, кому было ведомо будущее, до тех, от кого оно зависело, он приехал на Родину и добился встречи с руководством страны. Разумеется, художник не рассчитывал, что у членов правительства, с которыми он встречался, найдется время на ознакомление с текстом привезенной им книги. И поэтому основной смысл послания Махатм он изложил в личных беседах с кремлевскими руководителями. Он говорил о духовных Учителях Востока, об их вековом опыте осуществления идеи общины на практике. Он говорил об основных принципах подлинно гуманистического общества, о том, что в основе общины должен лежать не насильственно утвержденный государственный порядок, а высокий духовный уровень сознания каждого ее члена. Рерих говорил и о тех предупреждениях против неверного, насильственного построения общины, которые передавали Советскому правительству духовные Учителя Востока. Однако предупреждение не было услышано и понято. Слова Рериха о духовно-нравственной готовности общества к отказу от собственности, о духовных предпосылках построения социализма получили далеко не адекватную оценку членов Советского правительства. «Полукоммунист, полубуддист» — таков был «глубокомысленный» вердикт, вынесенный Чичериным мировоззренческой позиции Рериха.
