по сути, начинается вся духовная жизнь. А вершина смирения выражена в седьмой заповеди блаженства: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф. 5:9). Это уже про человека, достигшего святости. Он в мире со всеми ближними, независимо от того, любят его эти ближние или они его враги. Он ко всем относится с миром, всем желает только блага. Именно об этом говорил преподобный Серафим Cаровский: «Стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи». Вот высшее смирение. Очевидно, что не только на высшей стадии смирения, но и на начальной нет никакого равнодушия. Смиренный человек относится к окружающим внимательно.
Просто мне кажется, что иногда люди путают понятия и под смирением понимают совсем другое – смирение с ситуацией. Бывает, конечно, и ситуация, которую правильно принять, потому что ты не в силах эту ситуацию изменить. Но это относится к твоим личным ситуациям. А есть вещи, с которыми христианин мириться не может. Например, если кто-то явно согрешает, а христианин, близко общаясь с этим человеком, делает вид, что ничего страшного не происходит, или даже говорит человеку, что ничего плохого в его поступках нет, это точно не смирение. Равнодушие или что-то еще, не знаю – надо разбираться в каждой конкретной ситуации. Христианское отношение такое: грешника, как и любого человека, надо любить, но грех ненавидеть. Этому нас учит Церковь.
?
Один мой знакомый прочитал много богословских книг и гордится этим. Он считает, что те, кто имеет мало духовного опыта, ничего не смыслят в религии. Но разве всегда тот, у кого меньший духовный опыт, меньше верит в Бога?
➧ Апостол Павел был очень образованным человеком, в том числе и религиозно образованным, и опыт духовный имел такой, какой мало кто имеет – лично ему Христос давал откровение. И именно апостол Павел говорил, что знание надмевает, а любовь назидает (1 Кор. 8:1). Это, конечно, не значит, что иметь знание плохо. Но знание без любви делает человека надменным. О том, что все наши знания, дары и даже добрые дела без любви ничто, он подробно пишет в 13-й главе того же Первого послания к Коринфянам:
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,
не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,
не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13:1–8).
Знание без любви делает человека надменным. За примерами далеко ходить не надо. Думаю, что и со многими из нас такое бывает. Если мы знаем что-то в какой-то области, то очень быстро становимся высокомерными по отношению к тем, у кого в этой области знаний меньше или вообще нет. Но чаще, конечно, мы замечаем это не за собой, а за другими. Должно быть наоборот, но греховная человеческая природа такова, что за собой мы часто не замечаем грехов, которые видим у других.
Что касается духовного опыта, то это не набор знаний, а опыт общения с Богом. Бывает, что религиозные знания есть, а веры нет. С другой стороны, вспомним преподобную Марию Египетскую (а ваш друг, если он действительно начитанный, должен знать, кто такая Мария Египетская). Женщина, которая вообще ничего не читала и даже читать не умела, но имела великий опыт общения с Богом, и на пятой седмице Великого поста на той службе, где полностью читается Великий покаянный канон Андрея Критского, также читается ее житие. Вот как почитает ее Церковь!
И другие святые… Были среди них люди ученые, но было и немало простых. Не думаю, что преподобный Сергий Радонежский был академически образован. Духовная жизнь связана со знанием только частично. Бывает, что у обычного человека, который любит Бога, от этой любви появляется и тяга к знаниям. Например, клирик нашей епархии протоиерей Борис Балашов (сам человек очень образованный, до семинарии он окончил истфак МГУ), в 70-е и 80-е годы служивший в Угличе, в одном из интервью вспоминал о нескольких таких угличских прихожанках:
«Разные были бабушки. Некоторые уже в пожилом возрасте обратились, но были и такие, которые в детстве, в двадцатые годы, восприняли веру и всю жизнь прожили с Богом. Вот у таких бабушек я многому научился. Была у меня алтарница Анисия Ивановна. Муж у нее погиб в Финскую войну, а сама она во время Великой Отечественной бежала с сыном из Старой Руссы под бомбежками. Простая женщина, всего четыре класса окончила, но это был единственный в приходе человек, с которым я мог говорить на богословские темы. Позже я знал женщину, которая вообще в школе не училась, но с ней тоже можно было серьезно говорить о вере. Встречал я таких людей! Простые, малообразованные, они сердцем восприняли Евангелие, глубоко воцерковились, жили верой, и это развивало их не только духовно, но и интеллектуально. Очень интересно было с ними общаться!»
А есть люди любознательные, им нравится получать знания, но не боголюбцы. Бабушек, о которых так тепло вспоминает отец Борис, тянула к знаниям любовь к Богу, а кого-то тянет любознательность. Мотивации разные. Ваш друг считает, что у него есть духовный опыт? Пусть сверит себя со словами апостола Павла: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5:22–23). Все мы должны сверять себя с этими словами: каковы плоды нашей духовной жизни? Знания – это хорошо, но знания надо воплощать в жизнь. Это касается не только религиозных знаний, но и их тоже.
И напоследок замечу, что Сам Христос приводит пример того, какая пропасть лежит между знаниями и исполнением этих знаний:
«И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что́ мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
Он же сказал ему: в законе что́ написано? ка́к читаешь?
Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить.
Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?
На это сказал Иисус: некоторый
