стал тихонько молиться. Вдруг параллельно словам на иных языках во мне стал звучать русский текст. Он лился и лился – столько, сколько лилась молитва. Я прерывал молитву – прерывался и текст. Начинал ее снова – текст возобновлялся. Это было чудесно. Способность слышать значение молитв на языках осталась с той ночи со мной и возобновлялась всякий раз, когда я этого хотел.
Дар истолкования научил меня некоторым вещам. Я заметил, что Дух Святой всегда обращается в молитвах к Отцу. Я припомнил, что так делал и Иисус, будучи на земле. Я стал молиться так же. Зачастую истолкование молитвы переходило в пророчество. В таких случаях оно давалось как ответ на истолковываемую молитву. Мне стали понятны многие пророческие тексты Исайи и других пророков, где пророческие молитвы чередуются с собственно пророчествами. Случалось, что, слушая истолкование собственных молитв, я узнавал нечто новое о Боге, Его мыслях и чувствах.
Хорошо помню один такой случай. Уединившись в своей бане, которая служила мне летним молитвенным домиком, я молился на языках и слушал ее истолкование. К моему удивлению Дух во мне молился об Израиле. Господь сокрушался о том, что на Его земле Его народ не знает Его. Это было тем более удивительно, что я своим собственным умом никогда не акцентировал в своих мыслях, тем более в своих осознанных молитвах, эту главную проблему еврейского народа.
Где был в то время Иван? Он часто приходил на мои служения вместе со своей семьей. Однако начавшийся в конце лета 2004-го года спор с Представительством «Ассамблей Божьих» об офисе на Стромынке развел нас по разные стороны баррикады. Иван был связан служением с теми, кому я противостал.
В самом начале конфликта он попытался остановить меня. Он приехал ко мне домой в середине того злополучного августа и терпеливо выслушал все мои аргументы. Он ничем ни на что не возразил. Только, когда мы прощались у ворот, он обнял меня и шепнул: «Еще не поздно все исправить». Сказал так и уехал.
А я остался стоять у ворот. Отчего я тогда не прислушался к его словам? Мне было так плохо на душе весь тот август из-за решения самовольно продать офис! А после общения с Иваном на сердце пролился свет и мир. Я не мог не заметить этого знака свыше. Зачем же я проигнорировал его! Впрочем, я знаю, что удержало меня во зле – это позиция моего ближайшего окружения в собственной церкви. Именно их злой энтузиазм, спровоцированный моим неправедным решением, пересилил тихо сказанное Иисусом через Ивана. Так я отверг в тот день явное свидетельство Духа, за что и поплатился крушением карьеры через два с половиной года.
Из-за офиса на Стромынке разгорелась целая война. Евангелие Христа оказалось забытым. Часть людей вышла из моей церкви, приняв позицию другой стороны. Были целые церкви, которые отвернулись от нас. Это подтолкнуло нас искать новых друзей, которые, увы, ими не оказались. Я все больше времени и сил тратил на апологетику своей неправды, стремясь заручиться поддержкой окружающих. Все это в совокупности привело к тому, что церковь перестала расти.
Сложилось противоречие, очевидное для всех, и оно требовало объяснения. На наших собраниях по-прежнему происходили чудеса, но проходили они в полупустых залах. Народ к нам явно не шел. Налицо был кризис. Нужно было искать выход. В этой ситуации ко двору пришлась идея скорого общероссийского пробуждения.
Чем она так привлекала нас? В стяжании пробуждения нас устраивали две вещи. Во-первых, не надо было искать собственные ошибки и что-то менять в себе. Во-вторых, виноватыми в кризисе, в котором мы оказались, становились окружающие нас люди, они-де «спали», а «пробудить» их мог только Бог. Словом, мы признали наши проблемы временными, а характер трудностей независящим от нас. Выход виделся в Боге и только в Нем. Это звучало громко и выглядело самой что ни на есть верой.
В декабре 2005 года, ровно за год до катастрофы, на общем собрании церкви мы приняли в качестве главной своей цели стяжание пробуждения в Москве и во всей России.
Мы стали готовиться к выездной церковной конференции в Костроме. Отчего там? Мы уже приезжали туда с трехдневным служением. Тогда состоялось пять собраний, и, как минимум, на трех из них мы имели ни с чем несравнимое переживание близости Бога. От мощнейшего Божьего присутствия нас почти покидали физические силы. Мне казалось, что еще немного, и я просто умру. Опыт был ошеломляющий. Мы плакали, как дети, покидая Кострому. По приезде мы сутки не могли прийти в себя. На ближайшем воскресном собрании мы только об этом и говорили. В Библии мы могли найти нечто похожее разве что у пророка Даниила, гл.10, ст.8–11 или в Откровении, гл.1, ст.17.
Понятно, почему и зачем мы снова ехали в Кострому. На этот раз я решил развить некое учение о пробуждении. Люди, наслышанные о сенсационном опыте предыдущей поездки, ждали встречи с Богом. Но первые два дня конференции прошли вхолостую. В ночь на третий день я понял, что вся эта затея о науке про пробуждение не Божья. Дух Святой не помазывал нас. Я резко сменил курс, спасая конференцию от провала, и под занавес проповедовал слова Иисуса о терпении и о том, что нельзя искусственно стимулировать пробуждение. Бог посетил нас. Люди плакали. Мы вернулись в Москву умудренные. Казалось, мы получили хороший урок. Но, увы, наша память оказалась короткой.
В мае 2006 года мы выиграли войну за офис, в ходе которой я и мои люди опустились в нравственном отношении до самых постыдных вещей. Я даже не подозревал, какой сатанинской западней окажется эта победа. Лето я провел, можно сказать, почивая на лаврах. И хотя я продолжал молиться, но делал это без особого энтузиазма. Но вот настала осень, и я вновь повел церковь на штурм духовных вершин. Мысль о стяжании пробуждения вновь овладела нами. Только на это раз мы перестали уповать на рациональные схемы из книжек.
Мы стали выезжать на трехдневные моления с постом. И делали это каждый месяц. На одном из них, кажется, это был конец сентября, открылось, что пробуждение – это ни что иное как явление реальности Небесной церкви в ситуацию земной общины. Пробуждение предстало в виде лестницы Иакова, соединяющей Небо и землю. После этого мы полностью сосредоточились на поиске сверхъестественных ключей к раскрытию над нами Небес. Поразительно, но никто из нас не
