было откровением, уникальным среди других религий.
«Вечный закон, который греки усматривали в стройном развитии и движении материи, – пишет английский мыслитель Кристофер Даусон, – для иудеев осуществлялся в превратностях человеческой истории. В то время как философы Индии и Греции размышляли об иллюзорности или вечности космических процессов, пророки Израиля утверждали нравственную цель истории и объясняли преходящие события своего времени в их отношении к божественной воле» [17].
Наблюдая неизменные ритмы природы: восходы и закаты, смену времен года и движение планет – большинство древних философов пришло к мысли о циклическом характере бытия. Все, полагали они, несется по кругу, все один раз случившееся повторится опять, и ничто не может быть в корне изменено. Рождаясь, умирая и возникая вновь, Вселенная и человек обречены на вечный круговорот. В противовес этому взгляду Библия учит о творении, которое устремлено ввысь, к совершенству. И хотя одновременно с добром возрастают и злые силы, в конечном счете они будут побеждены и миру откроется свободный путь к Царству Божию. Иными словами, пророки стали первыми, кому открылись направление и смысл истории.
Благодаря пророкам учение Моисея приобрело черты мировой религии [18]. По словам Паскаля, единственным выражением библейской веры «должна быть любовь к Богу, и Бог осуждает все остальное» [19]. Эта любовь требовала не столько церковных церемоний, сколько человечности, добра и правды. Поэтому в проповеди пророков такое большое место занимала идея социальной справедливости.
Как бы ни различались учители Израиля по своему характеру, темпераменту и общественному положению, их всех объединяла бескомпромиссность в отношении к отступникам, тиранам и лицемерам, которые надеялись «задобрить» Творца дарами и жертвами.
Вот пламенный Илия (ок. 850 г.), защитник гонимых и обездоленных, который без колебания бросает упрек в лицо самому царю.
Вот пастух Амос (ок. 770 г.), человек из народа, не желающий даже называть себя пророком; но он не может молчать, когда Господь повелел ему идти по городам и возвещать День Суда. Пусть не надеются израильтяне на свою избранность. Ее будут достойны лишь те, кто следует закону правды Божией.
Не подобны ли сынам эфиоповдля Меня вы, сыны Израиля? – говорит Ягве.Не вывел ли Я Израиль из Египта,как филистимлян из Критаи сирийцев из Кира? [20]
Вот левит Осия (ок. 750 г.), оплакивающий духовное вырождение Северного царства. Он провозглашает, что любовь между людьми дороже Богу всех пышных ритуалов. «Милосердия хочу, а не жертвы», – говорит Господь через пророка [21].
Вот Исайя, иерусалимлянин знатного рода, влиятельный советник царя (ок. 730 г.). Его не может обмануть показной блеск двора, не радуют толпы во дворе Дома Господня. Никакие воскурения и молитвы не в состоянии заменить чистоты сердца и справедливых поступков.
К чему Мне множество жертв ваших? –говорит Ягве…Когда вы приходите пред лице Мое,кто требует от вас этого?Довольно топтать дворы Мои,и не приносите больше ненужных даров…Удалите от очей Моих злодеяния ваши,перестаньте делать зло,научитесь делать добро,Ищите правды, удерживайте насильников,защищайте сироту, вступайтесь за вдову [22].
Пророков нередко называют социальными утопистами. Но на самом деле они не предлагали никаких политических реформ. Если Платон разработал проект режима с общностью имущества и контролем правительства над всеми сферами жизни, а философ Ямбул мечтал о Городе Солнца, где все будут равны, то пророки ставили на первое место веру и нравственные задачи человека. Они знали, что одних внешних перемен недостаточно, что гармония в мире возможна лишь в результате гармонии между волей Божией и волей людей.
Но именно поэтому пророки не собирались мириться с язвами общества. Их страстный протест был продиктован верой в высокое предназначение человека. Они говорили о «Дне Господнем», когда кончится царство среди людей. Духовному взору Исайи предносилось явление Помазанника, через Которого Сущий установит Свое Царство. Тогда все народы познают вечную правду, оставят идолов и преступные дела. Бог «отрет каждую слезу», и земле снова будет возвращен Эдем [23]. Пророк Иеремия (ок. 630 г.) связывал конец старого мира с Новым Заветом, который будет начертан уже не на каменных скрижалях, а в душах людей [24].
Эсхатологические чаяния пророков обостряли в них чувство ответственности за свой народ. Ему дано откровение, и потому его грехи преступны вдвойне. Ему поручена миссия привести человечество к Богу, но, если избранные окажутся недостойными, небесный покров покинет их. Из дальних стран придут язычники, чтобы разрушить Израильское и Иудейское царства.
Грозные предсказания скоро сбылись. В 772 году Северная монархия евреев была сметена с лица земли Ассирией, а в 586 году халдейский царь Навуходоносор II взял штурмом Иерусалим, сжег храм и угнал основную массу иудеев в Вавилон.
Казалось, такая катастрофа могла привести к полному исчезновению Израиля и его религии. Но этого не случилось. Закваска пророков была настолько сильна, что и вдали от отечества иудеи продолжали сознавать себя народом Божиим. Испытание углубило в них покаянное чувство, и с тех пор языческие соблазны перестали манить их, как прежде. Пророки, жившие среди изгнанников, – Иезекииль (ок. 580 г.) и Исайя Второй (ок. 550 г.) – продолжали дело своих предшественников [25]. Они проповедовали в молитвенных домах, вели беседы, писали книги. Под их влиянием иудейство постепенно превращалось в сплоченную Общину – Церковь Ветхого Завета.
Через полвека «плен на реках Вавилонских» кончился, Халдея была захвачена персами. В 538 году царь Кир, основатель величайшей державы Востока, разрешил всем переселенным в Вавилон иноземцам вернуться на родину. Одушевленные речами проповедников, многие иудеи направились в землю отцов. Но смелые мечты энтузиастов, вообразивших, что дни Мессии наступят немедленно, разбились о неприглядную действительность. Вместо прежнего Израиля было образовано маленькое княжество, подчиненное Персии, которое включало лишь Иерусалим с его пригородами. Крепость Давида лежала в руинах, новоприбывшие терпели нужду.
Прошло время пророков; нужно было теперь учиться жить по их заветам, но ни у кого не было ни сил, ни энергии, ни уверенности в будущем. Когда из Вавилона около 400 года прибыл священник Эзра (Ездра), он нашел кое-как отстроенный храм и народ в состоянии полной апатии.
Эзра привез с собой полный текст Закона Божия, именуемый Торой или Пятикнижием Моисеевым. Тора выросла из Десяти заповедей и дополнялась на протяжении веков. Священники записали устные предания и уставы времен Моисея, а также внесли в книгу богослужебные правила. Отныне ей предстояло служить религиозным, нравственным и гражданским кодексом Израиля.
Опасаясь влияния языческих соседей, Эзра и его продолжатели книжники задумали отделить иудеев от всего мира. Неукоснительное соблюдение субботы, пищевые запреты и другие обычаи преследовали одну цель – ограждение Общины.
На первый взгляд создается впечатление, что законники похоронили наследие пророков под грудой мелочных предписаний. Однако, как показало время, их крутые обособительные меры были оправданны. Именно благодаря их мощному панцирю религия Библии вышла невредимой из той битвы, которая разыгралась в Палестине при греческом царе Антиохе Епифане [26].
Греция к этому времени давно перестала быть островом демократии.
