все остальное кажется им несущественным. Другие оценивают собратьевхристиан по тому, как они борются за социальную справедливость, но немало и тех, кто пользуется богословским критерием. Если богословие кажется правильным, отсутствие миссионерского видения, молитвы и сострадания не имеет большого значения. Но если вдруг несколько богословских кусочков вставляются в пазл неправильно, мы говорим «прощай», расставаясь с Гименеем и Филетом без сожаления (1 Тим. 1:19–20; 2 Тим. 2:16–18).
Найти баланс непросто. Но давайте изо всех сил стараться быть мудрыми. Может быть, не стоит всякий раз спорить с друзьями и родственниками из-за их ошибочных богословских взглядов и выискивать теологические неточности в песнях? Надо научиться отличать заплутавших овец от лжеучителей. Надо уметь различать, когда человек неправильно формулирует учение изза своей неосведомленности, а когда из-за отказа от истины. Мы должны любить Писание и стремиться быть ему верными, но при этом добавлять ему привлекательности, которая подсластит и без того медоподобные капли Слова Божьего. Давайте будем похожи на покрытый шоколадом изюм, с приятной оболочкой и полезной внутренностью, а не на чупа-чупс с начинкой, добраться до которой можно только с риском сломать зуб.
Наше богословие как сердце: оно пульсирует, а кровь доктрины течет по всему духовному телу, давая нам способность больше молиться, совершать больше добрых дел, больше любить Библию, погибающих людей и окружающий мир. У нас будут убеждения, но не будет снобизма. Как в Гейдельбергском катехизисе. Как у Иисуса.
Приложение. Запрещает ли Гейдельбергский катехизис гомосексуализм?
Большинство христиан не будут искать ответ на вопрос, допустим ли гомосексуализм, в вероисповедном документе XVI века. Отрывки из Рим. 1; 1 Кор. 6; 1 Тим. 1; Лев. 18 и 20 и Послания Иуды передают позицию любого еврея I века: однополые отношения являются нарушением седьмой заповеди и оскорбительны в глазах Бога. Но поскольку греховность гомосексуализма в Реформатской церкви Америки (и других деноминациях, похожих на мою) теперь поставлена под вопрос, важно посмотреть, что же на эту актуальную нынче тему говорят наши исповедания веры.
Анализ авторского замысла вопроса-ответа 87 заставляет нас сделать вывод, что почти наверняка катехизис запрещает гомосексуальные практики. Любопытно, но не удивительно, что Пресвитерианская церковь (США) недавно проголосовала за изменение формулировки вопроса-ответа 87 с целью удалить прежнюю ссылку на гомосексуализм в переводе катехизиса. Перевод катехизиса, сделанный в 1962 году Алленом Миллером и Юджином Остерхейвеном (профессора в Западной теологической семинарии), включает «гомосексуальное извращение» в список грехов, упомянутых в ответе на вопрос 87. В новом переводе Христианской реформатской церкви вместо выражения «гомосексуальное извращение» стало использоваться слово «непристойность». Дело в том, что Остерхейвен и Миллер, правильно предположив, что ответ на вопрос 87 является парафразом 1 Кор. 6:9–10, включили в свой перевод полный текст отрывка, как он был переведен в версии NIV (Новой английской Библии). Все были согласны с тем, что такая практика перевода малопохвальна, поэтому в новом переводе Христианской реформатской церкви немецкое слово unkeuscher передали похожим словом unchaste, ‘непристойный’. Новый перевод лучше. Но Остерхейвен и Миллер, как они сами и отмечали, пытались уловить авторский замысел, стоящий за текстом. Перевод они сделали плохой, но значение передали правильно. Резюмируя 1 Кор. 6:9–10, Урсин (главный автор Гейдельберга) не перечисляет все пороки. Он неспроста опускает несколько терминов, связанных с сексуальной безнравственностью. И делает это не потому, что он сам и другие реформаторы гомосексуализм оценивали неоднозначно. Причина, по которой в ответе на вопрос 87 последний прямо не упоминается, заключается в том, что в XVI веке считалось неуместным и непристойным даже упоминать такие деяния. Вот почему в катехизисе есть фраза «и им подобные»: предполагалось, что читатель сам заполнит пробел той частью текста, которая была непечатной в то время.
Роберт Ганьон (вероятно, самый крупный специалист по теме гомосексуализма в Библии) отмечает, что, когда Кальвин комментирует Рим. 1:26–27; 1 Кор. 6:9 и Иуд. 7, он упоминает гомосексуализм лишь косвенно, называя такие действия и желания «чудовищными», «грязными», «поскудными», «отвратительными». Ганьон также отмечает, что еще в начале ХХ века в стандартных изданиях древнегреческих текстов «было принято отрывки, в которых давалась положительная оценка гомосексуальным практикам, переводить на латынь, а не на английский» 50. Открыто говорить или писать о гомосексуале для многих было просто невежливо.
Кроме того, мы должны помнить, что главной целью Фридриха III, который ввел в обиход Гейдельбергский катехизис, было обучить молодежь. Катехизис предназначался в первую очередь для детей, а в те времена считалось, что разговоры о таком неестественном поведении могут их испортить. Взрослые бы поняли, что ответ на вопрос 87 запрещает все пороки, упомянутые в 1 Кор. 6:9–10, включая те, которые не названы или слишком неприличны, чтобы о них упоминать.
Урсин считал очевидным, что гомосексуальные практики — это грех. В своем комментарии к катехизису он определил брак как «законный и неразрывный союз между одним мужчиной и одной женщиной, установленный Богом для продолжения человеческого рода» 51. Также важно его понимание седьмой заповеди: «К первому виду [похотей] относятся такие, которые противоречат природе и исходят от дьявола, причем противоречат даже нашей испорченной природе; эти похоти противоречат ей не только потому, что сами по себе есть порок, мешающий природе сообразовываться с Богом, но еще и потому, что наша испорченная природа отвращается от них и ненавидит их. Похоти, о которых апостол Павел говорит в первой главе своего Послания римлянам, относятся к этому виду — это смешение полов и злоупотребление женским полом» 52. В этих отрывках однозначно просматривается отвержение гомосексуальных практик. Также в них мы видим нежелание Урсина говорить на эту тему откровенно — он использует такие обтекаемые фразы, как «смешение полов» и «похоти, о которых апостол Павел говорит в первой главе своего Послания римлянам».
Все это очевидно доказывает, что главный автор Гейдельбергского катехизиса считал гомосексуализм грехом (и это неудивительно, потому что в XVI веке все считали его грехом). У нас также имеются веские доказательства того, что христиане XVI века, не говоря уже о самом Урсине, стеснялись открыто говорить об однополых связях. У нас также есть все основания заменить фразу «и им подобные» на пропущенные в ответе на вопрос 87 понятия из 1 Кор. 6:9–10.
Итак, мы приходим к выводу, что, хотя Остерхейвен и Миллер, возможно, приняли неправильное решение с точки зрения философии перевода, добавив в катехизис слова, которых не было в оригинале, они правильно полагали, что вставленные понятия, в том числе и «гомосексуальное извращение», отражают дух катехизиса и авторский замысел, не говоря уже о ясном учении Писания.
