За несколько месяцев до вторжения Ирака в Кувейт в июне 1990 года фанфаронство Саддама Хусейна, которого «салафиты-джихадисты» всё еще клеймили как светского «вероотступника», [403] так встревожило Бен Ладена, что он предложил монархии услуги «джихадистов» его «базы» для защиты границ. Но когда король Фахд, носивший титул «служителя двух Святых мест», призвал на помощь войска международной коалиции во главе с США, Усама присоединился к враждебным по отношению к ним кругам, сплотившимся вокруг шейхов Ауды и Хавали. Попав под подозрение режима, он сумел благодаря семейным связям бежать в апреле 1991 года за границу (в Пакистан, затем в Афганистан и, наконец, в Судан к Хасану ат-Тураби, где обосновался к концу года).
Именно с этого времени начался большой поворот в жизни человека, которому предстояло стать врагом номер один Соединенных Штатов. Как и многие другие исламистские активисты, обласканные саудовской системой в 80-е годы, он радикально порвал с ней и ее американским покровителем во время войны в Заливе, ускорившей раскол внутри движения. Осев в Судане, куда вскоре в поисках убежища приехали тысячи «джихадистов» Афганистана, он присоединился к коалиции разношерстных сил, которых Тураби пытался в то время сплотить воедино с помощью четырех Арабо-мусульманских народных конференций, проходивших в Хартуме с 1991 года. Собирая вокруг себя всех (панарабистов, «Братьев-мусульман», радикальных исламистов и даже — одно время — руководителей ООП), кого объединяло озлобление против операции «Буря в пустыне» и военной победы американцев, Тураби помышлял о создании полюса, враждебного саудовской и вообще консервативной концепции мирового исламизма, извлекая при этом выгоду из послевоенных расколов и шатаний. Одновременно Бен Ладен способствовал выезду из Пакистана «джихадистов», ставших там нежелательными элементами. Он помогал им оплачивать дорогу, иногда предоставляя работу на своих предприятиях, действовавших во многих странах мира. Кроме Судана, многочисленные активисты прибывали также в Йемен — страну, из которой происходила семья миллиардера и которая могла стать опорным пунктом на полуострове для дестабилизации соседней Саудовской Аравии. Там возникло мощное исламистское движение, [404] но в целом оно было чуждо тем целям, которые ставил перед собой Бен Ладен.
В этой ситуации первый фронт борьбы против США был открыт в Сомали. В 1992 году, после гражданской войны, долго терзавшей эту страну Африканского Рога, здесь высадились войска новой международной коалиции под руководством американцев для проведения под эгидой ООН операции под названием «Restore Hope» («Возвращение надежды»). Исламистские круги выступили с осуждением агрессии, которая, по их мнению, имела целью укрепить влияние Запада в этом регионе, соседствующем с Ближним Востоком, и создавала угрозу для Судана. [405] Ветераны афганского «джихада» приняли участие в военных действиях, в ходе которых в Могадишо 3 и 4 октября 1993 года погибли 18 американских военнослужащих. В итоге операция потерпела фиаско, войска коалиции убрались восвояси, увозя с собой в пластиковых мешках тела убитых «джи аи», и их уход был отпразднован врагами Америки как ее поражение. Впоследствии США возложили ответственность за гибель своих солдат на организацию Бен Ладена, хотя сам он, будучи рад их гибели, подтвердил свою причастность к ней лишь косвенно. [406]
В Судане Усама бен Ладен сделал большие вложения в сельское хозяйство и развитие сети автодорог [407] и стал авторитетной фигурой в кругах антисаудовского исламизма: в апреле 1994 года он был лишен саудовского гражданства. В конце концов Хартум, подвергшийся сильному международному нажиму после попытки убийства египетского президента в Аддис-Абебе в июне 1995 года, попросил гостя, ставшего обременительным, покинуть страну. Летом 1996 года Усама вернулся в Афганистан. В июне был совершен теракт в американском военном лагере в Хобаре (Саудовская Аравия), стоивший жизни 19 солдатам и приписанный Бен Ладену. Он не взял на себя ответственность за эту акцию, но 23 августа следующего года распространил «Декларацию о джихаде» против американцев, оккупировавших землю двух Святых мест, более известную по ее подзаголовку: «Изгоните многобожников с Аравийского полуострова». [408] Этот одиннадцатистраничный текст, насыщенный цитатами из Корана, хадисами (речениями Пророка и рассказами о его жизни) и ссылками на Ибн Таймийю, по форме напоминал печатную продукцию «салафитов-джихадистов» (которую можно было встретить, например, в журнале ВИГ «Аль-Ансар»), проникнутую геополитическим «видением». Напомнив о страданиях, в которые «сионистско-крестоносный союз» вверг мусульман многих стран мира, [409] этот текст изображал «оккупацию земли двух Святых Мест» как «величайшую из всех проявлений агрессии». Благодаря «пробуждению» ислама последняя могла быть побеждена под эгидой «улемов и проповедников», как были разбиты крестоносцы и монголы под эгидой Ибн Таймийи. Пять улемов, приведенных в пример (Абдаллах Аззам, Ахмад Ясин — лидер палестинского движения «Хамас», египтянин Омар Абдель Рахман и два саудовца — Ауда и Хавали), находились посередине между «Братьями-мусульманами» и течением «салафитов-джихадистов»: Бен Ладен заявлял о своей доктринальной принадлежности к ним и изображал себя, укрывавшегося в горах афганского Гиндукуша, как вождя будущего реванша — по примеру Пророка, бежавшего в Медину в нулевой год хиджры, перед тем как взять Мекку и открыть исламу весь мир.
Усама клеймил ситуацию в Саудовской Аравии, ставшей, по его словам, царством несправедливости. Он делал акцент на защите прав высших социальных категорий (к которым принадлежал сам) — «крупных торговцев», которым задолжало государство, [410] страдавших от обесценения риала, и т. д. В первую очередь он обращался к набожной буржуазии (и отдельным принцам), чтобы отделить ее от правившей династии. [411] Вспоминая затем «предупредительный меморандум» июля 1992 года, он представлял себя как добровольный исполнитель требований, сформулированных в этом документе.
Условием утверждения истинного ислама на полуострове было, по мнению Усамы, изгнание американцев. Идя вслед за своим бывшим профессором Абдаллахом Аззамом, для которого джихад являлся «индивидуальным долгом» («фард айн») с момента оккупации мусульманской земли — из-за чего Аззам оправдывал борьбу против советских войск в Афганистане, — Бен Ладен призывал каждого мусульманина к джихаду, с тем чтобы прогнать американских оккупантов с «земли двух Святых мест». Обильно цитируя Ибн Таймийю [412] он призывал правоверных преодолеть все разногласия и заключить союз [413] чтобы свергнуть Саудитов, этих пособников «сионистско-крестоносного альянса». В первую голову он обращался к королевским вооруженным силам, требуя от них неподчинения приказам, затем — к потребителям, призывая их бойкотировать американские товары.
Приветствуя теракт против американских военных, совершенный в Хобаре в июне 1996 года и «победу», одержанную в октябре 1993 года в Сомали, [414] «Декларация о джихаде» упоминала о «сынах Аравии», сражавшихся в Афганистане, Чечне, Боснии и Герцеговине, и объявляла, что битва будет продолжаться до создания на полуострове «исламского государства». Этот текст, в котором энергичность проклятий сочеталась со слабостью намеченной стратегии, завершался поэмами на военную тему и славословиями Аллаху.
