Игумен Пётр (Мещеринов)
О ТАИНСТВЕ ЕЛЕОСВЯЩЕНИЯ (СОБОРОВАНИЯ)
Поговорим о Таинстве Елеосвящения или Соборования. «Елеосвящение есть Таинство, в котором, при помазании тела елеем, призывается на верующего благодать Божия, исцеляющая болезни душевные и телесные». Соборованием это Таинство называется потому, что церковное чинопоследование указывает совершать его собором священников, хотя при нужде оно может быть совершено и одним иереем.
Установление этого Таинства восходит к Евангелию. Посылая Апостолов на проповедь, Господь дал им власть над нечистыми духами. …Они пошли и проповедывали покаяние; изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли (Мк. 6, 7, 12 – 13). Уже в апостольское время сложился и чин совершения этого Таинства. Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему (Иак. 5, 14 – 15). И до сих пор Церковь содержит все три указанных Апостолом элемента этого Таинства: соборная молитва, помазание елеем и отпущение грехов.
Касательно последнего нужно сразу сказать, что Таинство Покаяния не отменяется, не заменяется соборованием. Принято считать, что в Таинстве Елеосвящения отпускаются грехи забытые, мелкие, оставшиеся без нашего внимания в силу, может быть, не особой чувствительности нашей совести, – а вовсе не те, что мы стыдимся исповедывать или утаиваем по другим причинам. Любое лукавство с Таинствами «не проходит»: потому что Бог наш есть огнь поядающий (Евр. 12, 29), как говорит ап. Павел; нужно тщательно беречься лицемерия, манипулирования Таинствами.
Итак, по совершенно отчетливой мысли Церкви, это Таинство дано нам для исцеления болезней, для восстановления здоровья, телесного и душевного; и Таинство это, как показывает опыт, очень действенно. Латинская Церковь, многие вещи покривившая, извратила и понятие о Елеосвящении: у католиков оно является неким предсмертным напутствием. Это неверное представление проникло и в православную среду, в «народ». И сейчас, когда зовут священника к уже явно умирающему человеку, то просят исповедать, причастить и соборовать. Когда предлагаешь родственникам больного или ему самому пособороваться, люди пугаются, думая: раз соборовать, значит, смерть близка; это извращение смысла оказалось весьма живучим.
Рассмотрим чинопоследование Таинства. Это чтение канона, многих тропарей, семи пространных и очень трогательных молитв, предваряемых чтением апостольских и евангельских отрывков. В них нет ни слова о смерти и о предсмертной подготовке; но везде мы просим Бога воздвигнуть больного от его одра, исцелить от душевных и телесных недугов и поставить на службу Святой Своей Церкви. Само чинопоследование находится в Требнике и не встроено в храмовую литургическую жизнь, как прочие Таинства (напомню, что раньше и Крещение с Миропомазанием, и Брак совершались на уставном Богослужении); предполагается, что человек, страдающий тяжелой болезнью (не насморком, разумеется), находится дома или в больнице и просит совершить над собою это Таинство; и если здоровый человек сам идет в Церковь, в храм, то тут – наоборот: сама Церковь приходит к нему домой и с великою любовью возносит Богу молитвы о врачевании и исцелении. В этом есть глубокий смысл, некая подвижность Церкви, готовность Ее посетить и утешить человека в той крайней ситуации, каковой является тяжелая болезнь.
Однако со временем и Соборование «вклинилось» в храмовую жизнь, и сейчас оно совершается у нас повсеместно и регулярно Великим постом: у греков раз в год, в Великий Четверг, соборуются все. С одной стороны, это хорошая традиция, потому что больных людей у нас много, кто-то чем-то обязательно болеет, и не всегда есть у священников реальная возможность посетить всех желающих принять Таинство. Но с другой стороны, есть некая опасность «профанации» Елеосвящения, когда соборуются «на всякий случай», без особой на то нужды. Напомню, что любое Таинство предполагает нужду в нем, и даже крайнюю нужду; человек должен прежде всего желать приобщиться Богу через благодать Святого Духа, подаваемую в Таинстве; не исключает этого и Таинство Елеосвящения. Так же, как и любое Таинство, Соборование созидает Церковь. Смысл этого созидания в том, что Церковь хочет нас видеть бодрыми, энергичными и деятельными своими членами, а не вялыми, унылыми и расслабленными болезнями; через это Таинство созидается Тело Христово. Поэтому мы, приступая к этому Таинству, прежде всего должны себя настроить возжелать благодати Божией, приобщения Христу, чтобы послужить Ему в Его Церкви, – а не ради только физического здоровья самого по себе.
В связи с этим Таинством обычно встает ряд вопросов, проблем, которых мы кратко коснемся. Это общие вопросы – в чем смысл болезней и вообще страданий; как к ним относиться; почему, несмотря на участие в Таинствах, болезни иногда не проходят; как относиться к врачам и медицине, в том числе и «нетрадиционной» и т. д.
Вообще в истории человеческой мысли такие вопросы выражают проблему «теодицеи», т. е. «оправдания Бога». Надо сказать, что это по преимуществу западный стиль мышления; в Православии этот вопрос не поднимался, он решался непосредственною религиозною жизнью.
Теодицея занята тем, как согласовать благость и совершенство Божие с существованием зла на земле, ярким проявлением которого являются болезни. Западная мысль разнообразно ухищрялась в логически-рассудочных согласованиях того и другого; Православие, отчасти оставляя в мысленной сфере эту антиномию (противоположность), дает ответ практический, и он вот какого рода.
Болезнь, страдание, смерть – следствия грехопадения, греха, который является производным человеческой свободы. Следовательно, говоря юридически, Бог не является причиной того, что мир свободным выбором первых людей сделался падшим. Рассуждая о связи болезни и нравственного состояния человека, нужно знать, что зачастую болезнь есть прямое следствие безнравственности. Например, человек блудит – и заболевает соответствующею болезнью; человек чревоугодничает – и получает расстройство желудочно-кишечного тракта, и т. д. Но такая прямая зависимость вовсе не повсеместна. Чаще мы видим другие вещи: человек безнравственен, а пользуется отменным здоровьем, или благочестивый христианин, а часто и тяжело болеет или, в чем яснее всего видится проблема, когда мучительно болеют невинные дети. И в этих случаях нельзя говорить, что болезнь – следствие конкретного греха, или высчитывать: вот, ты заболел за то-то и то-то… или вот, дети страдают за то-то или то-то. С грехопадением грех вошел в мир, и грехомсмерть (Рим. 5, 13), т. е. стал общим принципипом испорченности, разрушения, проявлением чего и являются болезни. Мы, рождаясь в этот мир, принимаем на себя падшую природу, подчиняемся падшему энтропийному миропорядку и подпадаем под власть болезней и смерти.
Но в мир явился Бог и совершил наше спасение, причем – не просто исправив то, что натворил Адам, – как раз внешне все осталось так же, ибо определение Божие не может быть отменено, – но уготовив нам Царство, начатки которого здесь, на земле, есть Церковь. И мы видим, что явившееся на земле христианство одним из ярких своих проявлений имело исцеление болезней.
Евангелие повествует о непрестанных исцелениях Христом Спасителем; этот дар Он передал Своим ученикам, Апостолам, так что даже тень ап. Петра исцеляла больных (см. Деян. 5, 15), опоясания и платки «п. Павла имели целительную силу (там же, 19, 11 – 12). Мало того, одним из признаков настоящей веры Господь определил именно исцеление болезней: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: … возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мк. 16, 17 – 18); дар исцелений был обильно присущ святым; есть даже такой чин святых в Церкви – бессребреники, врачи безмездные, – т. е. не берущие платы. Эти яркие примеры показывают нам, что Дух Святой – есть Дух здоровья, Дух исцеления; Он и присущ Таинству Елеосвящения, которое с умалением личной харизмы исцеления, личных даров Духа у святых как бы «вобрало» в себя это исцеляющее следствие святости и являет нам в Церкви восстановление человека, преодоление последствий падения, выражаемых болезнями.
Но почему тогда христиане, причастники Святого Духа, участвующие в этом и в других Таинствах, не всегда исцеляются, продолжают болеть? Дело в том, что христианство, внешне оставив болезни и смерть в мире, совершенно изменило их смысл. Смерть перестала быть смертью, а стала рождением в жизнь вечную. Если Господь оставляет христианину его болезнь, значит, она нужна ему ввиду состояния его души, и именно с точки зрения жизни вечной. Вся проблема теодицеи решается, если мы в земную нашу жизнь вносим перспективу жизни вечной. В самом деле, наша жизнь состоит из двух неравных частей: жизни земной, краткой, приготовительной – и жизни вечной, совершенной, полной, о которой мы ежедневно напоминаем себе: «чаем воскресения мертвых и жизни будущего века» (Символ веры, 12-й чл.). Понять полностью действия Божии в отношении всего мира и каждого из нас мы, исходя только из земной части нашего существования, не можем. «Еще не открылось, что будем» (1 Ин. 3, 20); «теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (1 Кор. 13, 12), «поэтому мы ходим верою, а не видением» (там же); «когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный» (2 Кор. 5, 1); «мы не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр. 13, 14). Лишь когда эти две «половинки» нашей жизни соединятся, мы поймем, что, и как, и почему; об этом Господь так говорит нам: «возрадуется сердце ваше… и в тот день вы не спросите Меня ни о чем» (Ин. 16, 22 – 23), – т. е. все наши вопросы отпадут, разрешатся. А до того наш удел – именно вера, вера в то, что Бог есть любовь (1 Ин. 4, 16) и Он настолько промышляет о каждом из нас, что у нас «и волосы на голове все сочтены» (Мф. 10, 30), и ни один волос с головы не упадет без воли Отца нашего Небесного. Кроме того, мы знаем, что путь спасения – «узок и тесен», что «многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14, 22), что мы – христиане и проходим, каждый в своей мере, путь свой за возлюбленнейшим Господом нашим, а Его путь – путь лишений, скорбей, земной непристроенности, путь страданий, кровавой молитвы, мучительнейшей крестной смерти, путь смирения, терпения – все то, о чем нам говорит Откровение Божие, Новый Завет, Евангелие, вся жизнь Церкви. И если, несмотря на наше желание, на наши усилия, на употребление всех законных медицинских средств и даже на участие в Таинстве, Господь промыслительно оставляет человеку болезнь – значит, это ему необходимо для его спасения, для созидания души в жизнь вечную.
