Автор неизвестен - Обряд погребения православного христианина

Большинство современных людей очень мало знают о смерти и не готовятся к ней. Люди не задумываются о том, как происходит умирание и что их ждет после него. А между тем, смерть — единственный для всех путь, от которого никто не может уклониться ни вправо, ни влево, от смерти никто не может отказаться. Мы все идем по одному пути, от которого нельзя откупиться богатством. Сегодня жив, а завтра как будто и не было тебя; сегодня от нас пахнет духами, а завтра смердим; сегодня роскошествуем, а завтра с плачем провожают нас к гробу.

Все суета в человеческой жизни: как цветок засохнет и как обманчивый сон пройдет. Какая слава останется на земле неизменною? В одно мгновение смерть отнимает все это. Задумайтесь о том, что на короткое время является в этот мир человек и вскоре погибает. Куда девается проходящая слава? Где золото и серебро, которое не может помочь нам? Помните о том, что в день смерти все тленное исчезнет и земные богатства не помогут нашей душе.

Итак, душа разлучается с телом. Как по-христиански приготовиться к этому, что ждет нашу душу после смерти? Каким порядком происходит Православный обряд погребения? Об этом и многом другом вы сможете узнать, прочитав эту книгу.

В Екклезиасте есть такая фраза: «И возвратится прах в землю, чем он и был, а дух возвратится к Богу, который дал его» (12, 7). Христианство понимает смерть как разделение души и тела и откровение духовного мира.

Конечно, смерть — самое важное событие нашей жизни, но не потому, что умирает тело, а потому, что все будущее нашей бессмертной души, нашего настоящего «Я» зависит от того, каким оно будет в момент смерти физического тела.

Понимание смерти православными христианами отчетливо можно увидеть из письма епископа Феофана Затворника к его умирающей сестре: «Прощай сестра! Господь да благословит исход твой и путь твой по твоем исходе. Ведь ты не умрешь. Тело умрет, а ты перейдешь в другой мир, живая, себя помнящая и весь окружающий мир узнающая. Там встретят тебя батюшка и матушка, братья и сестры. Поклонись им, и наши им передай приветы и попроси попещись о нас. Тебя окружат твои дети со своими радостными приветами. Там лучше тебе будет, чем здесь. Так не ужасайся, видя приближающуюся смерть: она для тебя дверь в лучшую жизнь.

Ангел-хранитель твой примет душу твою и поведет ее путями, какими Бог повелит. Грехи будут приходить — кайся во всех и будь крепкой веры, что Господь и Спаситель все грехи кающихся изглаждает. Изглаждены и твои, когда покаялась. Эту веру поживее восставь в себе и пребудь с нею неразлучно. Даруй же тебе, Господи, мирный исход! День-другой, и мы с тобою. Поэтому не тужи об остающихся. Прощай, Господь с тобой!»

Архиепископ Лука, говоря о жизни и смерти, отмечал, что жизнь человека состоит из двух частей — душевно-материальной и духовно-душевной. Смерть тела знаменует собой переход души из первой ее части жизни во вторую.

Большинство неверующих людей в своих разговорах о неизбежности смерти сходятся в одном — «умирать, так уж быстро, чтобы не мучиться. Раз, и ты уже в могиле. Неплохо, скажем, умереть от острой сердечной недостаточности (то, что раньше называли «разрыв сердца»)».

В отличии от атеистов Православные христиане, верящие в Бога и в бессмертие души, боятся скоропостижной смерти или, говоря точнее, боятся не столько самой смерти, сколько последствий ухода души из тела без покаяния, без молитвы, без примирения с Богом. Не зря в Православии существует молитва: «Господи! Не дай мне умереть без покаяния», которую часто произносят как монахи, так и миряне. Во все века христианства люди старались дать умершему отойти в мир иной достойно, по-Православному.

Люди, верящие в Бога и в загробную жизнь или хотя бы серьезно думавшие об этом, обычно умирают легко. Другое дело человек неверующий. М. Лодыжинский в своей книге «Свет незримый» писал: «Что может представлять собою смерть человека, в коем внедрено сознание, что смертью он совершенно уничтожается? Такая смерть — это или ощущение ужаса, или ощущение тупого отчаяния». Именно такие люди обычно желают умереть сразу, внезапно. Вот как выразил свое желание один из них: «Если уж нужно умирать, то я хотел бы умереть сразу или во сне, чтобы не мучиться». Они хотят умереть без страдания, без мыслей, ничего не чувствуя — был и нету.

Этого могут хотеть только те, кто ничего о смерти не знает, но панически боится ее. В подобном желании кроется большая ошибка и заблуждение, такой смерти — без мыслей и каких-либо ощущений — они не получат. Физических мучений в смерти нет, но страх и трудные восприятия останутся, потому что в смерти сознание не теряется и исчезновения личности нет. Даже если человек умрет во время сна, ничего не почувствовав, он вдруг увидит себя в странной обстановке, но со всеми мыслями и ощущениями, которых он хотел избежать. Кроме того, при таком понимании смерти и при желании ничего не чувствовать, эти беспомощные люди, полные страха, не думали о смерти и не готовились к ней, что усугубляет их положение в загробном мире.

В настоящее время известны десятки тысяч описаний видений и переживаний, связанных с процессом умирания или предсмертным состоянием. Для иллюстрации приведем на страницах нашей книги случай, произошедший с К.Икскулем, опубликованный архиепископом Никоном в «Троицких листках» в 1916 году. К слову сказать, К.Икскуль, рассказавший о своем переживании, вскоре после этого случая ушел в монастырь.

Архиепископ Никон пишет, что К.Икскуль до этого происшествия был формальным христианином. Читал священные книги, но чувства веры у него не было, и смерть оставалась для него финалом человеческой жизни.

После многих лет спокойной жизни он заболел воспалением легких. Болел долго и серьезно, но как-то утром неожиданно почувствовал себя совсем хорошо. Кашель исчез, температура упала до нормы. К его удивлению врачи забеспокоились... принесли кислород. А потом у Икскуля начался озноб и появилось полное равнодушие к происходящему. Он рассказывает:

«Все мое внимание сосредоточилось на самом себе... и как бы раздвоилось... появился внутренний человек — главный, у которого полное безразличие к внешнему (к телу) и к тому, что с ним происходит».

Он продолжает: «Удивительно было жить, видеть и не понимать ничего, такую чувствовать ко всему отчужденность. Вот доктор задает вопрос, а я слышу, понимаю, но не отвечаю — мне незачем говорить с ним... И вдруг меня со страшной силой потянуло вниз, в землю... я заметался. «Агония», — сказал доктор. Я все понимал, не испугался. Вспомнил, что читал, что смерть болезненна, но болей не было. Но мне было тяжко, томно. Меня тянуло вниз... я чувствовал, что что-то должно отделиться, и вдруг мне стало легко, я почувствовал покой.

Дальнейшее я помню ясно. Я стою в комнате, посредине ее. Справа от мена полукругом стоят врачи и сестры, вокруг кровати. Я удивился — что они там делают, ведь я не там, а здесь. Я подошел ближе посмотреть. На кровати лежал я. Увидев моего двойника, я не испугался, а был только удивлен — как это возможно? Я хотел потрогать самого себя — моя рука прошла насквозь, как через пустоту.

Себя стоящего я тоже видел, но ощущать не мог — рука проходила сквозь туловище насквозь. И пола я не чувствовал... дотянуться до других тоже не мог.

Я позвал доктора, но тот не реагировал. Я понял, что я совершенно одинок, и меня охватила паника».

Посмотрев на свое мертвое тело, он подумал, а не умер ли он? «но это было трудно себе представить — я был живее, чем прежде, я все чувствовал и сознавал. Кроме того, в жизнь души я не верил, и эта мысль не приходила».

Позже, вспоминая пережитое, Икскуль говорит: «Предположение, что, сбросив тело, душа сразу все знает и понимает, неверно. Я явился в этот мир таким, каким ушел из старого. Тело — не тюрьма души, а ее законное жилище, и поэтому душа является в новый мир в той степени своего развития и зрелости, каких достигла в совместной жизни с телом».

Он видел, как старушка няня перекрестилась: «Ну, Царство ему небесное», и вдруг появились два ангела. В одном из них он почему то узнал ангела-хранителя, а другого он не знал. Ангелы взяли его за руки и пронесли через стены палаты на улицу.

Затем он описывает подъем, видение «безобразных существ» («Я сразу понял, что этот вид принимают на себя бесы») и появление света... ярче солнечного. «Всюду свет и нет теней». Свет был так ярок, что он не мог ничего видеть. «Как во тьме. И вдруг сверху, властно, но без гнева, раздались слова: «Не готов», и началось стремительное движение вниз». Он вернулся к телу. Ангел-хранитель сказал: «Ты слышал Божие определение. Войди и готовься».