СОВРЕМЕННОЕ ХРИСТИАНСКОЕ МИФОТВОРЧЕСТВО И РАЗРУШЕНИЕ МИФОВ
Уж сколько раз твердили миру, что, разговаривая с собеседником, нужно уточнять, что именно он имеет в виду, дабы случайно не согласиться с глупостью.
Льюисовский «Великий Придира» Кёрк это хорошо понимал:
Пытаясь «завести разговор» в той жалкой манере, которой я выучился на званых вечерах и применял в беседах с отцом, я сказал, что пейзаж Серрея показался мне более «естественным», чем я ожидал. «Стоп, — воскликнул Кёрк, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности. — Что, по-вашему, означает „естественность“?» Я ответил какой-то случайной фразой, но Кёрк отвергал ответ за ответом, пока, наконец, я не понял, чего он хочет. Он не болтал, не шутил, не занимал меня — он требовал правильного ответа. Наконец я понял, что вовсе не знаю, что значит «естественность» и что даже тот смысл, который я вкладываю в это понятие, не имеет ни малейшего отношения к моей фразе. «Итак, — сказал Великий Придира, — ваша фраза бессмысленна». Я малость насупился, полагая, что на этом разговор исчерпан — но нет, Кёрк перешёл к содержанию фразы. Теперь он хотел узнать, на чём основаны (он произносил «уснованы») мои предположения о ландшафте? На картах, на фотографиях, на учебнике? У меня не было никаких оснований, за всю жизнь мне не приходило в голову, что мои суждения (или то, что я ими считал) должны быть на чём-то «уснованы». И Кёрк пришел к выводу, в котором было так же мало «чувства», как и — по моим тогдашним понятиям — вежливости: «Теперь вы видите, что у вас нет ни малейшего права высказываться по этому поводу» (К. С. Льюис «Настигнут радостью»).
Шёл я как-то по улице родного города. Был я юн и новообращён. Библию уже прочитал и считал себя великим апологетом веры евангельской.
Не раз и не два хотелось мне вступить в интеллектуальную схватку с еретиками и обратить заблудшие души в лоно истинной баптистской церкви. Мне казалось, что это очень несложно.
Наверное, именно поэтому Господу пришлось несколько раз организовывать мои публичные посрамления в спорах с инакомыслящими.
Но я не унывал, читал специальные антисектантские книжки и ждал реванша…
Дождался…
Так вот, повторюсь, шёл я по улице родного города, начитавшись книжек, разоблачающих ересь мормонизма (в частности там было сказано, что мормоны не пьют колу и не признают божественности Христа).
Шёл я шёл, как вдруг откуда ни возьмись навстречу мне два мормона!
Первый шок я испытал, когда увидел в руках одного из них баночку колы. Мне казалось, что авторы антимормонских книжек не имеют права так шутить с читателями. Видимо, я ошибался…
Вторым шоком стало то, что я, изрядно струхнувший от первого шока, вдруг оказался, незаметным для себя образом, вовлечён в религиозную дискуссию о сущности истинной веры.
Достав из рукава, как мне казалось, козырный туз, я заявил:
— А вы зато божественность Христа не признаёте!
Мормоны улыбнулись и на ломаном русском языке сказали:
— Отчего же? Признаём! Иисус Христос — это Бог!
Это был третий шок. Я понял, что грубоватое чувство юмора авторов антимормонских книжек перешло все мыслимые и немыслимые границы.
И тут Господь смилостивился надо мной. Мормон продолжил:
— Иисус Христос — Бог! Но мы вам даже больше скажем: вы — тоже Бог! И мы — тоже Боги. Бог был когда-то человеком, а каждый человек имеет возможность стать Богом.
Я вздохнул с облегчением… Кола оказалась без кофеина, а мормоны не верили, что Христос — это Единственный в Своём Роде и Уникальный Бог.
Так Господь преподал мне урок: беда современных церковных слушателей и читателей в том, что они не знают значения основополагающих терминов. Их легко сбить.
Скажут им: мы веруем в любовь Господа нашего. И они растают от умиления — нашли родственную душу. А на поверку окажется, что перед ними адепт секты «Семья любви», для которого Христова любовь — это некое эротическое приключение.
Скажут им: слово Божье должно достигнуть разделения души и духа. И они припомнят, что нечто подобное читали в Послании к Евреям. А уточнить поленятся. И окажутся в плену учения Уитнеса Ли. А потом доказывай им, что исходный текст говорит о другом: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр. 4:12). То есть до невозможного глубоко проникает слово Божье, но дух и душа в человеке не разделяются. Равно как не разделяются в теле человека суставы и не разжижается костный мозг.
Скажут им, что ожидают они Господа Второго Пришествия. И они вместе пойдут на собрание, где окажется, что у этого «господа» корейское лицо, и зовут его «преподобный Мун».
А всё потому, что не разобрались с терминологией, не дослушали до конца, не заглянули в контекст цитируемых библейских текстов.
Кстати, тогда мой разговор с мормонами продолжился…
Осмелев от того, что устои мои не пошатнулись, я задал миссионерам из ЦИХСПД вопрос с подковыркой:
— А вот скажите, есть ли про вас в Библии пророчество? Вот об Иисусе Христе есть много пророчеств в Ветхом Завете. Было бы логично, если бы Бог предупредил нас о том, что придёт пророк Джозеф Смит и нас введёт в истину посредством книги Мормона.
Американцы вновь улыбнулись:
— Конечно, есть такое пророчество! Вот в Книге Иезекииля глава 37: «И было ко мне слово Господне: ты же, сын человеческий, возьми себе один жезл и напиши на нём: „Иуде и сынам Израилевым, союзным с ним“; и ещё возьми жезл и напиши на нём: „Иосифу“; это жезл Ефрема и всего дома Израилева, союзного с ним. И сложи их у себя один с другим в один жезл, чтобы они в руке твоей были одно. И когда спросят у тебя сыны народа твоего: „не объяснишь ли нам, что это у тебя?“, тогда скажи им: так говорит Господь Бог: вот, Я возьму жезл Иосифов, который в руке Ефрема и союзных с ним колен Израилевых, и приложу их к нему, к жезлу Иуды, и сделаю их одним жезлом, и будут одно в руке Моей» (Иез. 37:15–19). Жезл Иосифов — это книга Мормона, а жезл Иуды — это Библия. Их надо соединить и получится одна книга.
Возмущению моему не было предела. Я спросил: не считают ли они меня идиотом? Я спросил: известно ли им значение слова «контекст»? Я тыкал пальцами в стихи 21 и 22, где говорится, что Бог хочет не одну книжку из двух составить, а вновь создать одно государство Израиль, соединив Северное и Южное царство (Израиль и Иудею).
Я был абсолютно счастлив. Ведь мне удалось распознать подделку, посрамить лжецов (мормоны спешно ретировались) и остаться в Истине!
Для чего я это написал, спросит удивлённый читатель. А я отвечу — чтобы задать тон всей этой книге!
Даю вам, друзья, три бесплатных совета:
Не бойтесь разговаривать о своей вере с жертвами религиозных культов (даже если вам кажется, что ваша деноминация вдруг превращается в культ).
Не верьте на слово никому, кроме Бога. Всё тщательно проверяйте. Особенное внимание уделите вопросам терминологии.
Скрупулёзно изучайте Библию в контексте, стих за стихом. Избегайте хаотичного и бессистемного чтения Библии.
И тогда ваше «уснование» будет твёрдым, как скала!
Я ведь не просто так написал эту книгу. Меня давно уже занимала одна проблема — проблема мифов, ложных аргументов, основанных на искажённых фактах. Проблема сказок и басен в богословии, христианском общественном мнении и т. д. Иногда эти мифы основаны на неверном переводе текста Библии, иногда на ложном толковании, иногда просто становятся производными от евангельского церковного фольклора.
Мне кажется, что чем больше мы будем говорить об этом, тем чище станет наша вера.
Надеюсь, что это чтение будет для вас полезно и доставит вам немного приятных минут.
Ваш малопокорный слуга
Павел Бегичев
…Отныне будешь ловить человеков.
Лк. 5:10Когда я, будучи еще неверующим, впервые прочитал эти слова в Евангелии, я испытал лёгкий шок. Слова эти покоробили меня. Воображение сразу нарисовало печальную картину хитрых апостолов, которые заманивают людей в Царство Божье при помощи обманных наживок, ловко подсекают их, потом разделывают, как рыбу, и жарят для Господа Бога на небесных сковородках.
Словом, образ уловления человеков, подобный рыбной ловле, представлялся мне какой-то ошибкой. Как-то не вязался он со словами о любви Божьей и спасением. Действительно, какое тут спасение, если рыбалка — это верная смерть для рыбы?
Но, кажется, никого кроме меня этот образ не коробил. Проповедники в речах с кафедры рассуждали о сетях, как о способах благовестия, о наживках, при помощи которых можно посадить грешника на крючок Евангелия… Мне же было неловко и совестно признаться в своём недоумении, и я молчал.
