Ознакомительная версия.
Ограничимся, впрочем, этим. Как ни кратки приводимые заметки, – не думаю, чтобы кто, сообразив все в совокупности, дозволил себе предполагать в св. Кирилле какое-либо помышление о телесности душ и Ангелов. Каждая из них больше имеет веса в определении мнения св. Кирилла о природе душ и Ангелов, нежели длинные выписки, нами читанные. Они прямо относятся к предмету, о котором идет речь, тогда как последние говорят о том не прямо.
В 15-й выписке из западного богослова приведено следующее мнение св. Мефодия: «души суть тела разумные (мысленные)». Прибавление желает видеть его на своей стороне.
Не означено, откуда взято это изречение, и не имеется возможности посмотреть – в каком смысле применено у св. отца выражение: «тела разумные». Ибо по обычному представлению эти два понятия несочетаемы. Если тела, то неразумные; если разумные, то не тела. Не в таком ли смысле слово тело употреблено у него, как и у Тертуллиана, у которого, говорят, оно означает вообще субстанцию, в каком смысле прилагается и к Богу? В таком случае это изречение не в оправдание нового учения, а против него. Так и следует думать; ибо у св. Мефодия есть другие определенные места, говорящие о духовности естества души. Так в «Пире дев», в конце второго слова, происхождение душ производит он от непосредственного действия Божия, подобно, как и при сотворении первого человека, говоря: неразумные и нерассудительные люди, может быть, и послушают того, кто стал бы говорить, что этот плотский хитон души, засеменяемый человеками, образуется сам по себе без особого действия Божия; но тому, кто стал бы учить, что и бессмертное естество души всевается вместе со смертным телом, никто не поверит. Ибо бессмертное и нестареющееся вдыхает в нас только Вседержитель, только Творец существ невидимых и неразрушающихся. «Вдунул, – говорится, – в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Если бы св. Мефодий сказал только, что душа, облаченная хитоном тела, бессмертна и невидима, можно бы еще, кому охотно, разуметь под душою тонкое тело; но когда при этом он производит ее прямо от Бога, и именно от дыхания Божия, то нет сомнения, что он признавал душу духовною и невещественною, так как происхождение чрез дыхание Божие, указывая на особое общение с существом Божиим чисто духовным, отстраняет всякое помышление о телесности, хотя бы самой тонкой.
В другом месте, говоря о сотворении души по образу Божию, он ту же мысль высказывает еще ближе: «В неизреченной и Премудрости сродной красоте явились мы в мир сей, ибо душу устроила по образу своему, невещественная, нерожденная, ни начала, ни конца не имеющая, все творящая и все содержащая Красота. Посему душа разумна и бессмертна» (Сл. 6, гл. 1).
Если невещественная Красота устроила душу по образу Своему, то, конечно, и душа невещественна: ибо иначе как она будет по Ее образу?
Этих немногих извлечений из св. Мефодия считаем достаточными к тому, чтоб лишить новое учение права считать сего отца на своей стороне.
В той же 15-й выписке значится и мнение блаженного Августина, будто бы душа есть в некотором смысле тело, с присовокуплением, что это мнение поставило в затруднение западного писателя, утверждающего, что душа невещественна и духовна.
Если душа, по блаженному Августину, есть тело только в некотором смысле, то уж, конечно, не тело, как обыкновенно его понимают. Это тем несомненнее можно сказать о мнении блаженного Августина, что у него целая книга «De quantitate animae» направлена к разъяснению и показанию положения, что душа не тело, – и в трактате о Пресв. Троице одна глава (Lib. X, с. VII) вся занята опровержением ложных мнений о телесности души. Вот несколько мыслей из первой книги:
«Душа от Бога и Богу подобна».
«Не думай, что Богy трудно было создать чтолибо Себе подобное. Как бессмертный, Он и душу создал бессмертную по Образу Своему».
«О душе никак нельзя говорить длинна, широка, высока. Это – телесные принадлежности, а душа нетелесна. Потому-то видим, что кто хочет соделаться таковым, каковым был создан от Бога, т. е. богоподобным, тот все телесное презирает и от сего мира отвращается, потому что мир телесен».
«Из того, однако ж, что душа ни длинна, ни широка, ни высока, не следует, что ее нет. Много есть предметов, кои не имеют сих принадлежностей, и, однако ж, признаются существующими. Кто, например, сомневается, что правда есть? Но о ней нельзя говорить ни того, что она длинна, ни того, что широка или высока».
«Душа не из земли, не из огня, не из тугого какого элемента, не из всех вместе, не из нескольких. (Если бы тогда знали про эфир, то, конечно, блажен. Августин сказал бы: не из эфира.). Богом создана, и не есть субстанция, ни земная, ни огненная, ни воздушная, ни водяная: но есть субстанция разумная, – госпожа тела».
«А так как душа не тело, то она и сильна созерцать не телесное. Не будучи же телом, не имеет она и пространственных измерений. Все пространственное она содержит в памяти, а сама не пространственна. Душа не телесна, не протяженна в долготу, не растянута в широту, не натянута в высоту, – и, однако ж, в теле такую имеет силу, что в ее руках правление всех человеков, и она держит как бы рычаг для производства всех телесных движений».
Этих выписок достаточно, чтоб видеть мысль блаженного Августина, которая должна приводить в затруднение не признающих душу духовною, а учащих, будто душа – тело.
Из блаженного Феодорита новое учение не приводит свидетельств, но полагает, что и у него, между прочим, заимствовал свое учение св. Дамаскин о признанной будто им телесности естества Ангелов.
Вот места из блаженного Феодорита, которые говорят совсем противное. В 69 вопр. на кн. Бытия он пишет: «Писание говорит, что Авраам видел мужей. Итак, если иметь во внимании только букву, то мужи, а не Ангелы вкушали. Если же вникнем в смысл, то (скажем, что) Ангелы видимы были вкушающими. Ибо как, имея естество бестелесное, и они, и Владыка их только казались имеющими тела, в каких были видимы, так и вкушающими они только казались, не влагая пищи в уста и чрево, ибо не имели тел». Здесь Ангелы признаны не имеющими тела, так же как и Господь. Но Господь Сам не вещественен и тела не имеет никакого, следовательно, таковы же, по Феодориту, и Ангелы.
В 69 вопр. на Исход он спрашивает: «Почему пророк называл манну хлебом ангельским?» – и отвечает: «Потому что Ангелы послужили в даровании ее. Само же бестелесное естество не имеет нужды в пище».
Вот и здесь Ангелы бестелесны. И нельзя думать, что бестелесными признает их блаженный Феодорит потому только, что у них нет грубых тел, ибо в первом случае они названы бестелесными наравне с Владыкою своим, у Которого нет тончайшего тела.
В толковании блаженного Феодорита на 7 стих 12 главы пророка Даниила, читаем: «знаем, что природа Ангелов бестелесна; а принимают они образы на пользу видящих, и являются чаще кроткими по снисхождению, а иногда и строгими для вразумления».
Довольно и этих свидетельств, дабы видеть, что блаженный Феодорит считает Ангелов бестелесными, как бестелесен Сам Владыка их.
В Слове о смерти приводится следующее место из св. Кассиана Римлянина: «Хотя мы, – говорит Кассиан, – многие существа называем духовными, но их никак не должно признавать бестелесными. Они имеют собственное тело, в котором существуют, хотя несравненно тончайшее нашего тела» (Собес. 7, гл. 13). Самое содержание выписки показывает, что у св. Кассиана не та мысль, какой держится новое учение. Св. Кассиан говорит, что Ангелы, Архангелы и прочие силы имеют соответственное тело, в котором существуют, хотя несравненно тончайшее нашего тела; и к этим-то телам, в которые облечены Ангелы и относит тела небесные, о которых поминает апостол, говоря: и телеса небесные, и телеса земные и проч. А новое учение утверждает, что Ангелы суть тела тонкие, что сами Ангелы суть тела, так что, кроме тела, у них ничего нет. Но это два мнения, совершенно различных. Если б новое учение говорило только, что Ангелы имеют тела, можно было бы и не спорить с ним; ибо при этом главною господственною стороною у Ангелов поставляется все-таки разумно-свободный дух. Но когда говорится, что Ангел есть тело, тогда надобно отрицать у него свободность и сознание; ибо эти качества не могут принадлежать телу, какое ни придумай.
Допустив это и не имея возможности не видеть в Ангелах разумности и свободы, для объяснения только остается сказать, что Бог действует в них, и таким образом прийти прямой дорогой к пантеизму. Ибо, после Ангелов, долго ли сказать, что и во всем прочем действует Бог и проявляет Себя? Итак, говорю, что мнение св. Кассиана не в пользу нового учения. Было несколько и других отцов, которые так думали, но большинство и славнейшие из отцов признавали Ангелов чистыми духами.
Прибавление к Слову о смерти хотело привести в свое оправдание мнение св. Григория Нисского, но не исполнило обещания. Посмотрим же сами, что у него есть.
Ознакомительная версия.
