«Постыднейшую наготу членов и рая
И древа жизни отвержение бесчестнейшее».
Но насколько и ты, брат, о, насколько и ты уподобился праотцу Адаму! Потому что и ты, взирая на древо познания добра и зла, взял от плода его и вкусил и умер. Какое же это древо познания добра и зла? Это есть страстное чувство к видимой твари, по словам святого Максима, говорящего: «видимая тварь есть древо познания добра и зла, ибо причастие ее естественно производит наслаждение и болезнь». Так и ты, страстно взирая на чувственные красоты творений, не восшел от созерцания их к созерцанию Творца, но пожелал насладиться ими телесно посредством чувства. Поэтому, вкусив и насладившись ими, ты оставил наслаждение мысленным, и предался телесночувственному удовольствию, которое, удаляя тебя от животворящей благодати Божией, предало тебя смерти по телу и душе. Ибо естественно погубляют и умерщвляют душу и тело чувственные наслаждения; а в этом и состояло всем известное падение Адама, Но так как, силою креста, т. е. злострадания и умерщвления удовольствий, — Христос воззвал нас к прежнему нетлению и наслаждению мысленным, то оставь и ты, брат, наслаждение чувственными удовольствиями и возлюби духовное наслаждение, оставь сладострастия плоти и возлюби злострадания ее, чтобы получить нетление, которое приблизит тебя к Богу, по словам Соломона: хранение законов утверждение нерастления есть, нерастление же творит близ быти Бога (Прем. 6, 19).
Разруши повеление Божие преслушание, и древо принесе смерть человеком, еже неблаговременно причастно бывшe: во утверждение же зело честнаго, оттуду жизни древо возбраняемо бе, еже разбойнику злоумершу отверзе, благоразумно зовущу: препетый отцев и нас Боже благословен еси.
ТОЛКОВАНИЕ.
В настоящем тропаре священный Косма приводит опять историю об Адаме, именно как он, своим преслушанием, нарушил заповедь Божию и изгнан от древа жизни, которое открыл разбойник. Ибо так дословно говорится в Писании. Преслушание Адама нарушило и отвергло повеление, которое дал ему Бог и сказал: от всякаго древа, еже в раи, снедию снеси: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него (Быт. 2, 16–17). Адам, вместо того, чтобы есть от прочих дерев, находившихся в раю, оставил их, вкусил сначала от древа познания, запрещенного Богом, по мнению Феодорита. Уже это самое было величайшим презрением Адама к Богу. Посему, так как вкушение от этого древа со стороны Адама было неблаговременным и не надлежащим, то оно причинило смерть сколько Адаму, столько и всем его потомкам; ибо как скоро вкусил Адам, праотец всех, то и потомки его, находившиеся в чреслах Адама по природе и в зародыше, считаются также как бы вкусившими. Поэтому и Апостол сказал: в Адаме еси согрешиша (Рим. 5, 12).
Что же последовало за этим преслушанием? Увы! Великою охраною прегражден был доступ к древу многоценной жизни; ибо поставил Бог херувимов и пламенный меч, чтобы охранять путь к древу жизни и раю, как написано. Для чего же? Для того, чтобы Адам не вошел в него и не вкусил от древа жизни, и таким образом не остался бы бессмертным, находясь в преступлении и тлении, что было бы величайшим злом: и ныне, сказано, да некогда прострет руку свою, и возмет от древа жизни, и снест, и жив будет во век (Быт. 3, 22). Поэтому и Иосиф Вриенний говорит: «поелику Адам после преступления старался войти в рай, стремясь к древу жизни, от которого если бы ему позволено было вкусить — он, грешник, остался бы бессмертным: то посему и раскаяние его не принимаемо было во внимание». (Слово о домостроительстве воплощения, том 2). Однако путь к древу жизни. так прочно охраняемому, открыло доброе и благодарное настроение праведного разбойника, ибо с его стороны благоразумием было то, что он порицал распятого с ним вместе разбойника, укорял самого себя и говорил: ни ли ты боишися Бога, яко в том же осужден еси? И мы убо в правду: достойная бо по делом наю восприемлева: Сей же ни единаго зла сотвори (Лук. 23, 40–41). Этот разбойник был вместе и ночной разбойник и умерший злою смертию; ночной разбойник, ибо по ночам находился в засаде, ища кого ограбить, умерший же злою или насильственной смертию, потому что за свои грехи претерпел насильственную и бесчестную смерть распятия на кресте. Сказав: помяни мя Господи, егда приидеши во царствии си (ст. 42), этими словами, как бы ключом, отворил запертую дверь рая и древа жизни и таким образом всем верующим во Христа и подражающим покаянию его, разбойника, даровано было наслаждение рая и вкушение от древа жизни[26]. Прибавляет же песнопевец в конце, что разбойник воспел песнь трех отроков, чтобы показать, что настоящая песнь есть седьмая и что разбойник показал, что распятый с ним есть Бог.
Отсюда и Афанасий Великий в похвалу разбойника говорит следующее: «О, разбойник, горький обвинитель иудеев! О, разбойник, защитник правды! О, разбойник, хранитель рая! О, разбойник, более честный, нежели Адам, в творении более верный, нежели праотец в раю! Тот, неблаговременно простерши руку к древу, лишился приобретения, а ты, благовременно простерши руки на кресте, приобрел потерянный рай. О, благоразумнейший разбойник, потерянный прародительский жребий одним мановением снова получивший! О, как ты первый удостоился царствия! О, разбойник, кратким словом небеса открывший! О, изобретший странную песню, сделавшуюся виновницей сокровищ! О, ты, сделавший крест средством восхождения на небо! О, ты, учитель законного разбойничества для людей! О, ты, научивший похвальному разбойничеству! О, ты, желанного воровства руководитель!» (Слово на великую пятницу). Откуда же заимствовал Косма вышесказанную мысль, что древа познания добра и зла не причастился, т. е. не вкусил Адам благовременно в надлежащее время? — Из слова Григория Богослова на Рождество Христово и на Пасху, ибо там он так говорит буквально: «древо же познания не было ни худо в начале насаждено, ни завистливо запрещено; но оно было полезно вовремя вкушаемое; созерцанием было это растение, как мое созерцание, приступить к которому было бы безопасно только людям более совершенным, а более простым и имеющим еще сластолюбивое желание не хорошо, как и твердая пища не полезна нежным и нуждающимся еще в молоке». Из этих слов мы делаем четыре вывода: во-первых, что Адам был несовершенный, во-вторых, что древо познания было мысленное, в-третьих, что от этого мысленного древа Адам в свое время имел вкусить, т. е. в надлежащее время, когда имел достигнуть совершенства[27], и в-четвертых, что это мысленное древо было еще не хорошо для употребления простым и несовершенным, каким был Адам, как совершенная и твердая пища не полезна маловозрастным и нежным, для которых еще нужно молоко.
Так аналогически понял древо познания Богослов и сказал, что созерцание то для Адама, еще несовершенного, было не полезно. Григорий же Фессалоникийский прибавляет, что если даже и в чувственном смысле понимать это древо, то и тогда не полезно было бы Адаму, еще не совершенному, страстно взирать на него и вкушать от его сладчайшего плода, потому что оно было самое прелестное в чувственном отношении из всех дерев рая: «ибо совершенным, говорил он, по своему свойству божественного созерцания и добродетели, принадлежит право иметь общение с самым приятным для чувства и не отводить ум от созерцания Бога, от песнопений и молитв Ему, а делать это предметом или поводом стремления к Богу» (глава 49 о естественных).
Поэтому и ты, брат, если благоразумен, учись примером другого т. е. падением Адама, предостерегать себя от сладостных предметов, которые встречаешь в мире. Ибо худог (т. е. благоразумный), видев лукаваго мучима крепко, сам наказуется, говорит Соломон (Притч. 22, 3). Например, встречаешь ли какое прекрасное лицо? — вот древо познания; остерегайся, чтобы не засмотреться на него не только с любопытством, но и мимоходом; ибо ты, будучи страстным, можешь быть увлечен этим наслаждением, и погубишь себя. Вот почему советует тебе премудрый Сирах: отврати око твое от жены красныя, и не назирай чуждыя доброты: добротою женскою мнози прельстишася (Сир. 9, 8–9). Слышишь ли какую-либо мелодию музыкальную, или песню безнравственную, или постыдные слова? Это суть тоже древо познания. Старайся не останавливаться и не слушать их с пристрастием; но заткни уши твои, чтобы ум твой не увлекся удовольствием и не оставил памяти о Боге, Которого каждый христианин всегда должен поминать в молитве, согласно словам Апостола: непрестанно молитеся (1 Сол. 5, 17). Находишь ли ты благоуханные вещества? встречаешь ли вкусные и усладительные кушания? видишь ли мягко-нежные и украшенные одежды? Все это есть древо познания, и смотри, не желай наслаждаться ими, ибо пожелание их удаляет тебя от Бога и умерщвляет душу твою.
Не успокоивай сам себя, что наслаждения мира не вредят мне, ибо я победил страсти свои, или потому, что я стар и немощен. Нет! Уже такой помысл есть не что иное, как заблуждение и сеть дьявола, посредством которой он старается уловить и погубить душу твою. Но всегда имей пред собою пример Адама, и рассуждай в себе таким образом: если Адам, сотворенный рукою Божиею и украшенный столь великими дарованиями, был все-таки еще несовершенен, как я могу похвалиться, что я совершенен? Если он, не испытавший еще Д страстей, посмотрел пристрастно и вкусил от того сладкого плода, и таким образом пал, то как я, страстный, могу сказать, что бесстрастно пользуюсь наслаждениями мира и потому не падаю? Тот преступил заповедь один только раз, и во всю свою жизнь плакал, а я преступаю каждый день и не плачу ни одного раза; он был силен и тверд, как кедр, и все-таки пал, а я стал гнил и слаб, как мак. Поэтому, брат, оплакивай свою немощь и говори вместе с пророком Захариею: да плачевопльствует питис (кипарис), зане паде (Захар. 11, 2)[28].
