Фило Александрийский, Юстус Тивериадский, Иосиф Флавий не упоминают об Иисусе в достоверных текстах. Здесь нет смысла останавливаться на фальсификации Свидетельства Флавия5, поскольку этой теме посвящен ряд отличных исследований. Последний довод апологетов состоит в том, что христианский редактор не стал бы писать об Иисусе в недостаточно возвышенном стиле, как у Флавия. Однако именно так поступил бы фальсификатор, пытающийся приписать иудею свидетельство о своем боге.
Кстати, отметим сильное искажение церковью истории преследований, очевидно, с целью показать немедленное признание значительности христианства. В Риме философы, служители чужих культов, астрологи и т. п. время от времени, не очень активно, но довольно постоянно преследовались. Иногда впоследствии культ приобретал официальный статус. Так, вакхические служения до Юлия были запрещены, а потом императоры объявляли себя дионисийцами. Евсевий, реально, насчитывает порядка сотни христианских мучеников, что не совсем то же самое, что массовые репрессии (по крайней мере, они не сравнимы по масштабу с инквизицией). Ориген также не пишет о массовых казнях. Христиане формально и активно преследовались при трех императорах (Деций, Валериан, Диоклетиан) и несколько раз кратковременно при других правителях, всего в сумме 5–8 лет.
Интересно, что христиане спровоцировали преследования своей секты за практику нелегальной религии и отказ приносить жертвы римским богам. Римляне рассматривали только древние религии. При Юлии Цезаре иудеи получили право не участвовать в языческих обрядах. Этим вначале пользовались и христиане. Однако, добившись отмены для себя штрафа, наложенного на иудеев после войны 66–70 г.г. (христиане не участвовали в Иудейской войне), они вынудили римлян рассматривать их как неиудеев, соответственно, став приверженцами несуществующей в глазах римлян религии.
Для обоснования божественности Иисуса христианам пришлось создать весьма эклектичный образ: Б. (вершит суд), дух Б. (снисходит на христиан), ангел или посланник (несет духовное послание), Мудрость (отвергнута на земле, существование до создания мира), Слово, Свет, Мессия (триумф на земле), двух Мессий (отсутствие военных побед Иисуса), агнец Исаии (жертва искупления), Озирис-Дионисий (непорочное зачатие и воскрешение) и ряд других. Были использованы совершенно различные традиции: ортодоксальный иудаизм и сектантские учения, полидемонизм, различные ветви греческой философии, эллинские мифы, гностицизм и мистерии, митраизм, возможно, индуизм и буддизм. Для их согласования понадобились странные теологические конструкции: богочеловека, Троицы, второго пришествия, дьявольской имитации Иисуса перед первым пришествием и другие.
Впрочем, христиане не были одиноки в этом приеме. Иудейские секты трактовали Тору с определенной вольностью, а пророчества — вообще как заблагорассудится. В некоторый момент пророчества вообще перестали восприниматься как повествующие об изложенных в них событиях, но о важных для сектантов: современном положении дел, будущих победах или Суде.
Авторов толкований едва ли можно назвать лжецами: восточный подход к точности сильно отличался от западного. Значение придавалось не фактам, а идее, посланию произведения. Факты же свободно подгонялись под пропагандируемую идею.
Моделью Иисуса может быть Мессия "кумранского типа" (в свитках идет речь о двух Мессиях, военном и духовном). Хотя очевидно, что для установления вечного мира духовным Мессией сначала должен победить военный Мессия. Даже если военный Мессия погибает в битве или подвергнут казни, все равно Иисуса трудно за него принять. Приход духовного Мессии первым, конечно, описывается. Но тогда почему те же ессены, которые развили эту доктрину, так и остались ожидать его в Кумране? Если предположить богоданность их доктрины, то она должна была исполниться явлением Иисуса среди них и исполнением их пророчеств. Иначе теологический авторитет их текстов становится очень низким.
О весьма приземленном восприятии иудеями термина "Мессия" говорит и известный факт объявления рабби Акивой Симона бар Кохбы Мессией во время восстания 132–135 г.г. Вопреки распространенному мнению, это появление альтернативного Мессии едва ли было значительным фактором в отделении христианства от иудаизма, поскольку бар Кохба (Kokba) вскоре уже был прозван бар Коцвой, "сыном лжеца", и его мессианство не воспринималось всерьез. Наоборот, христиане могли бы удачно использовать пример лжемессии для подчеркивания роли Иисуса.
Учитывая волнения и милитаризм иудеев, ожидающих Мессии, позднее раввины решили прекратить мессианские спекуляции. Sanh98: "Сын Давида не придет, пока поколение не будет целиком добрым или злым". Это похоже на ироничное постулирование невозможности прихода Мессии — по крайней мере, в ближайшее время.
Христианство формировалось в результате сектантской борьбы. В то время в разных странах были сильны апокалиптические секты, проповедовавшие конец мира. Исторической обстановкой были постоянные перевороты в Риме, войны, мятежи. Многие из таких сект проповедовали разврат (об этом говорит и послание Иуды). Не исключено, что разврат был апокалиптической адаптацией Тантры. Вообще, индийские верования тогда начали активно проникать в Европу и на Ближний Восток, и христианство носит сильный их отпечаток.
Многие секты проповедовали ожидание Мессии. Сектанты были хорошо знакомы с историей Иоанна Крестителя, но часто не слышали об Иисусе. Когда христиане стали проповедовать о явлении Мессии, "секты последнего дня" легко восприняли этот тезис. Восприняли и потому, что совсем не считали его новой религией, но только эпизодом своих собственных верований. Понятно, что сектантство было развито в диаспоре, в отсутствие сравнительно жесткого контроля со стороны первосвященников.
Сама христианская церковь состояла из множества групп, враждовавших между собой. 2Ин отмечает, что местная церковь не слушает апостола, и ее руководитель стремится обособиться. Когда Павел после нескольких лет в Греции вернулся в Иерусалим, его принял только апостол Иаков — и то на следующий день и на короткое время. Причем, Иаков очень настороженно относится к Павлу. При обсуждении обрезания язычников в Деян15, большинство апостолов даже не смогли высказать свое мнение. Петр в послании указывает, что он живет в Вавилоне. Апостолы в посланиях не упоминают друг друга. Зато они критикуют моральный облик руководителей местных церквей. Видимо, группировка Павла победила в силу стечения обстоятельств — Павел осел в Риме и много спустя его группа была избрана императором при формировании новой государственной религии.
Христианство с самого начала было у Павла практически отделено от иудаизма, а собственно иудейские христианские секты были, по-видимому, совершенно незначительны. Оно больше привлекало язычников, чем иудеев. Если первым — политеистам — было легко поверить в существование нового, главного, реально и близко действующего бога, то иудеям для такой веры пришлось бы расстаться с монотеизмом. Также иудеям, в обязательном порядке изучавшим Писание, было бы трудно выслушивать объяснения христиан, построенные на мифологии и искаженных цитатах. Иудейское христианство (эбионизм) было, вероятно, распространено вблизи Иудеи, в языческих же местах ограничивалось незначительным числом участников. О воинственности иудеев диаспоры повествуют Деяния: многочисленные случаи изгнания Павла из синагог. Вероятно, такая полярность связана с тем, что иудеям на их земле не нужно было прилагать усилий, чтобы сохранить свою национальную индивидуальность. Переходя в христианство, они все равно оставались иудеями. Они жили среди своего народа, соблюдали Закон. С другой стороны, переход в христианство для иудеев диаспоры был практически равнозначен слиянию с язычниками.
В этом смысле не следует переоценивать Adversus Judeaus Иоанна Крисостома. Критикуемые им контакты христиан с иудеями проявлялись лишь на очень небольшой части территории распространения христианства.
Сама формулировка, adversus, указывает на умеренность противоречий. Вероятно, последующие поколения христиан, выросшие в другой культуре, неправильно поняли агрессивные тексты ранних отцов церкви как проявление острой борьбы. И перенесли эту борьбу на современный им мир. Скорее всего, эти тексты отражают обычный полемический стиль того времени, который имел мало общего с личной ненавистью к оппонентам.
Внешне непонятно, почему Евангелия не приписывают Иисусу многих важных тезисов об отсутствии необходимости соблюдения Закона. Эти положения крайне важны для этой религии. Учитывая, что Евангелия были написаны явно после Посланий, эти вопросы уже стояли перед авторами. Вероятно, авторами прототекстов синоптиков были все-таки иудеи, причем враждебные Павлу и его учению отказа от Закона. Они знали Послания, могли их использовать, но не сочли возможным проповедовать отказ от Закона. Иоанна же эта тема, похоже, вообще мало интересовала.
