640
Ср.: Откр. 1, 8.— 308.
Ср.: Ин. 4, 22.—308.
Ср.: Откр. 1, 8.—308.
Ср. высказывание святого Игнатия Богоносца о соотношении Ветхого и Нового Заветов: «Я слышал от некоторых слова: «...если не найду в древних писаниях, то не верю написанному в Евангелии», а когда я говорил им, что написано, то отвечали мне: надо доказать. Но для меня древнее — Иисус Христос, непреложное древнее — крест Его, Его смерть и воскресение и вера Его; вот чем желаю оправдаться при вашей молитве» (Святой Игнатий Богоносец. Послания к Филадельфийцам. Πι. VIII//Писания мужей апостольских / Пер. прот. П. Преображенского. СПб., 1895. С. 299).
Отношение Флоренского к античности основывается на мнениях двух полярных по времени жизни святых, Иустина Философа и преподобного Серафима Саровского.
Святой Иустин Философ
«Мы научены, что Христос есть перворожденный Бога, и мы выше объявили, что Он есть Слово, коему причастен весь род человеческий. Те, которые жили согласно с Словом, суть христиане, хотя бы считались за безбожников: таковы между эллинами — Сократ и 1ераклит и им подобные, а из варваров — Авраам, Анания, Азария, и Мисаил, и Илия, и многие другие; пересказывать их действия или имена было бы, я знаю, утомительно, и в настоящий раз я удержусь от этого. Таким образом, те прежде бывшие, которые жили противно Слову, были бесчестными, враждебными Христу и убийцами людей, живших согласно с Словом, а те, которые жили и ныне живут согласно с Ним, суть христиане, бесстрашны и спокойны» (Сочинения святого Иустина Философа и мученика/Пер. прот. Петра Преображенского. М., 1892. С. 76—77).
«59. А чтобы вы знали, что Платон заимствовал от наших учителей, то есть из сказания, преподанного пророками, когда он говорил, что Бог изменил безобразное вещество и сотворил мир,—послушайте, как то же самое буквально сказано Моисеем, о котором было прежде упомянуто, как о первом пророке и древнейшем, нежели эллинские писатели; чрез него пророчественный Дух, возвещая, как и из чего в начале Бог образовал мир, сказал так: «В начале сотворил Бог небо и землю, земля была невидима, и тьма была над бездною, и Дух Божий носился над водами. И сказал Бог: да будет свет! И стало так» Таким образом и Платон и другие, то же говорящие, и мы сами научились, да и вы можете убедиться, что словом Божиим весь мир создан из вещества, изображенного выше Моисеем. Даже то, что называется у ваших поэтов Эревом,— мы знаем—прежде было упомянуто Моисеем< Сн. Втор. XXXII, 22. По мнению же Тирльби, Иустин имеет в виду Быт. 1:5, полагая, что έρεβος произошло от Моисеева слова—еврейского эрев. Платон в «Тимее» для объяснения того, как душа мира, называемая у него также сыном Творца, всюду разлита и равно действует во всех частях, воспользовал4ся буквою греч<еского> алфавита X>.
60. И то, что у Платона в «Тимее» говорится в физиологическом отношении о Сыне Божием, когда говорится, что Он (Бог) поместил Его во вселенной наподобие буквы X<Быт. 1, 1—3.>, он также заимствовал у Моисея. Ибо в Моисеевых писаниях рассказано, что в то время, как израильтяне вышли из Египта и были в пустыне, напали на них ядовитые животные, ехидны и аспиды и всякий род змей и Истребляли народ; и Моисей по вдохновению и действию Божию взял медь и сделал образ креста и поставил его во святой скинии и сказал народу: если вы посмотрите на этот образ и уверуете, вы спасетесь чрез него<См.: Числ. XXI, 8 и далее Сн. Ин. III, 14.>. Вследствие того змеи, как написал Моисей, стали умирать, а народ чрез такое средство избежал смерти. Платон прочитал это и, не зная точно и не сообразивши, что то было образ креста, а видя только фигуру буквы X, сказал, что сила, ближайшая к первому Богу, была во вселенной наподобие буквы X. И его упоминание о Третьем произошло, как я уже сказал, от чтения слов Моисея, что Дух Божий носился над водами; ибо он второе место дает Слову Божию, Которое, по его словам, помещено во вселенной наподобие буквы X, а третье место—Духу, о Котором сказано, что Он носился над водами,—говоря: третье около третьего<Это неудобопопятное выражение находится в приписываемом Платону письме (Epist. 2) и приводится Климентом Алекс. (Strom. V), Оригеном и др.>. Послушайте, как пророчественный Дух возвестил чрез Моисея о будущем сгорении; он сказал так: «Вечный огонь низойдет и пожрет до глубочайшей бездны»< Втор. XXXII, 22.>. Итак, не мы держимся мнений таких же, как другие, но все подражают и повторяют наше учение. У нас можно слушать и узнать это от тех, которые и букв не знают, от людей неученых и говорящих варварским языком, но мудрых и исполненных веры по духу, при всем том, что некоторые даже слепы и лишены зрения. Из этого можно понять, что это учение произошло не от человеческой мудрости, но изречено силою Божиею» (там же. С. 89—91).
«54. Те, которые преподают баснословные сказания поэтов, не представляют учащимся юношам никакого доказательства; и я сказываю, что все то было говорено для обмана и развращения рода человеческого, по действию злых демонов. Они, услышавши предсказания пророков о том, что придет Христос и люди нечестивые наказаны будут огнем, сделали то, что многие назывались сынами, происшедшими от Зевеса, думая тем произвести такое действие, чтобы люди сказания о Христе почитали за чудесные сказки, подобные тем, которые были рассказаны поэтами. Это было распространено у грекоз и у всех других народов, где, как они [злые демоны ] слышали из предсказаний пророков, имело более быть верующих во Христа. И я докажу, что они, услышав слова пророков, неверно поняли их, а как заблуждающие подделывались только к тому, что сказано о Христе нашем. Пророк Моисей, как я сказал, был древнее всех писателей, и чрез него, как прежде я упомянул, изречено такое пророчество: «Не оскудеет князь от Иуды и вождь от чресл его, доколе не придет Тот, Которому отложено, и Он будет чаяние народов; Он привяжет к виноградной лозе своего осленка и омоет одежду свою в крови грозда». Демоны, услышавши эти пророческие слова, сказали, что Дионис родился от Зевса, и передали, что он был изобретателем винограда, и осла помещают в таинствах его, и учили, что он был растерзан и взошел на небо. И так как в пророчестве Моисея не означено ясно, Божий ли Сын тот, кто имеет прийти, и, ездя на жеребенке, останется ли он на земле или взойдет на нем на небо; и так как имя жеребенка (Πώλος) могло означать жеребенка от осла и от коня; то, не зная, молодого ли осла или коня представит символом своего пришествия тот, о котором предсказывается, и Божий ли он Сын, как я уже сказал, или человеческий, объявили они о Беллерофонте, что и он, будучи человек от человеков, на коне Пегасе взошел на небо. А когда услышали от другого пророка, Исайи, что Христос родится от Девы и Сам Собою взойдет на небо, то же самое сказали о Персее. И когда узнали, что Он, как предсказано в вышеприведенных пророчествах, «силен, как исполин, готовый идти в путь», то сказали, что Геркулес был силен и обошел всю землю. Когда же опять услышали пророчества о Нем, что Он будет исцелять всякую болезнь и воскрешать мертвых,— представили от себя Эскулапия.
55. Но нигде ни на одном из так называемых сынов Зевеса они не представили распятия, ибо это им и на мысль не пришло, потому что все, что сказано касательно этого, было сказано символически, как выше замечено» (там же. С. 85—86).
«8. И последователи стоических учений за то, что они были прекрасны в своей нравственной системе, так же как и поэты в некоторых отношениях, по причине семени Слова, насажденного во всем роде человеческом,— были, мы знаем, ненавидимы и убиваемы: таков, известно, был Гераклит, как я прежде сказал, и из современных нам Мусоний и другие. Ибо демоны, как я показал, всегда производили то, что все, старавшиеся сколько-нибудь жить согласно с разумом и удаляться зла, были ненавидимы. Поэтому нимало не удивительно, если, по действию обличаемых демонов, подвергаются еще большей ненависти те, которые стараются жить согласно не с какою-либо частию посеянного в них Слова, но руководствуясь знанием и созерцанием всего Слова, Которое есть Христос» (там же. С. 113).
«10. Итак, наше учение, очевидно, возвышеннее всякого человеческого учения, потому что явившийся ради нас Христос по всему был Слово, т. е. и по телу, и по слову, и по душе. И все, что когда-либо сказано и открыто хорошего философами и законодателями, все это ими сделано соответственно мере нахождения ими и созерцания Слова, а так как они не знали всех свойств Слова, Которое есть Христос, то часто говорили даже противное самим себе. Но кто из живших до Христа, по Его человечеству, покушался исследовать и опровергать что-либо Словом, те были предаваемы, как нечестивые и дерзкие, суду. Самый твердый из всех них в этом деле Сократ был обвинен в тех же преступлениях, как и мы; ибо говорили, что он вводил новые божества и не признавал тех, которых граждане почитали богами. А он, изгоняя из государства и Гомера, и других поэтов, учил людей отвращаться злых демонов—злых и делавших то, что описывали поэты, и увещевал их приобретать познание неведомого им Бога посредством исследования разума, говоря так: «Отца и Зиждителя всего и найти не легко, и, нашедши, возвестить Его всем не безопасно». Однако наш Христос сделал это Своею силою. Ибо Сократу никто не поверил так, чтобы решился умереть за это учение; напротив, Христу, Которого отчасти познал и Сократ,— ибо Он был и есть Слово, Которое находится во всем и предвозвещало будущее то чрез пророков, то и Само чрез Себя, когда соделалось подобострастным нам и учило этому,—поверили не только философы и ученые, но и ремесленники и вовсе не образованные, презирая и славу, и страх, и смерть, потому что все это производит сила неизреченного Отца, а не средства человеческого разума» (там же. С. 115—116).
