Таким образом, нам надлежит рассуждать иначе и говорить, что живая и безжизненная вера являются одним и тем же навыком. Причина этого – та, что навык различается со стороны того, что непосредственно принадлежит этому навыку И коль скоро вера есть совершенство ума, то именно это [совершенство] непосредственно и принадлежит вере, которая [в свою очередь] принадлежит уму С другой стороны, то, что принадлежит воле, не принадлежит вере непосредственно, и потому не может привносить различение в навык к вере. Но различие между живой и безжизненной верой связано с тем, что относится к воле, а именно к любви, и не связано с тем, что относится к уму. Следовательно, живая и безжизненная вера не являются различными навыками.
Ответ на возражение 1. Сказанное апостолом относится к тем несовершенным вещам, от которых неотделимо их несовершенство, и потому, когда настает совершенное, несовершенное необходимо должно прекратиться. Так, с появлением ясного видения прекращается вера, поскольку она по своей сущности есть «уверенность в невидимом». Если же несовершенство несовершенной вещи от нее отделимо, то та вещь, которая [прежде] была несовершенной, становится совершенной. Так, детство не является сущностью человека, и потому тот, кто [вначале] был ребенком, [затем] становится взрослым человеком. Но безжизненность, как уже было сказано, является не сущностью, а акциденцией веры. Следовательно, сама безжизненная вера становится живою.
Ответ на возражение 2. То, что делает животное живым, неотделимо от животного, поскольку оно суть его субстанциальная форма, а именно душа. Поэтому мертвое не может стать живым, и при этом живое и мертвое отличаются по виду. С другой стороны, то, что сообщает форму вере или делает ее живой, не является для веры чем-то сущностным. Следовательно, [в настоящем случае] сравнение неуместно.
Ответ на возражение 3. Благодать обусловливает веру не только при ее появлении в человеке, но и во все время ее пребывания в нем. В самом деле, как уже было сказано (11–1, 104, 1; II-I, 109, 9), Бог всегда отделывает оправдание человеку подобно тому, как солнце всегда освещает воздух. Следовательно, благодать не менее действенна, когда она нисходит на верующего, чем когда она нисходит на неверующего, поскольку она обусловливает веру в обоих: в первом – подтверждая ее и совершенствуя, в последнем – создавая.
Можно также сказать, что благодать не обусловливает веру в том, кто уже обладает ею, по совпадению, а именно постольку, поскольку это связано с расположенностью субъекта, что подобно тому, как второй смертный грех не лишает благодати того, кто уже утратил ее вследствие предшествующего смертного греха.
Ответ на возражение 4. Когда живая вера становится безжизненной, то изменяется не вера, а ее субъект, душа, которая в одно время обладает верой без любви, а в другое – с любовью.
Раздел 5. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ВЕРА ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?
С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что вера не является добродетелью.
В самом деле, добродетель определена к благу, поскольку, как говорит Философ, «всякая добродетель доводит до совершенства то, добродетелью чего она является»[49]. Но вера определена к истине. Следовательно, вера не является добродетелью.
Возражение 2. Далее, всеянная добродетель совершеннее добродетели приобретенной. Но вера, по словам Философа, не числится среди приобретенных умственных добродетелей именно вследствие своего несовершенства[50]. Следовательно, ещё меньше оснований полагать ее всеянной добродетелью.
Возражение 3. Далее, как уже было сказано (4), живая и безжизненная вера относятся к одному и тому же виду. Но безжизненная вера не является добродетелью, поскольку она никак не связана с другими добродетелями. Следовательно, не является добродетелью и живая вера.
Возражение 4. Кроме того, дар благодати и плоды отличаются от добродетелей. Но вера перечислена как среди даров благодати (1 Кор. 12:9), так и среди плодов ([ал. 5, 22). Следовательно, вера не является добродетелью.
Этому противоречит следующее: человек оправдывается добродетелями, поскольку, по словам Философа, «правосудность есть полная добродетель»[51]. Но человек оправдывается верой, согласно сказанному [в Писании]: «Оправдавшись верою, мы имеем мир…» и т. д. (Рим. 5:1). Следовательно, вера является добродетелью.
Отвечаю: как уже было сказано, добрыми человеческие поступки представляются именно благодаря добродетелям; следовательно, любой навык, который всегда выступает в качестве начала доброго поступка, может называться человеческой добродетелью. И именно таким навыком является живая вера. В самом деле, коль скоро «верить» является актом согласия ума с истиной по распоряжению воли, то для совершенства этого акта необходимо следующее: во-первых, чтобы ум с абсолютной уверенностью склонялся к своему объекту, а именно к истине, во-вторых, чтобы воля с абсолютной уверенностью определяла к конечной цели, следствием чего и является согласие с истиной. Так вот, то и другое присутствует в акте живой веры. Действительно, то, что ум неизменно склоняется к истине, принадлежит самой сущности веры, поскольку, как было доказано выше (1, 3), ничто ложное не может являться объектом веры. В то же время следствием формы веры, любви, является то, что душа всегда стремится к благой цели. Поэтому живая вера является добродетелью.
С другой стороны, безжизненная вера не является добродетелью, поскольку хотя акт безжизненной веры и является надлежащим образом совершенным со стороны ума, тем не менее он не обладает должным совершенством со стороны воли. Это подобно тому, как находящаяся в вожделеющей части умеренность без наличия в умственной части рассудительности, как было показано выше (ΙΙ-Ι, 65, 1), не является добродетелью, поскольку для акта умеренности равно необходимы и акт разума, и акт вожделеющей способности. И точно так же для акта веры [равно] необходимы и акт воли, и акт ума.
Ответ на возражение 1. Сама по себе истина, будучи совершенством ума, является его благом, и потому вера имеет отношение к некоторому благу в той мере, в какой она определяет ум к истине. Кроме того, коль скоро формой веры является любовь, она имеет отношение к тому благу, которое является объектом воли.
Ответ на возражение 2. Та вера, о которой говорит Философ, зиждется на выведенном из человеческого доказательства умозаключении, которое вовсе не необходимо следует из своей посылки и субъектом которого может быть ложь. Поэтому такого рода вера не может быть добродетелью. С другой стороны, та вера, о которой [в настоящем случае] говорим мы, зиждется на непогрешимой божественной Истине, и потому ее объектом не может быть что-либо ложное. Поэтому такая вера может быть добродетелью.
Ответ на возражение 3. Живая и безжизненная вера не отличаются по виду так, как если бы они относились к различным видам, но они отличаются как совершенное от несовершенного в пределах одного и того же вида. Таким образом, безжизненная вера, будучи несовершенной, не удовлетворяет условию совершенства добродетели, поскольку «добродетель есть некоторое совершенство»[52].
Ответ на возражение 4. Некоторые говорят, что перечисленная среди даров благодати вера – это безжизненная вера. Но такое суждение ничем не обосновано, поскольку упоминаемые в указанном месте дары благодати не общи всем членам Церкви, по каковой причине апостол говорит, что «дары различны» и что «одному дается» одна благодать, «другому» – другая (1 Кор. 12:4-11). Однако безжизненная вера, если рассматривать ее как беспричинный дар, обща всем членам Церкви, поскольку безжизненность не является частью ее субстанции. Поэтому нам надлежит говорить, что в рассматриваемом месте под верой обозначено некоторое превосходство веры, например, как разъясняет глосса, «постоянство в вере» или «слово веры».
Среди плодов же вера упоминается постольку, поскольку она сообщает своему акту некоторое наслаждение в силу уверенности, по каковой причине глосса на пятую главу [Послания] к галатам, в которой перечисляются плоды, трактует веру как «уверенностью в невидимом».
Раздел 6. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ВЕРА ОДНОЙ ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?
С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что вера не является одной [добродетелью]. В самом деле, как вера [согласно апостолу] суть Божий дар (Еф. 2:8), точно так же, согласно [пророку] Исайе, дарами Бога являются мудрость и знание (Ис. 11:2). Но, как указывает Августин, мудрость и знание отличаются тем, что мудрость относится к вечному, а знание – к временному[53]. И коль скоро вера может относиться как к вечному, так и к временному, то похоже на то, что вера не является одной добродетелью, а разделена на несколько частей.
