Возвращаясь к используемым нами санскритским терминам, существует деятельность Санджняны, более обширная, чем та, что ограничена физическими органами чувств; именно это обширное ее проявление с точностью ощутило и усвоило через ухо слова незнакомого языка, через осязание – движения неощущавшегося ножа хирурга, через чувственный ум или шестое чувство – точное расположение двигательных центров жука. В связи с ней соответственным образом существует и более обширная деятельность Праджняны, Аджняны и Виджняны, которая не ограничена малыми способностями к восприятию и постижению, свойственными внешнему уму. Именно обширная Праджняна восприняла верное расположение слов относительно друг друга, движение ножа относительно неощутимо страдающих нервов, пространственную последовательность суставов в теле жука. Такое восприятие неотъемлемо присутствовало в правильном воспроизведении слов, в правильном изложении страданий, в правильной последовательности действий жала. Аджняна, или Воля-Знание, порождавшая все эти действия, тоже была обширной, не ограниченной колеблющейся силой, которая руководит операциями, исходящими от поверхностного ума. И хотя в данных примерах действие обширной Виджняны не столь очевидно, оно тоже присутствовало, проявляясь через остальные функции и обеспечивая их координацию.
Нас, однако, в настоящий момент интересует Санджняна. Здесь мы прежде всего должны отметить, что у чувственного ума существует действие, которое превосходит конкретную деятельность органов чувств и осознает вещи даже без формирования их зрительных, звуковых, осязательных образов, но при этом в качестве второстепенной операции – второстепенной, но необходимой для полноты представления – рисует для себя эти формы. Это отчетливо проявляется в парапсихологических феноменах. Те, кто их изучал и проводил некоторые эксперименты, выяснили, что мы можем воспринимать вещи, известные только умам других, вещи, которые существуют на большом отдалении, вещи, которые относятся к иному, не земному плану бытия, однако оказывают на него воздействие, мы можем воспринимать их через их образы, но можем и чувствовать, в определенном смысле, все, чем они являются, без посредства каких-либо конкретных образов, свойственных пяти органам чувств.
Это, во-первых, доказывает, что зрение и другие органы чувств не являются просто результатом развития физических органов в ходе земной эволюции. Ум, подсознательный во всей Материи и в Материи развивающийся, развил физические органы, чтобы на физическом уровне, физическими средствами и для физической жизни использовать исконно присущие ему способности зрения, слуха и т. д. ; способности эти неотъемлемы и не определяются обстоятельствами земной эволюции, они могут быть задействованы без использования физического глаза, уха, кожи, нёба. Предположив, что они являются психическими ощущениями, действующими в психическом теле, мы таким образом можем объяснить упомянутые парапсихологические феномены, однако и их действие тоже будет лишь особо организованной исконной функцией сущностного чувства, Санджняны, которая сама по себе может действовать без телесных органов. Это сущностное чувство есть изначальная способность сознания ощущать в себе все сформированное сознанием, причем ощущать во всех важнейших свойствах и проявлениях того, что обладает формой, – представлено ли оно в материальном виде звуковой вибрацией, светообразом или иным физическим символом.
Знание все более и более склоняется к выводу, что не только свойства формы, например такие очевидные, как цвет, светимость и т. д. , представляют собой лишь проявления Силы, но и сама форма является проявлением Силы. Эта Сила вновь оказывается собственной мощью сознательного бытия[19] в энергетическом или активном состоянии. Практически можно сказать, что всякая форма есть лишь действие сознания, которое запечатлевает в себе отпечаток представления о своем собственном процессе. Мы видим цвет, потому что таково представление, которое создает для себя сознание об одном из своих действий; но цвет – это лишь действие Силы, совершающееся в форме Света, а Свет – опять же только движение, то есть действие Силы. Вопрос состоит в том, что является сущностным для данного действия Силы, запечатлевающей в себе представление формы. Ведь именно это должно определять функционирование Санджняны или Чувства, на каком бы уровне оно ни происходило.
Все начинается с вибрации, движения, изначальной кшобхи (kṣobha) или возмущения. Если нет движения сознательного бытия, оно может знать лишь собственное чистое статичное существование. Без вибрации[20] или движения бытия в сознании не может быть акта познания и, соответственно, чувствования, ощущения; без вибрации или движения бытия в силе не может быть объекта чувствования. Движение сознательного бытия как знания, которое начинает ощущать себя в качестве движения силы, – иными словами, знания, отделяющего себя от собственного действия для того, чтобы наблюдать за ним и снова вобрать его в себя через чувствование, – вот основа универсальной Санджняны. Это справедливо по отношению и к нашим внешним, и к нашим внутренним процессам. Я становлюсь гневом из-за вибрации сознательной силы, действующей как нервная эмоция, и ощущаю гнев, которым стал, благодаря другому движению сознательной силы, действующей как свет познания. Я осознаю свое тело, потому что я сам стал телом; та же сила сознательного бытия, которая сотворила эту форму самой себя, это представление о своем действии, познает себя в этой форме, в этом представлении. Я не могу знать ничего, кроме того, чем являюсь сам; если я знаю других, то потому, что они тоже являются мною, потому что мое «я» приняло облик этих выглядящих чуждыми представлений, наряду с тем, что ближе всего моему собственному ментальному центру. Таким образом, всякое ощущение, всякое действие чувств в сущности представляет собой одно и то же, идет ли речь о внешнем или о внутреннем, о физическом или о психическом.
Однако эта вибрация сознательного бытия предстает перед собой в различных формах чувственного восприятия, которые соответствуют последовательности процессов движения по ходу того, как оно облекает себя в форму. Мы имеем, во-первых, интенсивность вибрации, создающей устойчивый ритм, который является основой и непосредственной образующей всего формосозидания; во-вторых, соприкосновение или взаимоналожение движений сознательного бытия, которые образуют ритм; в-третьих, определение группировки соприкасающихся движений, их конфигурации; в-четвертых, постоянное излияние сущностной силы для поддержания непрерывности определившегося таким образом движения; в-пятых, ежемоментное давление и сгущение силы в ее собственном движении, которое поддерживает принятую таким образом форму. Согласно санкхье, в Материи эти пять образующих процессов представлены пятью первичными состояниями субстанции – эфирным, воздушным, пламенным, жидким и твердым; далее, ритм вибрации рассматривается последователями санкхьи как шабда (śabda), звук, основа слуха; взаимоналожение – как соприкосновение, основа осязания; определение – как форма, основа зрения; поток силы – как раса, сок, основа вкуса; и распыление атомического сгустка – как гандха (gandha), запах, основа обоняния. Верно, что все это говорится лишь о чистой или тонкой Материи; поскольку физическая материя нашего мира является смешанным взаимодействием сил, пять первичных состояний в отдельном виде здесь обнаружить нельзя, разве что в весьма видоизмененной форме. Все это, однако, лишь физические процессы или символы. В сущности, всякое образование, вплоть до тончайших и самых недосягаемых для наших органов чувств, например, форма ума, форма характера, форма души, по тщательном рассмотрении сводимо к этому пятеричному действию сознательной силы в движении.
В таком случае, Санджняна, или сущностное чувство, должна быть способна улавливать все эти движения, должна быть способна усваивать их благодаря тому единству познающего и объекта познания, которое является ее характерной чертой. Ее чувство ритма или интенсивности вибраций, которые заключают в себе все значение формы, будет основой сущностного слуха, по отношению к которому наше восприятие физического звука или сказанного слова – лишь самый внешний результат; точно так же и ее чувство соприкосновения или взаимоналожения сознательных сил должно быть основой сущностного осязания; ее чувство определения или формы силы должно быть основой сущностного зрения; ее ощущение излияния сущностного бытия в форму – того, что составляет тайну его самосущего восторга, – должно быть основой сущностного вкуса; ее ощущение сгущения, сжатия силы и самовысвобождения, «разряда» ее сущности бытия должно быть основой сущностного вдыхания, которое в физической субстанции грубо представлено обонянием. На любом уровне, в случае любого образования эти сущностные начала чувства будут находить себе применение и так же повсеместно будут искать для себя надлежащую организацию, надлежащее функционирование.
